чародея. Сейчас вокруг одинокой фигуры рассыпался веер теней, но они не двигались и не дышали. Все они были образованы лунами. Глаза ее блеснули, когда она повернулась к нему. Женщина не могла видеть, кто открывает ворота за ее спиной, и все же держалась на редкость спокойно.
Это необычно, сказал он, лицезреть светлого мага под ночным небом.
Сейчас светло, почти как днем, просто сказала она.
Почти, но не совсем, заметил Корусан. Он почувствовал ее расположенность к разговору. Оленейцы никогда не обращались к магам вот так, запросто, но Корусан не был оленейцем.
Мы должны изучать свои противоположности, возразила она, иначе они могут поглотить нас.
Значит ли это, что ты поглотила свою противоположность? Она рассмеялась серебристым смехом, совсем не соответствующим ее сану.
Ты имеешь в виду моего темного мага? Он дневное создание. Солнце садится, и он погружается в сон и спит всю ночь напролет, А я никогда не сплю в такие прекрасные ночи. Взгляни на луны. Ты слышишь они поют.
Я не маг, сказал Корусан. Категоричность его тона отнюдь не смутила ее.
Конечно, нет. Но у тебя есть дар. Я видела, как ты бежал через зачарованный лес.
Все кому не лень могли видеть это, буркнул Корусан. Но мне не хотелось бы повторить ту гонку еще раз.
Ты прекрасно держался. Она сидела, сдвинув колени, и явно посмеивалась над ним. Он мог ударить ее, она была беззащитна, и все же ему не хотелось прежде времени ссориться с ней. Она обладала магией и, следовательно, могла быть полезна.
Скажи мне кое о чем. Она выжидательно вскинула брови, посеребренные лунными лучами. Он проверил, не пытается ли она проникнуть в его сущность. Маги делали это, однако сейчас он не чувствовал ничего: ни дурноты, ни боли в позвоночном столбе никаких сигналов о вмешательстве чужой воли.
Могу я иметь потомство? Ее брови поднялись выше.
Ты принимаешь меня за деревенскую колдунью и хочешь, чтобы я погадала тебе на счастье?
Отвечай. Он навис над ней, придвинувшись ближе. Она не отпрянула и ничуть не встревожилась. Магия оберегала ее, и она, без сомнения, была уверена в этом.
Я не гадалка. Ступай на рынок, принц, и поспрошай там. Он сделал еще шаг, и она была вынуждена чуть отклониться, чтобы не упасть.
Взгляни в меня, прорычал он. Скажи обо всем, что там увидишь. Придет ли кто-нибудь после меня? Или я последний в роду?
Не слишком ли ты молод, чтобы беспокоиться об этом? Он ударил ее по щеке несильно, открытой ладонью. Она изумленно уставилась на него. Никто не осмеливался поднять руку на мага. Ни один человек, находящийся в здравом уме.
Ты старше меня, сказал он, но вряд ли умнее.
Я могу испепелить тебя. В ее голосе не было злобы или угрозы, он звучал спокойно, уверенно. Корусан рассмеялся ей в лицо.
Попробуй, и вместе со мной уничтожишь свою силу. Да, я знаю кое-какие секреты твоего ремесла. Или ты из тех, что сражались против своего императора, а потом и против его сына? Предатели.
Мы не предали ничего из того, что принадлежало нам, сказала она попрежнему спокойно, но в ее голосе стали проскальзывать нотки гнева. Об этом злодействе говорят много, но никто толком ничего не знает. Даже жрецы не могут докопаться до правды.
Никто, отозвался Корусан, никто, кроме оленейцев. А мы значим именно то, что значим. Откройся мне, маг. Скажи, кого ты считаешь своим императором? Меня или кого-то другого? Если меня, то ответь, кто придет после? Или я буду последним?
После тебя будет править еще один человек, быстро сказала она.
Кто? Мой сын? Или Мастер твоей Гильдии? Она молчала.
Кровь испорчена, усмехнулся он. Разве не так? Я все помню, красотка. Я был совсем маленьким и валялся в приступе лихорадки, и ты думала, что я без сознания, но я все слышал. Ты сумела спасти меня, но не спасла моих будущих детей. Я помню.
Не я. Это была не я.
Ты или не ты все едино, горько сказал он. Значит, это правда. У меня никогда не будет сыновей.
Ты молод, возразила она, но вяло, словно по принуждению. Ты не можешь знать... Он повернулся. Луны метнулись в разные стороны над его головой. Он бросил свое тело в проем ворот, не заботясь о том, что произойдет дальше. Двигаться всегда лучше, чем топтаться на месте. Когда он остановился, выбора у него уже не было. Он мог сейчас прошибать стены, но вокруг был только воздух, и комната в неярком свете светильников, и пара глаз, следящая за ним из груды подушек и одеял. Мастер магов почивал в одиночестве, по крайней мере казалось, что это так. Он выглядел вполне прилично в нижнем белье под широкой ночной рубашкой, а редкие волосы его прикрывал аккуратный чепчик. Он походил на купца из провинции, но внешность часто бывает обманчивой.
Вы чем-то недовольны, милорд? вкрадчиво осведомился он. Неужели наша юная прелестница чем-то не угодила вам? Одно движение бровей, и ее сердечко будет трепетать перед вами на серебряном блюде.
Если я соглашусь, ты проделаешь это? Мастер Гильдии улыбнулся. Он источал самодовольство, словно большая сытая кошка.
Безусловно, милорд, если это развеселит вас.
Все для принца. Корусан нахмурился. Все, чего душа пожелает. Кроме наследника.
Я сожалею, сказал Мастер. Возможно, его сожаление было искренним.
Итак, это правда? выдохнул Корусан.
Всегда остается надежда, медленно произнес Мастер. Вы не обыкновенный смертный, и с нашей помощью ваша мужественность может окрепнуть. Шанс невелик, но он есть. Корусан кивнул в ответ на слова утешения, но он знал им цену. Правде надо смотреть в лицо, как бы горька она ни была.
Оленей нуждается в правителе, окруженном наследниками.
Не совсем так, покачал головой верховный маг. Любая тварь производит себе подобных, но много ли в этом проку? Оленею нужен мужчина, способный им управлять.
Что за мужчина без сыновей?
У меня нет сыновей, заметил Мастер. Нет их и у многих магов моего ранга.
Но ты не принц, сказал Корусан. Тебе не придется садиться на трон. Императору нужен наследник.
Не всегда получается так, как хочешь, уклонился от ответа маг.
И что тогда? Голос Корусана стал требовательным. Кто придет после меня?
Вас это беспокоит? Глаза Корусана сверкнули.
Вас действительно беспокоит такой пустяк? Мастер Гильдии позволил себе улыбнуться. Вы живете, чтобы мстить роду Солнца. Когда-нибудь они явятся сюда или, наоборот, вы отыщете их, и в случае поражения вас ждет гибель. Какая вам разница, кто назовет себя властителем мира?
Есть разница, если властителем собирается стать какой-нибудь деятель
