пытались выбить противника из дефиле, разделявшего восточный участок и район обороны КП дивизии. Потеряв до 50 человек убитыми и танк, они возвратились на исходные позиции.
6 марта противник начал ожесточенный артиллерийско — минометный обстрел восточного участка обороны и в ночь на 7 марта занял его. При этом было убито и захвачено в плен около 230 бойцов и командиров. Около 100 человек смогли уйти по льду озера Са- уна — ярви и присоединиться к защитникам КП. 11 и 12 марта противник вел интенсивный обстрел позиций этого района, и большинство блиндажей и землянок были разрушены. Утром 13 марта финны перешли в атаку, которая была отбита.
Более активным действиям финнов помешало наступление Ребольской оперативной группы 9–й армии, начатое силами переброшенной на этот участок 163–й стрелковой дивизии, 593–го стрелкового полка 131–й дивизии и нескольких лыжных батальонов. Хотя деблокировать 54–ю дивизию не удалось, финнам пришлось бросить часть сил против наступавших и тем самым ослабить натиск на окруженные гарнизоны.
11 февраля еще одну попытку прорыва блокады предприняла «лыжная бригада» под командованием полковника Долина в составе 9, 13 и 34–го лыжных батальонов. Потеряв ориентировку, она была разгромлена
13—14 февраля в боях с финскими лыжными отрядами. Потери батальонов, участвовавших в этих двух операциях, составили 1274 человека убитыми, 903 ранеными, 583 пропавшими без вести и 323 обмороженными. Потери же 163–й дивизии за период операции 29 февраля — 13 марта составили 993 убитыми, 3295 ранеными и 191 пропавшими без вести. Общие же потери этого соединения, сумевшего овладеть Суомусальми, побывать в окружении и в еще одном, не слишком удачном наступлении, составили 2274 убитыми, 7670 ранеными, 769 пропавшими без вести и 888 обмороженными, то есть примерно 70 % штатного состава. В самой же 54–й дивизии, которая была блокирована в течение 46 дней, потери исчислялись в 2118 человек убитыми, 3732 ранеными и 573 пропавшими без вести, что составляло 60 % штатной численности горнострелковой дивизии. Многих раненых эвакуировать из окружения не удалось, и они погибли.
На совещании 1940 года Сталин поставил Чуйкову в вину то, что части 9–й армии так и не смогли прорвать блокаду и соединиться с 54–й дивизией. Василий Иванович оправдывался: «Здесь говорили, что противник окружал слабыми силами. Докладываю, что 54–я дивизия была окружена 14 стрелковыми батальонами (на самом деле — пятью. — />.С.).
Сталин спросил:
— У вас сколько было частей против противника?
Чуйков, не подозревая подвоха, охотно перечислил:
— В момент окружения было 8 рот, 2 батальона и полк НКВД. Потом вся 54–я горнострелковая дивизия и 163–я стрелковая дивизия плюс полк НКВД, всего 4 полка.
— А лыжные батальоны? — деланно — простодушно осведомился Сталин.
— Их прибыло 5 батальонов, — признался командарм.
— Вот сосчитайте, у вас в три раза больше получается, — усмехнулся Иосиф Виссарионович.
— Правильно, товарищ Сталин, — согласился Чуйков, — но противник к этому времени создал такие укрепления, которые 6–дюймовой артиллерией еле брали.
— Не верю, — сказал Сталин словами Станиславского. И оказался прав.
Василий Иванович неуверенно добавил:
— Это подтверждали работники политуправления армии, работники штаба армии, которые своими глазами видели и проверяли эти укрепления…
Положим, на глазок не определишь, выдержит ли укрепление прямое попадание 152–мм снаряда. И как это, интересно, политработники проверяли финские доты и дзоты? На соответствие принципам учения Маркса — Ленина — Сталина, что ли?
Иосиф Виссарионович начал понемногу выходить из себя:
— В районе 7–й армии бетоноартиллерийские сооружения 6–дюймовая разбила. У вас дотов перед собой не было? У вас много было камня, земли, могли быть в этих местах граниты, было около трех дивизий, окружена была лишь одна дивизия, а сюда телеграммы шлете партии Ленина — Сталина, герои сидят, окружены, требуют хлеба. Кормить людей нужно. Снаружи еще дивизия, затем около тысячи пограничников — старых солдат, полк, затем четыре или больше батальонов. Батальон — это 800 человек?
