канона.
— Я знаю. Но мало ли — ты ведь известный ненавистник канонов… Слушай, а давай вместе попробуем продолжить, — вдруг загорелась Елка. — Хоть немного!
Пожав плечами, Петяша подсел к своему десктопу и опустил пальцы на клавиатуру. Елка пристроилась рядом — так, чтобы удобнее было видеть экран через Петяшино плечо.
* * * — Итак, первый вопрос для вас — об одной всемирно известной достопримечательности Америки! За две тысячи американских дол-ла-ров ответьте, пожалуйста: кем был сконструирован… Бруклинский мост?!
Улыбка Эдуарда Витальевича мгновенно увяла. Он покосился вправо, влево, шумно засопел в микрофон и отер лоб рукавом замурзанного свитерка серо-зелено-розовой расцветки.
— Повторяю: ответ стоит две тысячи долларов, поэтому — не упустите шанс! Двадцать секунд на размышление!
Николай Иванович напряг память. О Бруклинском мосте он как раз недавно где-то читал.
— Если не ошибаюсь, — с некоторым самодовольством пробормотал он себе под нос, — это был Джордж Вашингтон… э-э… Реблинг.
— Если не ошибаюсь, — заговорил Эдуард Витальевич, — это был Джордж Вашингтон… э-э… Реблинг.
Услышав собственные слова, с точностью до звука и даже до интонации повторенные с экрана, Николай Иванович печально улыбнулся.
Серьезность Влада Якунщикова сделалась прямо-таки убийственной.
— Таков ваш ответ?
— Ну конечно! — пробормотал Николай Иванович. — Ежику ясно…
— Ну конечно, — сказал с экрана Эдуард Витальевич. — Ежику ясно…
Улыбка Николая Ивановича сделалась изумленной. Влад Якунщиков в студии вдруг высоко подпрыгнул, щелкнул каблуком о каблук и, по-цыгански поведя плечами, завопил:
— И вы ПРРРАВЫ-ы!!! Две тысячи долларов переходят на ваш счет!!!
Зал взорвался аплодисментами. Оркестр грянул нечто бравурное. Эдуард Витальевич Пуговкин схватился за голову, вновь расплывшись в идиотской улыбке.
«Кр-ретин везучий», подумал Николай Иванович.
Улыбка разом исчезла с лица героя дня. Руки его медленно опустились вниз.
— Н-ну-с, как вам это нравится, господа?! — осведомился ведущий. — Что ж, дорогой Эдуард Витальевич, по правилам шоу вы можете покинуть игру хоть сейчас и уйти домой с двумя тысячами долларов в кармане! Или предпочтете рискнуть? Следующий ответ принесет вам четыре тысячи — если, конечно, будет правильным, иначе вы не получите ничего!
Эдуард Витальевич судорожно озирался вокруг, яростно жуя губами. Он явно не знал, на что решиться.
— Продолжай, — подбодрил его Николай Иванович. — Другого такого шанса не будет!
— Й-я п… продолжаю, — промямлил Эдуард Витальевич. — Другого такого шанса не будет.
Последовал очередной рекламный блок. Николай Иванович отчаянно грыз ноготь и размышлял. Три раза — три! — Эдуард Витальевич Пуговкин в точности повторил его слова! Что это? Простое совпадение? Или… Черт побери! Неужели телепатия? Но если так, то что обеспечило такую точную передачу мыслей на расстоянии?!
— Следующий вопрос, — заговорил Влад Якунщиков с бесстрастностью следователя. — На этот раз — наш, ленинградский, петербургский, но стоит он четыре тысячи все тех же американских долларов. Итак: кем была посвящена Петру Великому всемирно известная скульптура «Медный всадник»? Двадцать секунд на размышление!
Николай Иванович призадумался. У «Медного всадника» он в последний раз был невероятно давно, как бы не в день свадьбы. Там, на постаменте, имелась надпись, дававшая точный ответ на вопрос, но… В конце концов, он — радиофизик, а не историк и не архитектор…
И тут он вспомнил!
«Ага! Грех еще жаловаться на память!»
Музыка смолкла. Влад Якунщиков повторил вопрос.
На этот раз Николай Иванович решил немного потомить героя дня — если тот действительно каким-либо образом слышит его.
— На постаменте «Медного всадника»… — не торопясь, с расстановкой забормотал он.
— На постаменте «Медного всадника»… — эхом отозвался Эдуард Витальевич в студии.
— На русском и латинском языках…
— На русском и латинском языках…
Николай Иванович выдержал паузу. Вскоре публика в зале зашевелилась, ведущий открыл было рот, но доцент Марков опередил его:
— … написано: «Петру Первому от Екатерины Второй».
— Написано: «Петру Первому от Екатерины Второй»! — выкрикнул Эдуард Витальевич.
Влад Якунщиков быстро заглянул в свою папку, бросил взгляд куда-то вбок, и лицо его засияло всеми красками радости за ближнего своего.
— Что ж, не совсем точно, но ответ принят — ВЫ ПР-РАВЫ-Ы!!! И еще четыре тысячи американских долларов переходят на ваш счет!
Пораженный случившимся до глубины души, Николай Иванович вновь обрел дар речи только под конец победного марша, громом сотрясавшего студию.
— Ладно, — тихонько пробормотал он. — Хватит на сегодня. Скажи ему, что воспользуешься правом вернуться через неделю и продолжить. А я свяжусь с тобой, когда кончится этот балаган.
* * * — Понятно, заметила Елка. — Облом будет состоять в том, что этот профессор попытается заработать на внезапно открывшейся возможности, но ничего не выйдет?
— Примерно, — кивнул Петяша. — И нечего издеваться. Раньше моя писанина была несерьезной и не литературой вообще, потому что за нее не платили. Раз в жизни попробовал написать что-то коммерческое — оно теперь уже именно по этой причине несерьезно. Где логика, блин? Где разум?
— Известно, где, — согласилась Елка. — А потому пошли лучше спать: голова у меня совсем уже не работает. Все это время не могла толком ни спать ни есть…
— Идем, — согласился Петяша.
Он тоже вдруг ощутил нешуточную усталость. Вдобавок ко всему, заметно кружилась голова, в горле пересохло. Борясь с подступющей тошнотой, Петяша проковылял в ванную и сунул голову под струю холодной воды.
Мало-помалу внезапное недомогание рассосалось. Вытерев насухо голову, он вернулся в комнату и принялся готовиться ко сну.
Но…
Какой там сон?!
Устроившись под одеялом, подставив плечо Елке под голову, он никак не мог избавиться от мыслей о
