России[256], остановиться на личности С. Т. Разина[257] и т. д.
Особенно большое и последовательное внимание изучению событий 1667–1671 гг. уделили историки И. В. Степанов, В. И. Лебедев, А. Г. Маньков, В. И. Буганов, Е. В. Чистякова, А. П. Пронштейн, А. Н. Сахаров.
Перу И. В. Степанова принадлежит более десяти работ, посвященных различным аспектам разинского восстания. Работу по этой теме он начал до выхода в свет подготовленного Е. А. Швецовой сборника документов. Ему удалось обнаружить новые источники, объединить и систематизировать архивные материалы в городах Поволжья. Он обстоятельно изучал причины и предпосылки крестьянской войны, ее наиболее крупные сражения[258]. Им развернуто исследован ход народной борьбы в Среднем Поволжье (этот район он обоснованно считал главным на театре военных действий)[259]. Весьма убедительна характеристика И. В. Степановым движущих сил восстания, анализ соотношения доли крестьянства и казачества[260]. Интересны его суждения о С. Т. Разине как повстанческом предводителе, а также мысли о наиболее общих вопросах крестьянской войны[261].
Цикл названных статей, очерков плюс научно-популярная брошюра о разинском восстании[262] стали серьезной заявкой на углубленное, целенаправленное исследование этой темы. Крупным шагом вперед в этом направлении была защита И. В. Степановым докторской диссертации. Венцом его работы над историей второй крестьянской войны в России должна была бы стать трех- или четырехтомная монография, но жизнь его оборвалась, прежде чем он успел реализовать свой замысел. Увидели свет лишь две начальные книги задуманного им монументального издания[263], в которых сделан подробный источниковедческий и историографический обзор, приведены социально-экономические предпосылки восстания, показана напряженная обстановка на Дону в 50–60-х годах XVII в., на основе новейших данных изложена история похода разинцев на побережье Каспия. По мнению И. В. Степанова, события 1667–1669 гг., с которых некоторые историки ведут начало крестьянской войны, «не могут быть подведены под это понятие, так как тогда не было еще повстанческого войска, а без его наличия не могло быть и указанной войны»[264]. Хронологические рамки разинского движения он твердо и однозначно очерчивает 1670–1671 гг., решительно возражая против всякой другой периодизации. Не менее настойчиво И. В. Степанов рассматривает борьбу восставших крестьян как фактор, ускоряющий переход к буржуазным общественным отношениям[265].
Неоднократно обращался к разинской теме известный советский историк В. И. Лебедев. Он написал большую статью о крестьянской войне третьей четверти XVII в. для второго издания Большой Советской Энциклопедии[266], опубликовал основанную на архивных находках и вышедшую двумя изданиями книгу[267]. Благодаря насыщенности новым фактическим материалом эта работа, несмотря на целый ряд ошибок, неточностей и спорных моментов, представляет немалый интерес. Она очень характерна для исторической науки того времени, когда все крестьянские войны безоговорочно объявлялись антифеодальными, а неуспехи восставших связывали с их политической незрелостью, недостаточной силой и организованностью, чтобы сокрушить власть русских царей, стоявших во главе централизованного государства. Все эти соображения широко присутствуют на страницах лебедевской работы[268]. Не избавлена она и от модернизации событий, от таких явных переборов, как наделение «персидского» похода чертами революционного движения и т. п.[269]. В. И. Лебедев — один из тех, кто видел прогрессивное значение крестьянских войн в том, что они наносили сильные удары по феодальному строю, сокращали сроки его существования, расшатывали феодально-крепостнические устои[270]. В этом он сходится с И. В. Степановым, хотя во многом другом (например, в периодизации, в характеристике социального состава разинцев и т. д.) оба историка стоят на разных позициях.
Сегодня целый ряд положений, высказанных в трудах И. В. Степанова и В. И. Лебедева, вызывают сомнение. Но нужно отдавать себе отчет и в том, что без этих и им подобных работ с их жестким схематизмом, раскладкой на социально-экономические компоненты и прочими атрибутами тогдашнего научного письма был бы невозможен очередной виток в развитии советской историографии. В тех конкретных условиях общественной жизни она неизбежно должна была пройти через это, переболеть излишней идеологизацией и политизацией.
Видную роль в разработке проблем истории второй крестьянской войны в России сыграл А. Г. Маньков. Помимо поиска, систематизации и публикации свидетельств иностранцев о восстании Разина и зарубежных откликов «а него, ему принадлежат исследования правового положения крестьян и городского населения после принятия Соборного Уложения 1649 г., т. е. как раз в тот период, когда назревали события 1667–1671 гг.[271]. Одновременно А. Г. Маньков — автор большого раздела о разинском восстании в коллективной монографии о крестьянских войнах в России, а также интересной статьи, в которой он характеризует механизм единого военно-политического руководства, вносившего известные элементы организованности в крестьянское движение[272]. По мнению А. Г. Манькова, борьба народных масс была направлена против феодально-крепостнической системы в общегосударственном масштабе, однако, борясь против феодальной собственности на землю и ее представителей — феодалов за более справедливый социальный строй, они представляли его по образцу существующих общественных отношений[273].
Вот уже более двадцати лет изучением второй крестьянской войны в России занимаются известные советские историки В. И. Буганов и Е. В. Чистякова. В соавторстве и каждый по отдельности они обратились к ряду важных вопросов темы. Ими предложена иная оценка каспийского похода Степана Разина, освещавшегося ранее в духе старой историографии и сводившегося к добыче „зипунов“; уточнена территория второй крестьянской войны, показан конкретный географический ареал распространения движения: от Дона, Северного Кавказа, Северного Прикаспия до Подмосковья и лесного Заволжья[274].
Диапазон научных интересов В. И. Буганова в связи с событиями 1667–1671 гг. чрезвычайно широк. Он выясняет роль и место разинского выступления в ряду других классовых битв феодальной эпохи, всесторонне изучает „прелестные“ письма повстанцев как памятник общественной мысли, уделяет внимание военному искусству разинцев, их стратегии и тактике, неоднократно обращается к притягательной личности предводителя крестьянской войны[275].
Е. В. Чистякову, помимо самого С. Т. Разина, привлекают видный повстанческий атаман Василий Ус, а также отважная Алена-старица — бывшая монахиня, возглавившая в период восстания один из крестьянских отрядов. К этим фигурам историк возвращается в своем научном творчестве вновь и вновь, всякий раз обогащая их характеристики, дополняя, сведения о них новыми фактами[276].
Е. В. Чистяковой восстановлена одна из самых ярких и драматических страниц второй крестьянской войны — дни разинской вольницы в Астрахани, когда в течение полутора лет в городе существовали порядки народного самоуправления, высшим органом власти стали круги — общие сходки всех жителей, а в промежутках между ними руководство всеми делами было сосредоточено в руках избранных народом атаманов[277]. Значительно восполнен Е. В. Чистяковой (совместно с В. М. Соловьевым) и ход разинского восстания в Мордовии, где большая этническая и социальная пестрота участников движения придавала заметное своеобразие характеру народной борьбы[278]. Интереснейший материал собран Е. В. Чистяковой о волнениях и отголосках крестьянской войны в 60–70-х годах XVII в. в ближнем и дальнем Подмосковье и в самой столице. Весомый вклад внесен ею и в изучение ранней историографической традиции: сказаний и повестей, появившихся