— 750 человек, — машинально поправил Чуйков.
— Лыжные батальоны, артиллерия, — продолжал Сталин, — а у противника меньше артиллерии, у нас больше артиллерии, а они пренебрегают артиллерией.
— Артиллерия была использована, — возразил Чуйков.
— Была использована, и все?таки ничего не добились, — парировал командарма генсек, — посылались телеграммы партии Ленина — Сталина, сидели, кормили дармоедов. Как у вас, еше героев нет?
— Никак нет, — доложил Чуйков. — Пробраться к Гусевскому не было никакой возможности, чтобы его проверить, а он врал. Но, когда мы посмотрели, что он из себя представляет в действительности, то оказывается, что у товарища Гусевского полк потерял только 71 человека ранеными и 39 убитыми (на самом деле — раз в 20–30 больше: 1089 убитыми, 309 пропавшими без вести и 1260 ранеными. — Б. С). Гусевский своими паническими телеграммами вводил нас в заблуждение.
— На одном месте всегда пристрелят, — подал реплику кто?то из присутствовавших в зале.
— Каждый попавший в окружение считается героем, — с иронией прокомментировал Сталин.
— Пробиться не удалось, — продолжал оправдываться Чуйков.
— Пробиваться не хотели, — жестко отрезал Сталин. — Круг суживался, финны расстреливают каждый пулемет, окружают их, а вокруг окруженных круг суживается, и каждая точка пристреливается, и каждый финн, татарин, китаец пристреляется, если долго сидеть. Они остаются без стрелкового оружия, орудия, минометы — все расстреливается. — И еще раз спросил: — Значит, Гусевский в героях у вас не ходит?
— Нет, — повторил Чуйков.
— Слава Богу, — как будто успокоился Сталин.
— 9–я финская дивизия, которая окружала 54–ю, понесла большие потери, — использовал Чуйков старый как мир аргумент для оправдания чрезмерных потерь собственных войск. — В ней, кроме стариков от 40 лет и выше и женщин, никого не оставалось.
— Но все же вы были окружены, а не старики, — с издевкой заметил Сталин.
— Окружены были восемь рот Гусевского. Мы ему пробивали дорогу, — сделал вид, что не понял иронии, командарм.
— Но не пробили, — заключил Сталин.
— Пробивали, но не пробили, — согласился Чуйков».
В эти же дни, в конце января, 273–й горнострелковый полк, действовавший в составе 122–й стрелковой дивизии, и 426–й стрелковый полк 88–й дивизии — в районе 9–й армии попытались выбить противника с выгодных позиций в районе Сайя. Атака не удалась. Отразить ее финнам помогла не только суровая снежная зима (красноармейцы вязли в глубоком снегу), но и обстрелы — по ошибке — наступающих советской артиллерией и авиацией.
Из соединений 9–й армии только 122–я стрелковая дивизия, принимавшая участие в войне с первого дня, сумела избежать тяжелого поражения. В район Кандалакши накануне войны она прибыла из Белоруссии и перешла границу 30 ноября. В 3 часа дня 596–й стрелковый и приданный дивизии 273–й горнострелковый полки заняли почти без сопротивления поселок Ала- куртти — финны сожгли его при отходе. Следующие сутки прошли без боев: противник отходил, минируя дороги.
2 декабря шедший в головной заставе 1–й батальон 596–го полка и кавалерийский эскадрон 153–го разведывательного батальона при подходе к высотам в 26 км западнее Алакуртти были встречены пулеметным и минометным огнем с хорошо замаскированных позиций 22–го пограничного батальона финнов. Несмотря на небольшие потери (всего 6 раненых), кавалеристы спешились и оставили лошадей под огнем. Подразделения развернулись и залегли. Через некоторое время подошли два батальона 596–го полка и 273–го полк, а также полковая артиллерия (дивизионная подоспела к месту боя уже после его
