застелена, ее не разбирали сегодня. Я со вздохом закрыла дверь, и пошла умываться. Через десять минут снова вернулась к себе, оделась потеплее, и спустилась вниз. Переделала все дела (загрузила стиральную машину, прибралась), и вот — уже почти четыре. Как быстро летит время, когда делом занят. Есть я не хотела, и поэтому, надев красное шерстяное пальто и, закрыв за собой дверь на замок, вышла на улицу. Да уж, погодка так себе… Я села в машину, и завела мотор. Нужно съездить к Скримам, проверить как там Том.
Припарковалась я прямо напротив их дома. Улица казалась неживой, даже деревья будто боялись шелестеть листьями, и от этого мне становилось жутко. Со мной всегда такое происходит, когда я прихожу сюда, на Хатчет-роуд. Я поднялась по ступенькам, нажала на звонок, и стала ждать. Никто не открыл. Ерунда какая-то…
Я толкнула дверь, и она (ну надо же!) открылась. В доме было, как всегда, темно и подозрительно тихо. Я перешагнула через порог, и, пройдя немного вперед, услышала, как захлопнулась за мной дверь. Я резко обернулась, но никого не увидела. Надеюсь, это ветер…
Тишина, царившая в доме, угнетала. Черт, а ведь я даже не знаю, куда нужно идти. Я была здесь всего один раз, и то в обеденном зале. Думаю, кричать в этом доме бесполезно, все равно никто не услышит. Заглянув за угол, я увидела огромную лестницу, и решила подняться наверх. Коридоров наверху оказалось меньше, а комнат наоборот больше. Я стала заглядывать во все, пока, наконец, не остановилась на комнате, похожей на кабинет. Освещение здесь, мягко говоря, хромало. На рабочем столе стояла лампа, и на стенах, противоположных друг другу, висели светильники, которые, мало чем помогали, если честно. В центре комнаты стояла софа, и кресло, все из черной кожи. Даа… богатую невесту нашел себе мой братец…
На полках, висящих на стене, я заметила небольшое количество книг и различных статуэток, а также фотографии в золоченых рамках. Я подошла поближе, и взяла одну из фотографий. На ней была изображена прекрасная девушка, одетая в роскошное платье (эпохи какого-нибудь Генриха), и улыбающаяся милой, доброй улыбкой. Кого-то она мне напоминает… Я присмотрелась повнимательнее. Вот черт! Так это же я!
Тут кто-то кашлянул, я резко поставила фотографию на ее прежнее место, и обернулась, при этом, нечаянно задев вазу, которая стояла на подставке рядом со мной. Ваза грохнулась на пол и разлетелась на кусочки. Вот блин… Я подняла глаза и увидела Хэлла, который стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди, и ухмылялся. Как он подошел, я не слышала. Движения не ощутила. Он появился как по волшебству.
— Этой вазе было почти триста лет… — его голос сочился сарказмом. Я пожала плечами.
— Сам виноват. Ты меня напугал, — буркнула я. Он хмыкнул. Ухмылка не сходила с его лица.
— Ты знаешь, что вламываться в чужие дома без приглашения, как бы это сказать… — он почесал подбородок, — Невежливо.
Я поспешила оправдаться.
— Я звонила. Никто мне не открыл. И… я решила…
— Вломиться, — закончил он за меня.
— Да не вламывалась я! Просто дверь была не заперта, и я вошла!
Я уже перехожу на крик. Это нехорошо. Хэлл все также ухмылялся. Как же меня это бесит…
— Ладно, — вкрадчиво произнес он, — Пусть будет так.
— А ты что, разве не рад меня видеть? — я тоже скрестила руки на груди, и в упор уставилась на него.
— Очень рад, — совершенно искренне, без всяких насмешек, ответил он. Его голос звучал чрезвычайно соблазнительно, а его глаза… темные и бездонные, в которых можно было, без всякого сомнения, утонуть… Так, стоп! Спокойно, Амелия, это всего лишь очередной парень…
Хэлл засмеялся — низкий хохоток, пробежавший по моей коже, как прикосновение пальцев. Что это его так рассмешило??? Я бросила на него гневный взгляд.
