усмехнулся и буркнул:
– Хоть чему-то приличному Ансель научил, мать его.
На дворе смолкли выстрелы, это могло означать что угодно – победу или…. Впрочем, надо быть готовым к любому обороту.
Хромая, Павел подошел к брошенным автоматам, поднял «АКМ» братка, передернул затвор и не спеша направился к выходу, где лежали трупы двух бандитов.
Пятеро автоматчиков поднялись на второй этаж. Медленно ступая, они продвигались по площадке, пугливо оглядываясь по сторонам, глядя под своды колонн, откуда их могла подстерегать смерть.
Площадка была небольшой, дальше тянулись две длинные галереи. Автоматчики замерли в нерешительности.
– Так, по двое на галерею, – скомандовал бандит со шрамом.
– А ты, Шрам? – ступив одной ногой на галерею, спросил курчавый, не поворачивая головы.
– А я прикрою ваши жопы, – последовал ответ нового бригадира.
Автоматчики, разделившись на пары, двинулись по галереям, осматривая опорные колонны, углы, щели. Налетчиков нигде не было.
С каждым шагом бандиты двигались все медленнее. Наступившая тишина давила на плечи, пугая еще больше, чем грохот стрельбы.
До конца галерей оставалось несколько метров, десяток шагов, и все, второй этаж проверен. Но этих нескольких шагов бандиты сделать не успели. С эстакады третьего этажа раздались пистолетные выстрелы.
Бандиты одновременно вскинули головы и стволы автоматов, которые тут же изрыгнули пламя. Снова грохот. Четверо боевиков, задравшие головы вверх, были как мишени в тире. Никто из них не заметил, как из-за крайней колонны вышел Бодун, он вскинул пистолеты и разрядил их в бандитов. Автоматная стрельба тут же прекратилась, тело курчавого с глухим звуком ударилось о пол первого этажа.
Бодун едва успел снова укрыться за колонну, когда Шрам выпустил в него длинную очередь, потом кинулся назад. С лестницы донеслись пистолетные выстрелы вперемешку с короткими автоматными очередями. Бодун заменил в пистолетах обоймы и бросился на выход.
На лестнице, головой вниз, лежал убитый бандит, рядом с ним валялся еще дымящийся автомат. Владимир Гаранин сидел на ступеньках лестницы, ведущей с третьего этажа. Лицо его было искажено болью, левой рукой он держался за простреленное плечо, сквозь пальцы проступала кровь. Кровавое пятно расползалось на левом бедре, пропитывая брюки.
– Ты чего, Вовик? – спросил Игорь, поднявшись на лестницу к другу и поднимая брошенные пистолеты.
– Зацепил он меня, паскуда, – простонал Гаранин.
– Не переживай, Прапор, я думаю, уже все закончилось. Слышишь, тишина какая…
Дроздов снял с шеи шарф и протянул Гаранину.
– Перетяни ногу, а то много крови потеряешь. Отвезем тебя сейчас к Лазарету, дедушка тебя заштопает, поделим бабки и рвем когти. С благотворительностью заканчиваем, попробуем теперь выживать с чужими миллионами.
– Да, выживать, – хмыкнул Прапор, перетягивая ногу. – А для Сэнсэя такой проблемы уже не существует.
– Что делать? – пожал плечами Дроздов. – Серега знал, чем все могло кончиться. Мы все могли здесь остаться, но нам повезло немного больше.
– Ты циничный подонок, – едва ли не со злостью произнес Гаранин.
– Если бы я был подонком, – раздраженно ответил Игорь, – бросил бы тебя здесь, а так говорю: дружище, вот мое плечо, обопрись на него и пошли отсюда.
Кряхтя, Владимир Гаранин, подхваченный крепкой рукой друга, оторвался от ступеней лестницы и, обхватив плечо Дроздова, стал спускаться вниз.
Во дворе заброшенного строительства стояла пугающая тишина. Укрыв раненого Прапора за стеной, Бодун выглянул наружу. Оглядевшись, он громко крикнул:
– Эй, Гном, ты еще живой?
