было. Да, она его хотела и прекрасно помнила свои слова, свидетельствующие о поражении. Более того, Кэтрин понимала, что, если бы все повторилось, она бы вновь умоляла его овладеть ею. Лицо у нее запылало от этой мысли.
— Что ж, вы выиграли, милорд. — Голос ее дрожал. — Вы поступили со мной как захватчик.
— Нет, Кэтрин, я не захватчик, а муж. Ты моя жена. Ныне и во веки веков.
— Во веки веков, — с горечью прошептала она.
Мысль о жизни, исполненной подневольной страсти, без слова ласки или любви, потрясла ее. Донован хотел использовать ее как наложницу и как инструмент для рождения наследников.
— Да, во веки веков. — Донован боролся с потребностью сказать ей что-то хорошее, ласковое, утешить ее, потому что боялся дать ей силы на дальнейшую борьбу с собой, однако добавил: — И это будет долгая, плодотворная жизнь. У нас появятся дети, и в будущем наше супружество станет предметом всеобщей зависти.
Однако его слова не только не успокоили жену, но разбередили кровоточащую рану в ее душе.
— Пожалуйста, отпустите меня, милорд… Если вы уже все кончили со мной.
Ее слова вызвали у Донована вспышку гнева.
— Сударыня, вы вполне могли бы стать женой другого, который не стал бы церемониться с вами, а просто взял бы силой!
Кэтрин отвела взгляд от него, и гнев Мак-Адама испарился, когда он увидел слезы, побежавшие из- под ее ресниц. Что-то в глубине сердца заныло; но чего оно хотело, и сам Донован едва ли смог бы определить, и он лишь успокаивающе погладил руку жены.
Что ж, она боролась до конца, ведь он был ее врагом… Но теперь он ее муж. Он был захватчиком, но взял ее не как жертву насилия, а как жену, которую лелеят и холят. Он не признавал любви, но разбудил в ней чувства, с которыми ей оказалось не по силам совладать. В тот день, когда Мак-Адам заявил, что ей придется стать его женой, она поклялась, что найдет щель в его непроницаемых доспехах, найдет то место в его сердце, где пряталась не признаваемая им любовь. Но теперь леди Кэтрин испугалась, что, пробудив в лорде Доноване, ее муже, эту любовь, она и сама будет опалена ею…
Кэтрин пошевелилась и очнулась ото сна. Одна свеча все еще горела, но уже коптила, мигала и почти не давала света. Кэтрин стало холодно, и она поняла, что Донована нет в постели.
Повернув голову, она окинула глазами комнату и увидела его стоящим у арочного окна, вглядывающимся в темное небо; очевидно, он был погружен в свои мысли. Отблески пламени свечи играли на его бронзовом теле: Донован не удосужился одеться, полагая, что жена спит. Даже в позе отдыха он поражал мощью и красотой своего тела. Что же его томит, подумала Кэтрин.
Донован же думал о том, что действовал правильно: он был мягок с женой, и его радовало, что ему хватило тонкости и выдержки, за которые он был вознагражден пробудившейся в ней страстью. Как же вышло, спрашивал он себя, что ей удалось околдовать его тело и душу? Неужели в ней есть некая сила, волшебство, и он подпадает под ее чары? Однако печальный жизненный опыт подсказывал ему, что на свете существует измена. Он не должен проявить слабости и позволить Кэтрин догадаться, каковы его истинные чувства к ней. Подняв забрало, он может получить страшный удар в лицо. Донован определил для себя и Кэтрин дальнюю жизненную перспективу, и вскоре женщина поймет, что так лучше для них обоих.
17
Эндрю не находил себе места от беспокойства. В день свадьбы он слышал звуки грандиозного празднества в замке, а потом настало время безмолвия и пустоты; ничто не говорило о том, что Энн скоро вернется.
По-прежнему не имея возможности свободно выйти за порог дома, он, тем не менее, исхитрился отправить и получить несколько важных посланий. Были подготовлены для подписи и посланы ему необходимые бумаги, оставалось только получить их.
Вздохнув, Эндрю поставил кубок на стол, поднялся и начал большими шагами мерить комнату — занятие, которому он предавался все последние ночи. Зачем Энн задерживают в замке? Неужели она встретила другого?
Устав ходить, Эндрю опустился в кресло.
Как ему жить без этой хрупкой девушки? Блеск английского двора более не прельщал его.
— Энн, — произнес он в пустоту.
Крейтон словно видел ее стоящей у огня и обращающей к нему свои фиалковые глаза, от взгляда которых мгновенно перехватывает дыхание. Но теперь… Теперь он должен всецело посвятить себя достижению цели, поставленной перед ним. Это было смертельно опасным делом: король и Донован принадлежали к числу людей, с которыми не шутят. Эндрю знал о подозрениях последнего относительно себя, но он чувствовал и другое: в основе неприязни к нему Донована лежали какие-то личные мотивы, и Эндрю многое бы дал, чтобы узнать их.
Погруженный в свои мысли, он не сразу услышал, что в дверь кто-то стучит. Открыв ее, Эндрю увидел перед собой юношу в одежде королевской прислуги.
— Я ищу Эндрю Крейтона.
— Это я.
— У меня для вас послание.
Он протянул сложенный вчетверо лист.
— От кого оно?
— От леди Энн Мак-Леод. Это услуга лично для нее, и я бы не хотел, чтобы королю…
— Не бойся, все будет в порядке, — успокоил его Эндрю.
Выхватив из рук парнишки письмо, он дал ему монету и выпроводил, затем дрожащими от волнения руками сорвал сургуч печати. Понимая, что о личном Энн вынуждена, была, писать намеками, он внимательно вчитывался в написанные знакомым и милым почерком слова:
Эндрю!
Я невольно оторвалась от своих обязанностей по дому, но надеюсь, что вы со всем благополучно управились и у вас все в порядке. Мне дали понять, что я смогу вернуться домой на этой неделе. Мне не терпится обсудить с вами вопросы, которые возникли за время моего отсутствия. Свадьба прошла просто великолепно, и Его Величество, кажется, намерен устроить еще одну; по крайней мере, так я могу судить по его частым вопросам о том, кого я вижу своим избранником. Но сейчас я больше всего на свете хочу снова оказаться дома. К моему возвращению приготовьте все счета, мы их обсудим и поговорим о планах на будущее.
Это краткое послание привело Эндрю в восторг: среди придворной суеты девушка продолжала думать о нем. Но тут же его сердце заледенело от мысли, что король всерьез задумался о поиске пары для Энн. Хватит одного несчастного брака ее сестры! Ведь Энн больше всего на свете хочет оказаться дома!.. Эндрю радостно улыбнулся. Между строк письма он прочел, что одна из причин желания девушки вернуться в родной дом — это его пребывание в нем.
Энн задержалась в замке с единственной целью — быть рядом с Кэтрин. Зная отношение Донована к Мак-Леодам и отношение Кэтрин к нему, она крайне опасалась за то, во что может вылиться их брак. Эти двое новоиспеченных супругов были как лед и пламя, и представить их мирно сосуществующими казалось невозможным. Энн знала, что Донован Мак-Адам нередко бывает жестким и требовательным. Но сломает ли
