в ужасе вскочила и увидела в глазах Донована ненависть.
Энн в это время в полном молчании взирала на Якова. К своему удивлению, она испытывала полное хладнокровие. Ее испуг сменился необычным самообладанием. Девушка понимала бесперспективность своей любви к Эндрю и ясно видела опасность противостояния Якову. Король намеревался всем навязать свою волю, и любая попытка Эндрю что-нибудь предпринять могла закончиться для него трагически. Она стояла перед Яковом, стройная, с руками, заложенными за спину — так не было видно, как они дрожат.
— Вы о чем-то хотели поговорить со мной, сир?
Король ощутил в ее голосе готовность к сопротивлению; тоже сложив руки за спиной, он подошел к окну.
— Мы подумали, сударыня, что после свадьбы вашей сестры и изгнания вашего брата вы остаетесь совершенно одна.
— Одна, сир? После того как Донован и Кэтрин вернутся в наш дом?
— Кто знает, может быть, я предпочту, чтобы Донован и Кэтрин оставались в замке и далее.
— Тогда я буду вести хозяйство до их возвращения.
Король повернулся к ней лицом.
— Нам отнюдь неблагоугодно такое развитие событий, сударыня, и я ставлю вас в известность об этом.
Энн вздохнула. Как женщина, она не имела выбора и даже не могла назвать имя того, кого предпочла бы вместо человека, выбранного королем. Подняв подбородок, она неустрашимо выдержала раздраженный взгляд Якова.
— Сожалею, если чем-то не угодила вам, ваша милость. Что же вы хотели сообщить мне?
Королю становился неприятным этот разговор, а потому он решил разрубить узел одним ударом и твердо заявил:
— Вам следует выйти замуж, миледи.
— И кого же вы выбрали мне в супруги, сир?
— Лорда Мюррея.
— И когда это должно произойти?
— Не вижу причины откладывать вашу свадьбу.
— Но будет ли мне предоставлено хоть какое-то время, чтобы я могла достойно подготовиться к этому событию? — тихо спросила девушка. — Ведь теперь на мне лежит ответственность за честь и достоинство семьи Мак-Леодов. Даже если я не хочу этого брака, я не могу явиться на собственную свадьбу в своем единственном платье, которое сейчас на мне…
— Так вы не отвергаете мое предложение?
— Нет, сир… У меня нет выбора, не так ли? Я сделаю, как вы прикажете.
— Тогда вам разрешается покинуть замок и оставаться дома, пока вы не сделаете все необходимые приготовления. Но не затягивайте их, леди Энн. Нам бы очень не хотелось посылать к вам своих людей напоминать о данном вами обещании. Мы были бы крайне расстроены и рассержены.
— Один месяц, сир… Один месяц.
Энн затаила дыхание.
— Что ж… Месяц, так месяц, — кивнул король и вышел.
Несколько минут Энн стояла неподвижно. Затем она закрыла лицо ладонями и зарыдала.
Донован скомкал лист бумаги и швырнул его в камин.
— Тебе незачем беспокоиться о своем домоправителе, советую тебе поменьше о нем думать!
— Я только хотела сообщить ему, чтобы он… Чтобы он подготовился к нашему возвращению!..
— Твои заботы совершенно напрасны. По возвращении домой… Короче говоря, я уже решил, как поступить с этим англичанином!
— Решил поступить? — Кэтрин поднялась и шагнула к нему. — Что ты задумал?
Донован пожал плечами. Он сказал больше, чем намеревался. Сама память об Эндрю должна быть искоренена: его место в подвалах замка, где ему зададут нужные вопросы и получат нужные ответы.
— Еще раз повторяю, Кэтрин: Эндрю Крейтон отныне предмет не твоей заботы.
— А что же тогда предмет моей заботы?! — воскликнула она. — Ты используешь людей и списываешь их за ненадобностью, Донован Мак-Адам! Моя сестра для тебя ничто, пустое место. Ты хотел бы выдать ее за человека, которого она совершенно не знает, про любовь я уже не говорю — ты и меня тоже…
Кэтрин осеклась, но оба поняли, что она хотела сказать.
— …Выдал замуж за человека, которого ты не любишь! — закончил он. — Кэтрин, ты неисправима! Твоя сестра смирится, как это сделала ты.
Донован подошел к двери, положил ладонь на ручку, затем повернулся к ней:
— А твой бесценный Эндрю больше уже ни для кого не будет проблемой.
Он открыл дверь и вышел.
Кэтрин рухнула в кресло, обессиленная. Она ничем не смогла помочь Энн… Более того, она услышала в словах, мужа неприкрытую угрозу в адрес Эндрю.
Донован в ярости пересек внутренний двор замка и лишь на полпути сообразил, где он. Эндрю Крейтон, Эндрю Крейтон! Она писала письмо Эндрю Крейтону! Зачем? И откуда только взялась эта заноза в его сердце?
Если бы дело исчерпывалось его подозрениями о роде деятельности секретаря Мак-Леодов! Нет, им овладевала все большая уверенность, что между Кэтрин и Эндрю что-то существует. Донован решил доказать, что Эндрю шпион, и таким образом устранить его. О мотивах своих намерений он предпочитал не задумываться: это означало бы признаться самому себе, что Кэтрин неожиданно заняла в его жизни место большее, чем он отводил ей поначалу.
Три дня, три бессонных ночи, а Энн все еще не вернулась! Эндрю до света покинул постель; истома и мечты не давали ему уснуть. За завтраком он принял решение: под тем или иным предлогом попасть в замок. О поводе он подумает по дороге, но так или иначе ему надо убедиться, что с Энн все в порядке. Эндрю никогда не думал о том, что ему так будет не хватать кого-то. Он прошел в конюшню и уже седлал лошадь, когда к нему подбежала молоденькая служанка.
— Эндрю! Эндрю!
— Что стряслось?
Рука его машинально потянулась к мечу.
— Леди Энн вернулась домой!
Войдя в дом, Крейтон устремился к прихожей. В дверном проеме он замер: девушка стояла посреди комнаты, еще более красивая, чем ему думалось. Несколько мгновений Крейтон стоял, онемев; величайших усилий стоило ему взять себя в руки, и голосом, хриплым от волнения, он произнес:
— Энн… Так хорошо, что вы снова дома!
— Мне вас так недоставало, Эндрю. Я рада видеть, что вы живы и здоровы! Вы получили мое письмо?
— Да, сударыня.
— Вот и хорошо. Вы разделите со мной ужин? Заодно принесите счета; нам многое придется просмотреть и обсудить.
— Да, сударыня, — повторил он. Что-то изменилось в девушке, но что? — Энн…
— У меня все в порядке, Эндрю… Мне нужно к себе в комнату, переодеться.
Девушка повернулась, и Эндрю не спускал с нее глаз, пока она поднималась по лестнице. Случилось что-то очень плохое, и дурные предчувствия охватили его.
В комнате наверху Энн уселась у окна, задумавшись о Кэтрин. Вчера она поняла, что, несмотря на все, Кэтрин влюблена в Донована. Энн знала: рано или поздно их брак будет освящен любовью, — ведь между ними никто и ничто не стоит, разве что их собственная гордыня. А вот ее и Эндрю разделял весь мир, воля короля, и с этим бесполезно было бороться. Кроме того, Энн знала о неприязни Донована к их домоправителю: Крейтон шел по тонкой веревке над пропастью, и она боялась, что в любой момент эта
