Николай Cергеевич Трубецкой
Наследие Чингисхана
ПРЕОДОЛЕНИЕ ЗАПАДА
(эссе о Николае Сергеевиче Трубецком)
1. Памятник на “площади Евразии”
Князь Николай Сергеевич Трубецкой (1890–1938) по праву может быть назван “евразийцем номер 1”. Именно ему принадлежат основные мировоззренческие тезисы, с которых началось это удивительное творческое мировоззрение. Князь Трубецкой может быть назван “евразийским Марксом”, тогда как Савицкий явно напоминает “евразийского Энгельса”. Первым собственно евразийским текстом является книга Николая Трубецкого “Европа и Человечество”, в которой легко угадываются все основные принципы грядущей евразийской идеологии.
В некотором смысле, именно Трубецкой создал евразийство, открыл главные силовые линии этой теории, которые в дальнейшем разрабатывались целой плеядой крупнейших русских мыслителей — от Петра Савицкого, Николая Алексеева и Льва Карсавина до Льва Гумилева. Место Трубецкого в истории евразийского движения центрально. Когда это течение утвердится в качестве доминирующей идеологии Российской Государственности (а это обязательно рано или поздно произойдет), первым, кому воздвигнут памятник, будет именно он — князь Николай Сергеевич Трубецкой. Главный монумент на грядущей, утопающей в роскошной листве и залитой чистейшими струями серебряных фонтанов, великой “площади Евразии”, как непременно назовут центральную площадь возрожденной России.
2. Судьба “русского Шпенглера”
Говорить о Трубецком — то же самое, что говорить о евразийстве как таковом. Его личная и интеллектуальная судьба неразделима с этим течением. Крайне проста биография Трубецкого. Типичный представитель известнейшего княжеского рода, давшего целую плеяду мыслителей, философов, богословов, он получил классическое образование, специализировался в области лингвистики. Интересовался филологией, славянофильством, русской историей, философией. Отличался ярким патриотическим чувством.
Во время гражданской войны оказался на стороне белого движения, эмигрировал в Европу. Вторую половину своей жизни провел заграницей. С 1923 года преподавал на кафедре славистики Венского университета филологию и историю славянской письменности. Трубецкой вместе с Романом Якобсоном входил в ядро основателей Пражского лингвистического кружка, разработавшего в 20-30-е годы основы структурной лингвистики — того интеллектуального направления, которое впоследствии стало известным под именем “структурализма”.
Князь Николай Трубецкой был душой евразийского движения, его главным теоретиком, своего рода русским Шпенглером. Именно с его книги “Европа и человечество” следует отсчитывать историю этого движения. Трубецкой активнее всех развивал основные принципиальные аспекты евразийства. Но будучи ученым и значительную часть времени уделяя филологическим изысканиям, он мало и неохотно интересовался аспектами применения принципов евразийства к текущей политике. Функцию политического вождя в евразийстве исполнял его близкий друг и сподвижник Петр Савицкий. Темперамент Трубецкого был более отвлеченным, со склонностью к умозрению и абстракции.
Кризис политической составляющей в евразийстве. который стал очевиден с конца 20-х годов, тяжело и болезненно переживался его главным теоретиком. Укрепление позиций советской власти, косность, архаизм и безответственность эмигрантской среды, духовный и интеллектуальный застой, наступавший в обеих ветвях русского общества начиная с 30-х. после бурного духовного подъема начала века, — все это идеологическое остывание ставило евразийскую идеологию, основанную на гамме тончайших интуиций. парадоксальных прозрений и страстных взлетов политического воображения, в безысходную, тупиковую ситуацию. Трубецкой, видя, как маргинализируются евразийские идеи, в последние годы все больше времени уделяет чистой науке: он перестает участвовать в полемиках и конфликтах внутри движения после его раскола, оставляет без внимания замешанную на неизменном ressentiment’е критику эмигрантских противников евразийства. В 1937 году в Вене князь Трубецкой схвачен гестапо и три дня проводит в заключении. Пожилой ученый так и не смог оправиться от удара и вскоре умер.
Его смерть была не замеченной практически никем. На мир надвигалась страшная катастрофа. Ее главными идеологическими предпосылками было отвержение тех принципов и аксиом, которые в высшем духовном, интеллектуальном напряжении сумели сформулировать русские евразийцы и их европейские аналоги — консервативные революционеры, сторонники национал-большевизма и Третьего пути.
Евразийцы предсказывали мировоззренческие маршруты и их политические результаты с пророческим ясновидением. Но судьба пророков во все времена, увы! одинакова: камни, бросаемые толпой, костер, Гулаг, Гестапо…
3. Человечество против Европы
Наиболее ценным аспектом мысли князя Трубецкого, фундаментом всего евразийского мировоззрения является утверждение радикального дуализма цивилизаций. осмысление исторического процесса как конкуренции двух альтернативных проектов. Именно этому дуализму посвящена первая теоретическая книга князя Трубецкого “Европа и человечество”. В ней в скупых и часто приблизительных выражениях проводится следующая мысль: никакого единого пути развития цивилизации не существует, за такой претензией скрывается лишь стремление одной конкретной агрессивной формы цивилизации, а именно, романо-германской цивилизации, к универсальности, единственности, гегемонизму и абсолютности. Именно гигантоманические, расистские по сути своей, претензии романо-германского мира на то. чтобы быть мерилом культуры и прогресса, лежат в основе необходимости деления всего мира на Европу, с одной стороны, и человечество, с другой. Романо-германский мир, будучи лишь частью многополюсной мультикультурной исторической реальности, возымел сатанинскую претензию на то, что он и есть концептуальное целое, высокомерно отбросив остальные культурное типы в регионы варварства недоразвитости, примитивности, дикости. И человечество, в понятии Трубецкого, является объединенной категорией всех тех народов, культур и цивилизаций, которые существенно отличаются от европейской модели. Трубецкой утверждает, что это отличие не просто констатация факта, но формула цивилизационного исторического противостояния, демаркационная линия, по которой проходит нерв современной истории. Плох, по мнению Трубецкого, не сам романо-германский мир со своей специфической культурой — в качестве одного из множественных миров он был бы напротив крайне интересен и содержателен. Недопустимым, неприемлемым в нем является лишь его агрессивное отношение