— Что смешного?
— У тебя сейчас было такое лицо, будто ты решала очень сложную задачку… — сказал он, и снова засмеялся. Я набрала побольше воздуху — и медленно его выпустила. Если он не престанет, я взбешусь. Смех тут же прекратился. Хэлл отошел от двери, и грациозным движением опустился на софу.
— Присаживайся, Амелия, — произнес он так же вкрадчиво и соблазнительно. Я лишь покачала головой.
— Спасибо, мне и тут неплохо.
— Присядь, я тебя не съем, — он улыбнулся мне очень милой, просто ангельской, улыбкой. Так, нужно сменить тему.
— Я тут заметила одну очень занимательную фотографию… — я повернулась к полке, чтобы взять фото, а когда обернулась, Хэлл уже стоял рядом со мной. Как он это делает, черт возьми?! Он смотрел на меня тем самым томным взглядом, который заставляет меня забыть обо всем на свете. Я решила не смотреть ему в глаза, и поэтому уставилась в его плечо. Он приблизился еще немного, и теперь мы почти соприкасались. Я бросила быстрый взгляд на его лицо, и тут же опустила глаза. Он протянул руку, и мне показалось, что он сейчас коснется моей руки, но, увы, этого не произошло. Он всего лишь забрал у меня фотографию, и с печальным выражением лица уставился на нее.
— Кто это? — спросила я. Хэлл перевел взгляд с фотографии на меня.
— Ее звали Елизавета.
Ха! Голос, который я слышала, называл меня Елизаветой! И в том сне я, вероятно, тоже была не собой, а ею, Елизаветой… А что если эти сны вовсе не сны, а воспоминания. Ее воспоминания. И этот голос, который постоянно зовет меня, зовет не меня, а ее. Вот черт… Я, конечно, слышала про реинкарнацию, но никогда в это не верила. Мы с ней так похожи… что если я — это она?
— Амелия? — голос Хэлла оторвал меня от размышлений, — С тобой все в порядке?
— Да. Я просто… задумалась.
— Мм… — Хэлл поставил фото обратно на полку, и взглянул на меня. Надо расспросить его об этой девушке.
— Хэлл, можно спросить?
— Конечно.
— Кем была эта девушка?
Хэлл тяжело вздохнул и произнес:
— Она была женой Йозефа Карлена, архитектора. Я рассказывал тебе про него.
— А… она умерла, ведь так? — осторожно спросила я.
— Так, — что-то в его голосе показалось мне странным.
— А от чего она умерла?
— Ее убили.
Внезапно лицо Хэлла исказилось, то ли от боли, то ли от ярости, я не поняла. Но через несколько секунд он снова улыбался, как и прежде.
— Я думаю, что нам не стоит разговаривать на столь мрачные темы, Амелия. Ты ведь пришла сюда не просто так? — Хэлл наклонил голову, и уставился на меня, в ожидании ответа.
— Я… пришла за Томасом. Он здесь?
— Вчера был.
— Что значит вчера? А сегодня он разве не здесь?
— Не имею ни малейшего понятия, — произнес Хэлл, все еще глядя на меня.
Я пыталась не смотреть на него, но получалось у меня плохо. Он протянул руку и мягко коснулся моей щеки. Черт, у него ледяные руки. Я вздрогнула и отстранилась.
— А вот этого не надо, — предупредила я, и отошла еще на шаг назад. Хэлл лишь ухмыльнулся, и шагнул ко мне, почти задевая своей курткой. Отступать было некуда, позади меня стоял рабочий стол. Хэлл подступал все ближе и ближе…
— Хэлл… мне пора уже… идти… — пролепетала я, заикаясь. Браво, Амелия, очень убедительно.
— Ты куда-то торопишься? — тихо спросил Хэлл, и взял меня за руку. Нужно что-то делать, иначе…
