– Нет.
– Молодец. Запрещаю его читать – и вообще любые мои документы. Запрещаю рассказывать о нём. Положи его на мой стол.
***
Николай Ионович Ботнару закончил дорожку, Потап уже уволок контейнеры. Теперь следовало заняться лесом – вычистить подлесок в юго-западном секторе, проверить ельник. С началом медитерранизации Балтики ельники стали сохнуть и требовать особого ухода. А потом можно будет заняться виноградом. Урожай завязывался неплохой – Ионыч честолюбиво надеялся, что его вино будет самым первым настоящим каберне в регионе. Ведь он высадил каберне на два-три года раньше всех конкурентов – ещё когда Балтийское Солнечное Зеркало только планировали развернуть на орбите. И назовёт он вино, конечно же, не какой-нибудь 'Пальмирой', как все эти любительские поделки-скороспелки. Нет, он назовёт вино 'Красный Петроград', и оно, очень даже может статься, получит медаль в номинации 'нетрадиционные регионы'…
Его размышления прервал робот Емеля.
– Доброе утро, Ионыч!
– И тебе, Емельян! Хорошие новости: Потап уходит на перекомплектацию уже завтра. Я послал заявку на тебя. Скоро будем работать вместе.
– Ньет, Ионыч. Я остаюсь у Дениса Ивановьича.
– Как так? Ведь решили же…
– Денис Ивановьич – мой друг. Я не хочу бросать друга.
Ионыч пригладил шевелюру, подстриженную по молодёжной моде.
– Друг… Но ты ведь каждый день будешь видеться с Денисом Ивановичем. В чём проблема-то?
– Я не хочу бросать друга.
– Но ведь ты хочешь перевестись ко мне?
– Да, хочу.
– И не хочешь оставаться у Ветрова?
– Да, не хочу.
– Но не хочешь бросать друга?..
– Да, я не хочу бросать друга.
– Сложный ты агрегат, Емеля…
– Но я пришёл по другому вопросу. Ионыч, у меня есть информация, что ты являешься осведомителем КГБ, а я снабжаю тебя информацией о Денисе Ивановьиче. Что это означает?
Ионыч неуверенно улыбнулся.
– Это… какая-то шутка?
– Документальная информация.
– Откуда?
Робот помедлил с ответом.
– Нельзя… Не могу сказать.
Ионыч подтянул правый сапог. Хмыкнул.
– Вот что, Емельян. Даю слово: это неверная информация. Давай так: вечером я приду к вам в гости – и мы вместе с товарищем Ветровым поговорим об этом и о твоём переводе. Хорошо? А пока извини, я должен работать.
– Хорошо, Ионыч. До вьечера.
– До вечера, Емельян.
Едва неторопливый Емеля скрылся за кустами, Ионыч достал коммуникатор и отыскал номер Ветрова.
***
Денис Иванович встревоженно посмотрел на коммуникатор. Странно: звонил дворник Ионыч, собственной персоной. Ветров заготовил приветливую улыбку.
– Ба, Ионыч! Здравствуйте! Что-то у нас стряслось?!
Ботнару пытливо смотрел Ветрову у глаза.
– Здравствуйте, Денис Иванович. Заранее извиняюсь – но до меня дошла информация, будто Вы готовите обо мне некие удивительные слухи.
– Помилуйте, Николай Ионыч! – настороженно удивился Ветров. – Какие слухи?!
– Якобы я – осведомитель КГБ. Не знаю даже, что и думать. Я сильно озадачен, если не сказать – оскорблён.
В глазах Ветрова потемнело. Тупая скотина Емеля!
Он нарочито изумлённо рассмеялся. Мозг его лихорадочно работал.
– А-а-а, – протянул он. – Кажется, я начинаю понимать… Это Вам Емеля сказал, да? Ионыч, Вы стали жертвой недоразумения, – он снова рассмеялся. – Я обдумываю сценарий детектива. Хобби, в некотором роде. А Емеля, получается, нашёл черновик… Забавно… Извините, я имею в виду – какая забавная нелепость вышла.
– Черновик…
Ветров уже справился с собой.
– Это даже не черновик, – проникновенно пояснил он, – это всего лишь примерка сюжета на реальную жизнь. Я беру соседей и подставляю в сюжет. Такой творческий приём для проверки достоверности.
Ионыч опустил взгляд, потрогал шевелюру. Стрижка его заметно молодила.
– Ах, вот что… Тогда извините.
– Ничего-ничего. Просто нелепое недоразумение. Я бы тоже чёрт-те что подумал. Ну даёт Емеля…
Ионыч снова пытливо взглянул Ветрову в глаза.
– Скажите, Денис Иванович, а Вы, случаем, не установили Емельяну запрещённую прошивку? Слышал я про такие немецкие штучки… для киберрабовладельцев…
– Ну что Вы, какие прошивки! – обворожительно улыбнулся Ветров. – Тоже какое-то недоразумение.
– Знаете, я давно работаю с роботами, кое-что в них понимаю. Ваш Емельян малоразвитый, с ограниченным кругозором, словно только домашними работами занимается, притом в одиночку. А ещё этот немецкий акцент… Признайтесь: Вы ведь поставили ему такую немецкую прошивку?
Ионыч подмигнул.
Улыбка замёрзла на лице Ветрова:
– Кажется, настал мой черёд оскорбляться…
Ионыч качнул головой – как-то боком, словно хмыкая.
– И всё же я к Вам загляну вечером, и мы поговорим об этом при Емельяне. Хорошо?
– Меня не будет дома! Ионыч, занимайтесь лучше своими прямыми обязанностями.
Ветров дал отбой. Задумчиво взвесил в руке коммуникатор.
– Ах ты, предатель… – пробормотал он.
И набрал номер Вадика Перелетова.
***
Узнав подробно у Вадика, как ударом уничтожить блок памяти робота (пришлось ещё потратить время на объяснения подозрительному Вадику), Денис Иванович поспешил домой.
Во дворе не было ни души – взрослые ещё работали, дети учились. Таясь и озираясь, Денис Иванович забрался в заросли под окнами своей гостиной. Прикинул что-то, глядя снизу. Потом, пошарив в зарослях, нашёл большой камень и, кряхтя, перенёс его под окно. Отыскал в зарослях несколько забытых детьми игрушек. Игрушки Ветров спрятал под камень и стёр свои следы. Оглядел критически, что получилось: играли мальчишки, притащили камень, устроили тайник… А бедный Емеля полез мыть окно и упал (вот
