– Не торопись, у них машина скорее всего на ходу. К чему нам лишние неприятности? Хочу проверить.
– Что ты собираешься делать?
– Есть кое-какая дельная мысль…
Назар, вернувшись на прежнее место, проехал немного вперед и прижал дверцы «Шевроле» с правой стороны – теперь этим уродам не выбраться!
– Ага, вот так! Встретимся на квартире, что сняли. Буду через часок.
– Договорились.
Парни, зажатые между машиной и домом, что-то кричали через стекла. Глядя на их перекошенные от гнева физиономии, Назару вдруг стало от чего-то весело. Выглядели они беспомощно и нелепо. Открыв дверцу, он по-деловому обошел свою машину, подмечая небольшие повреждения, потом критически осмотрел «Шевроле». Довольно хмыкнул. Ударившись передком о капот здания, бампер раскололся на куски, а капот смялся, будто фольга. Под двигателем уже образовалась небольшая лужица: наверняка потек антифриз. Нагнувшись, увидел, что свернут рычаг передней подвески и двигатель провис. С такими неполадками не уедешь, нужна эвакуация.
Опустив стекло передней дверцы, водитель заорал:
– Ты чего творишь, баран?!
Широко улыбнувшись, Назар миролюбиво произнес в круглое лицо водителя:
– А в чем, собственно, дело, братан? Тебя что-то не устраивает?
– Ты чего пургу мне тут гонишь? – взбеленился крепыш. – Какого хрена ты въехал?! Убирай свою машину!
Назар открыл багажник, вытащил из него отвертку и зашел со стороны капота.
– И не подумаю.
– Я тебя сейчас здесь урою!
Присев на корточки, Назар принялся быстро откручивать номер.
– А ты сначала выберись. Как ты собираешься это делать? Через стенку, что ли? А может, через лобовое стекло? Так давай, я посмотрю, как это у тебя получится.
Пассажиры «Шевроле» зло посматривали на Назара.
– Ты чего делаешь, урод? – Водитель попытался завести автомобиль, но стартер работал вхолостую.
– Номер откручиваю, неужели не видишь? Мне так думается, он теперь тебе без надобности.
Следовало уезжать: не исключено, что скоро подъедут инспекторы дорожной полиции.
– Ты хоть знаешь, идиот, с кем связался?
– Конечно же, знаю, – процедил сквозь зубы Шелестов. – Связался с одним уродом, который похищает женщин. И еще хочу сказать, что тебе очень повезло. Будь народу поменьше, мы бы вас просто здесь сожгли. – Он сел в машину и крикнул через опущенное стекло: – Так что лучше в следующий раз мне не попадайся! А инспекторам передавай от меня привет… Если же, конечно, не хочешь, чтобы я рассказал, как все было. А женщина подтвердит. Думаю, что условным сроком тебе не отделаться.
Губы у здоровяка плотно сжались: видно, он хотел произнести в ответ что-то грубое, но передумал и отвернулся.
У места аварии, как это зачастую случается, собирался народ – не иначе, как в расчете на продолжение. Спектакля не дождетесь, братцы! Повернув ключ стартера, Назар легко запустил двигатель. И, подав назад, отъехал от места аварии.
Квартира оказалась небольшой, но очень удобной: две аккуратные чистые изолированные комнаты, большая кухня. В более просторной комнате расположились Владлен с Люсей, во второй устроился Назар.
Людмила деловито постукивала кастрюлями на плите, готовя еду, а Лозовский вместе с Назаром пили кофе.
– Как ты думаешь, Влад, кто бы это мог быть? – спросил Шелестов, глотнув горьковатый напиток.
– Понятия не имею, – честно признался Лозовский.
– А если это Кощей? – предположил Шелестов.
Владлен внимательно посмотрел на встревоженного Назара:
– Знаешь, поначалу я тоже так посчитал… Но потом подумал: а какой ему резон заниматься откровенным гоп-стопом? Грубовато слишком, не по его уровню. Если он захочет нас облапошить, то сделает это как-то по-хитрому. Изысканнее, что ли… – Расслабленно улыбнувшись, добавил: – Но с этой стороны мы себя – во всяком случае, я надеюсь – как-то обезопасили. А потом, чего ему так по-глупому подставляться? Ведь не думает же он о том, что мы будем держать яйцо дома, где его могут просто украсть. Да и смысла ему нет похищать Люсю. За всем этим стоит кто-то другой.
– Я не о том. – Лицо Назара сделалось серьезным. – А что, если они хотели убить нас?
– Что-то не вяжется. Как в таком случае они отыщут яйцо?
– Может, яйцо им без надобности? Или они о нем даже не подозревают. Вспомни: в твоей биографии не было ничего такого, за что тебя могли бы грохнуть?
Лозовский сделал крохотный глоток кофе. Подобную мысль он допускал и даже не удивился тому, что Назар думает в этом же направлении.
– Знаешь, сколько уже раз меня хотели грохнуть… Все эти угрозы я просто перестал воспринимать всерьез.
– Возможно, что одна из этих угроз не была пустым звуком.
Владлен пожал плечами:
– Кто его знает… У меня были кое-какие неприятности на Кипре. Возможно, не могут простить. Там не получилось, решили замочить здесь.
– Ты это серьезно?
– Вполне. Достаточно только связаться с местным московским криминалитетом, заплатить как следует – и можно считать дело выполненным.
– А что, если это психологическая атака Кощея? Ясное дело, что ему не хочется переплачивать, вот он и решил провернуть такую аферу, чтобы мы не особенно упирались в цене. С Люсей вот…
– Не думаю… Хотя кто его знает. Когда на кону стоят большие деньги, человек становится очень изобретательным. Когда мы должны с ним встретиться?
– Послезавтра.
– Уже скоро… Сейчас для нас главное – нигде не засвечиваться. Просто отсидеться в этой дыре, а потом получить свои деньги и свалить отсюда как можно дальше. Иначе нам просто не дадут житья. Я вот что подумал: лучше всего совершить сделку здесь.
– В этой квартире?
– Именно. Назовем Таранникову адрес в самый последний момент, чтобы он не сумел ничего предпринять. А потом переедем на новую съемную квартиру, так что если кто-то захочет нас вычислить, то отследить наши передвижения ему будет очень трудно.
– Хорошая идея.
– Надо бы еще достать счетную машинку. Сумеешь?
– У меня есть одна знакомая, в магазине работает, – сладко заулыбался Назар. – Этот вопрос я беру на себя.
Глава 24
Возражения не принимаются
Вернувшись в имение, дон Писрро Альтамирно осознал, что взвалил на свои плечи невероятно тяжелую ношу. Видно, нечто похожее испытал император ацтеков Монтесума, когда древняя ведунья сообщила ему о скорой гибели его империи. Не принесла облегчения и рюмка проглоченного виски. Дон Писрро четко осознавал, что его судьба определена. Чем бы он теперь ни занимался, каких бы вершин ни достиг в своей карьере, все его помыслы и действия будут направлены на возвеличивание ацтеков, великого и древнего народа.
Сейчас, как никогда болезненно, дон Писрро вдруг осмыслил несправедливость произошедшего: великая ацтекская империя была уничтожена в самом расцвете. А испанцы, пришедшие ей на смену,
