Злые белые пижамы

секретарем в компании, на которую я раньше работал. Вместе мы пытались рекламировать провалившийся впоследствии проект языкового курса под названием: «Английский, как в сериале „Twin Peaks“» Это было в самый разгар трансляции безумно популярного сериала «Twin Peaks», и мы потратили громадное количество денег на надувную куклу, изображающую Кайла МакЛахлана в полный рост, постеры с изображениями актеров и прочую сувенирную продукцию. Это был полный провал, за исключением разве что пресс-конференции с представителями модных журналов, таких как: «Apple», «Trendy» и «Cutie». На курс не записалось ни одного студента, зато у нас было два запроса от учителей английского, которые видели нашу витрину и хотели наняться к нам на работу.

Провал нашего проекта привел к банкротству компании. Каким-то образом это установило прочные связи между Китайским Призраком и мной. Это не имело отношения к сексу, Призрак любила говорить про секс, а не заниматься им. Она предпочитала напиваться и болтать о своей беззаботной жизни в Лондоне. Не то, чтобы я не пытался затащить ее в постель, но ее это действительно не интересовало, и наше общение сводилось к посещениям опасных баров и разглядыванием их посетителей. Китайский Призрак была поглощена собой, и казалось, ее невозможно было шокировать. Но с того времени, как я начал заниматься на курсах сеншусей, я видел ее один раз, моя система не выдерживала длительных сеансов ночных выпивок, которые выдерживала Призрак. Ей было всего двадцать шесть, но, как и положено призраку, она выглядела вечной.

Я знал, что она хотела жить в Лондоне. Все, кроме японской еды, она считала ограниченным и скучным. Ее отец недавно умер после продолжительной борьбы с раком, и я считал, что этот факт освобождает ее от необходимости оставаться в Токио. Я даже упоминал как-то в разговоре с ней, что японки готовы заплатить до 10 тысяч долларов, чтобы выйти замуж за иностранца. Я же предлагал ей сделать это бесплатно. Я доверял ей. Она бы не потребовала от меня лишнего. Это был идеальный вариант.

Мы встречались в «Счастливчике», моем любимом баре для иностранцев, после прогулки под проливным дождем, которая была еще более неудобной от того, что Призрак была совсем крошечного роста и ее зонт еле доходил до моего подбородка. Вода, стекавшая с него, все время попадала на мое плечо и руку. Внутри бара было уютно и тепло, владелец бара, японец Мацута разгадывал громадный кроссворд. Он был рад видеть меня и заметил, что мои волосы стали короче. Мы сели у углового столика, и моя одежда стала просыхать.

Если вы поднимаете щекотливую тему в общении с японцем, и они меняют предмет разговора, считайте, что вы уже проиграли, даже не успев начать игру. Вы не можете списать это на невнимательность или недостаток концентрации — вы никогда не сможете повторно объяснить дело в деталях японцу. Если они не следят за вашими словами, значит они не заинтересованы в предмете разговора. Я героически пытался в общих чертах обозначить проблему, и рассмотреть признаки интереса на лице Призрака. Но не вышло. В результате почувствовал себя непроходимым тупицей.

— Итак, я подумал, что единственный выход — жениться…

Нет ответа.

— Ты это, не хочешь выйти замуж? Подумай: британский паспорт, постоянное проживание в любой из тринадцати европейских стран… — я слабо улыбнулся.

Призрак хихикнула и отрицательно потрясла головой, как будто она не могла заставить себя сказать нет. Она издала фыркающий звук, глотнула изрядную порцию пива и отвернулась.

Вопрос был закрыт, я провалился. Как и мои планы убить Мастарда, эта иллюзия решить проблему с визой окончательно развеялась. Я жил в Токио с несостоятельным убеждением, что любая девушка будет счастлива выйти за меня замуж. В корне не верно, и Призрак это доказала. Теперь я окончательно отчаялся. У меня оставалась всего неделя до истечения срока действия виды, и мне нужно было поторапливаться.

Мы начали делать техники в дзю вадза (тренировка со свободной атакой). Иногда вас атакует один человек, иногда двое или трое, или, как в случае с Канчо и Уэсиба, пять или шесть. Атака продолжается, пока атакующий не будет сбит с ног, обездвижен или по команде учителя. Идея такой тренировки состоит в улучшении взаимодействия между атакующим и атакуемым, чем более яростно атакует первый, тем второму проще с ним работать. Наверное, за эти здорово наблюдать со стороны — как за балетом — атака, бросок, опять атака. Когда атакующий приближается и наносит удар, задача атакуемого — уйти в сторону, разрушить его атаку и бросить его с использованием какой-либо техники, которая хотя бы отдаленно напоминает айкидо. Со временем броски становятся все лучше и лучше, но сначала они носят искусственный характер, так как ваша задача сначала заключается в том, чтобы не пропустить атаку. После броска атакующий делает страховку, поднимается на ноги, и атакует уже другим способом.

Атакуемый не может использовать все время только одну технику. На самом деле, он и не захочет, так как разница в угле и скорости атаки диктует, какой именно способ разрушить атаку лучше применить. К сожалению, иногда вы можете зациклиться на одной и той же технике броска. И это нервирует, как наблюдение за застрявшей на одной дорожке патефонной иглой. Планирование последовательности дзю вадза делает все исполнение неуклюжим и натянутым, дзю вадза больше всего напоминает джаз, где заранее выученные кусочки мелодий собираются в произвольном порядке.

Про музыку нам объяснил Стефан Силач. Он перед классом изображал игру на гитаре, как завзятый металлист: Дзю вадза похожа на игру на гитаре, парень, ты не можешь, сделав ошибку, прервать игру и сказать «извините». Ты должен продолжать, ошибся ты или нет, ты должен играть дальше.

Естественно, тяжелее тому, кто атакует и должен страховаться, после пятнадцати или шестнадцати бросков вы уже дышите с трудом. Чем более расслабишься, тем легче даются страховки. К сожалению, если у вас небольшая травма и огромные опухшие «шишечки», не так-то просто быть расслабленным.

Я стоял в паре с Гимпи, он бинтовал слабые запястья, хотя уже оправился от травмы в начале курса. Как ни странно, он работал довольно уверенно и бросал меня во все стороны. Я подумал, что он, наверное, тренировался в бросках раньше, так как несмотря на всю его хрупкость, у него был замечательный тайминг. С Бешеным Псом получалось хуже. Он слишком часто использовал бросок через бедро, в котором я должен был приземлиться на «шишечку». После нескольких недель тренировок в дзю вадза все чувствовали себя совершенно разбитыми.

Мастард часто требовал, чтобы пара, выполняющая техники в дзю вадза, тренировалась перед всеми остальными. И это был отличный способ еще раз придраться к чему-нибудь в моем случае: когда я первый раз сделал ошибку в начале тренировки, он сказал: «никуда не годится», и выгнал меня из зала. То же самое случилось на следующий день! Я даже не мог продолжить тренироваться в этот день! И как только я почувствовал себя несправедливо обиженным, он проделал то же самое с Крейгом, который с безграничным мазохизмом старался заслужить похвалу от Мастарда. Мое хрупкое чувство справедливости укрепилось, когда я увидел, что один из «любимчиков» также покинул зал. Мастард придерживался метода выбора одного ученика в качестве примера для подражания, и второго в качестве козла отпущения. Обычно козлищами оказывались я или Адам, Бешеный Пес и Малыш Ник — примерами для подражания.