подолгу отсутствует.
— Ну и что?
— Понимаешь, Магистр — страшный домосед. Он постоянно занят работой и не любит выезжать. Но самое странное, что он перестал ходить в секретную комнату.
— Какая еще секретная комната?
— Прости, я тебе про нее ничего не рассказывал… Хетт замолчал, собираясь с мыслями.
Он нервничал и натянуто улыбался.
— Ты же знаешь мое любопытство! Я не успокоюсь, пока не разнюхаю, в чем дело, — продолжал секретарь. — Поэтому я начал следить за Вальганиусом. И вот что я увидел: сегодня он привез в усадьбу двух здоровенных детин. К уффам я уже привык, а эти мне не знакомы. Магистр сам высокий, но эти двое — выше его на целую голову.
Не обращая внимания на шум воды и содрогания почвы, Касс ловил каждое слово друга, его темные глаза сузились.
— Я очень рисковал, но все же подслушал их разговор, — признался Хетт. — Мне удалось подключиться к трейлу Вальганиуса. Я решился на такое только ради нее!
— Кого? О ком ты говоришь?
— Я не знаю, кто она и откуда… не в силах описать ее красоту. Она заставила меня пробудиться от страшного сна, где я был никем… Понимаешь? Я осознал, что наша жизнь никуда не годится! Это вообще не жизнь, а… какое-то наваждение.
Касс нетерпеливо повел плечами.
— Что ты имеешь в виду?
— У нас нет
Начальник колонии почувствовал, что начинает не на шутку раздражаться. Разглагольствования Хетта о какой-то
Касс решил взять инициативу в свои руки и выяснить наконец, в чем дело.
— Так что ты подслушал? — сердито спросил он. — Не отвлекайся.
— Магистр и те двое очень долго разговаривали, но я запомнил каждое слово…
Хетт помнил не только каждое слово. Благодаря чудесным свойствам трейла он почти присутствовал при разговоре хозяина с незнакомцами. Более того, он сумел проникнуть в их мысли. Подслушивать и подсматривать за ними было большой дерзостью с его стороны. Но в тот момент секретарь не испытывал ни страха, ни угрызений совести. Вся беседа полностью запечатлелась в его сознании, так что теперь, пересказывая ее Кассу, он не упустил ни одной подробности.
— Я пригласил вас не для того, чтобы предложить вам выбор, — обратился Вальганиус к гигантам. — У вас нет выбора.
Гости Магистра переглянулись.
— Мы с вами будем вынуждены покинуть Драгию, — продолжал Вальганиус, не обращая внимания на реакцию, которую вызывали его слова.
Великаны молчали. Однажды они пытались выяснить больше, чем им полагалось знать, и едва не поплатились за это жизнью. Пришлось бежать с планеты, где они родились и выросли. Им еще очень повезло. Во-первых, их вовремя предупредили. Во-вторых, они были космопилотами и смогли улизнуть на угнанном корабле. В-третьих, благодаря Магистру, их приняли на Драгии. С тех пор оба пилота не задавали никаких вопросов. Чем меньше знаешь, тем лучше.
Хетт чуть не упал с тумбы, на которой сидел, когда «услышал» мысли великанов. Его сердце неистово колотилось в груди.
— Драгия обречена на гибель, — заявил Вальганиус. — Скоро небесное тело Ош-132 пройдет так близко от Драгии, что вызовет взрыв планеты. Надвигающаяся катастрофа неотвратима. У нас осталось мало времени. Ровно столько, чтобы вы успели приготовиться к полету. Я все предусмотрел. Никто не должен заметить вашего отсутствия, поэтому вас заменят два моих помощника.
Пилоты удивленно переглянулись.
Вальганиус нажал кнопку сигнала на пульте связи, и в комнату вошли два гиганта, которые в точности походили на пилотов. Только одеты они были совсем иначе. Гости Магистра обомлели.
— Переодевайтесь, — приказал Вальганиус.
Через несколько минут пилоты обменялись одеждой с двойниками. Магистр осмотрел их и остался доволен.
— Вот теперь все в порядке!
Гости застыли в ожидании приказаний. Они беспрекословно подчинялись воле Вальганиуса, который вызывал у них страх и восхищение.
«Эти два чучела здорово похожи на нас, — подумали они о двойниках. — Только глаза другие — бессмысленные».
— Больше я Вальганиуса не видел, — закончил Хетт. — Когда и как они покинули усадьбу, не представляю. Наверное, воспользовались потайным ходом.
Касс испытывал внутреннюю дрожь. Никогда в жизни он еще не был так напуган. Он не сомневался, что все, рассказанное Хеттом, — страшная правда.
— Сколько у нас времени? — выдавил начальник колонии.
Секретарь молчал. Он по-своему переживал случившееся и не сразу понял, о чем его спрашивают.
— Да очнись ты! — рассвирепел Касс. — Когда они улетают? Сколько у нас осталось времени?
— Мало…
— Проклятие! Они должны взять нас с собой! Хетт грустно улыбнулся.
— Им плевать на нас, дружище…
— Конечно. Но они у нас в руках, потому что мы все знаем. Мы их заставим!
— Я никуда не полечу…
— Почему? Надо быть глупцом, чтобы не воспользоваться случаем спастись!
— Я никуда не полечу, — упрямо твердил Хетт…
Самойленко оказался прав. Как только шар перекочевал обратно к нему, Ангелина Львовна начала обретать спокойствие. Видения посещали ее все реже, становились бледнее и отрывочней. Она почти перестала обращать на них внимание.
— Вот видишь? — торжествовал Олег Иванович. — Я тебе говорил! Надо больше доверять своему коллеге.
— Что это заявление, по-твоему? — недоумевала Закревская. — Как наука относится к подобным вещам?
— Плохо. Наука очень плохо относится ко всему, что не может объяснить. Наткнувшись на непонятный факт, ученые просто молчат, будто воды в рот набрали. Делают вид, что ничего
— Создавать новые.
Самойленко хохотал. Ему приходилось снимать очки и вытирать выступившие на глазах слезы.
— Насмешила, ей-богу! Да кто ж им позволит? Ортодоксальная наука держится на фиксированных идеях, милочка. Она не станет рубить сук, на котором так уютно устроилась. Вот тебе пример: в Неваде нашли угольный пласт с четким отпечатком подошвы. Возраст отпечатка — около пятнадцати миллионов лет. А человек, исходя из научных данных, появился тринадцать миллионов лет спустя. И как прикажешь с этим быть?
— Изучать, исследовать…
— А как же эволюционная теория Дарвина? Как же история человечества? Ведь это фундамент, на котором базируется буквально все!
— Налей мне еще кофе…