– А фиг ли мне будет? – тут же последовал ответ, и из-за стены недостроенной подстанции вышел Трофимов. Одежда его была перепачкана, левая сторона лица опухла, на ухе запеклась кровь. Обвешанный автоматами, с раздутыми от запасных магазинов карманами, гигант улыбался во все тридцать два зуба.
– Все в порядке, – произнес облегченно Бодун, придерживая Гаранина. Они вышли навстречу идущему к ним Трофимову.
Гном улыбался, он даже подмигнул, но сказать ничего не успел. Выстрел прозвучал неестественно громко, тяжелая пуля, пробив могучее тело бывшего разведчика, отбросила его назад. Трофимов умер, даже не поняв, как это произошло.
Бодун правой рукой рванул из-за пояса пистолет, левой пытаясь вытолкнуть раненого Гаранина из сектора обстрела, но ничего сделать он не успел. То ли реакция ослабла, то ли физические силы иссякли после перестрелки с акробатическими этюдами. Ничего не успел предпринять Дроздов. Ни защитить друга, ни ответить огнем на огонь.
Снова загремели выстрелы.
Из-за бетонной плиты ограды вышли двое «быков», вооруженных короткими помповыми ружьями. Осмотревшись, они направились к убитым.
Один из стрелков остановился, взял ружье под мышку, потом достал сигареты, с наслаждением закурил. Его напарник с безразличием смотрел по сторонам. Потом они подошли к лежащим в крови Бодуну и Прапору. Дроздову снесло часть черепа, он лежал с неестественно вывернутым туловищем, раскинув руки, будто хотел взлететь. Рядом, весь окровавленный, держась за развороченный живот, из которого вываливались голубоватые внутренности, лежал Прапор.
– Да, сила эти пули «совестра», – попыхивая сигаретой, сказал стрелок.
– Я же тебе говорил, боеприпас импортный, французский. Слона такой пулей на жопу посадит, а ты картечь, картечь. Это же горох свинцовый против этой пули, – похлопывая ружьем по ноге, поддержал разговор второй стрелок.
– Хорош кудахтать, что с этим уродом делать? – спросил курящий, ткнув Прапора ногой. Тот протяжно застонал, на губах выступила кровавая пена.
– Что делать? Добить.
Щелчком отбросив окурок, стрелок вскинул ружье, но напарник остановил его:
– Ты что, озверел, в упор из ружья. Будем в кровище, как макароны в кетчупе.
– Вот черт, – выругался стрелок. Взяв левой рукой ружье, правой достал из-под куртки пистолет. Сняв оружие с предохранителя, дважды выстрелил раненому в голову.
– Хватит вам веселиться, – донесся голос Валета. Он поспешно шел с противоположного конца стройки.
– Ну, что? – неопределенно спросил стрелок, пряча оружие.
– Все в порядке, – ответил Валет. – Трупы наших пацанов грузите в микроавтобус.
– А этих как? – спросил стрелок, указывая на убитых налетчиков.
– Не лишайте работы ментов. – Бригадир вынул из кармана куртки трубку мобильного телефона, быстро набрал номер и произнес: – Витек, заезжай.
Через несколько секунд во двор въехала «Вольво», Валет указал в направлении, откуда сам только что пришел.
– Сколько здесь наших пацанов? – спросил один из стрелков, почесывая небритый подбородок.
– С Метисом двенадцать было, – задумчиво ответил Суслов, глядя, как из-за раскуроченной машины медленно поднялся человек с редкими волосами, прилипшими к взмокшему лбу.
Валет сразу же узнал старшего оперуполномоченного ГУБОПа майора Мухина, он был «кротом» Еремушина. Вчера президент банка объяснил, как похищенные деньги и «черная бухгалтерия» вернутся прежним хозяевам.
– Блин, это же столько работы, таскать не перетаскать, – раздраженно переговаривались два
