которого жаждет сознание для своего роста и расширения, как цветок ждет влаги и света для своего цветения.
У ПОРОГА БЕССМЕРТИЯ
Одна из главнейших священных книг древнего Египта называлась 'Книга Мертвых'. Сначала такое название производит мрачное впечатление, но при более глубоком размышлении становится совершенно ясно, что название выбрано правильно: с чего как не с проблемы смерти должно начинаться Священное Писание.
Продолжается ли жизнь после гибели тела? Если продолжается, то ГДЕ И В КАКИХ ФОРМАХ? Если со смертью кончается жизнь, кончается все, то имеется ли какой-то субъективный смысл жизни? Что стоят все наши радости и страдания перед лицом абсолютного уничтожения? Нужны ли все тяжкие труды, которые сопровождают жизнь огромного большинства? Нужно ли жертвовать чем либо во имя других? Стоит ли, например, отдавать жизнь в расцвете сил на полях сражения? Стоит ли рисковать жизнью, спасая тонущего? Если жизнь дается лишь только раз и дальше ничего не существует, то не будет ли это мощным фактором для воспитания чудовищного, всепоглощающего эгоизма? Кому же тогда захочется жить ради какого-то проблематичного счастья, каких-то будущих, не менее проблематических, поколений? И какое же это может быть счастье, если эти осчастливленные поколения будут жить такое же мгновение, чтобы потом, все так же удушаться моральным и физическим ужасом смерти?! Не будет ли в тысячу раз более гуманным и справедливым — отказаться от порождения этих поколений?
Множество вопросов возникает, если не согласиться с утверждением 'Книги Мертвых', что после гибели физического тела, для 'мертвого' начинается жизнь полная множества интересных и важных явлений, не менее (а, пожалуй, и более) значительных, чем жизнь на 'Земле'. Изучая 'Книгу Мертвых', древний египтянин мог гораздо лучше подготовиться к длительному 'посмертному' существованию, чем любой из наших самых просвещенных ученых материалистов, который после смерти своего бренного тела, очутится в весьма трагическом, нелепом и даже смешном положении. Таким образом, 'Книга Мертвых' была не только книгой для 'мертвых', но и руководством для жизни 'живых'. Религии, утверждающие закон перевоплощения, отвечают исчерпывающе на любой из затронутых выше вопросов. Например: нужно ли трудиться и жертвовать собой ради счастья будущих поколений? Да! Это необходимо, потому что эти будущие поколения будут никто иные, как мы сами. Работая для блага будущих поколений, мы работаем для себя. Это замечательно, как с объективной, так и с субъективной точек зрения. Понимая закон Кармы, мы знаем, что заботясь о благе других, мы, тем самым, создаем и себе хорошую судьбу. Такое Учение способно ответить на любой вопрос, составляющий безвыходный тупик для материалиста. Но этого мало — оно готово объяснить и утвердить каждое положение, выглядящее нелепым в самой куцей и ограниченной религии узких материалистов.
Эта религия отвергает посмертное существование на том основании, что никакой 'души' не существует. Ее никто, никогда не видел, не ощущал; что жизнь есть функция тела, с гибелью которого, естественно де, прекращается и жизнь. Слова Горация: 'Не весь я умру, но большая часть будет жить', они понимают так, как понял это Пушкин: 'Нет, весь я не умру — душа в заветной лире, мой прах переживет…'; тело, значит, умрет, но слава будет жить в памяти поколений…
Действительно, ни одна комиссия ученых не удостоверила наличие души. Но значит ли это, что 'души', т. е. тонкого тела не существует? Ведь еще совсем недавно ничего не знали об атомной энергии, но она существовала и мало того — она была основой всего, что изучала наука. Недавно еще ничего не знали о радиоволнах, однако они существовали и какое множество благ они принесли человечеству! Но ведь радиоволны существовали и прежде, и мы не имели бы ни радиосвязи, ни телевизора, ни множества других полезнейших аппаратов, если бы с такой же тупостью отрицали радиоволны с какой отрицаются более напряженные вибрации тонких тел.
Конечно, множество честных людей свидетельствовало о явлениях тонких тел. Эти свидетельства есть достояние не только давно ушедших времен, но и самых недавних. Много ученых (Фламмарион, Менделеев, Бутлеров и пр.) очень серьезно занимались исследованием этого вопроса и имели весьма обнадеживающие результаты. Существует множество удачных фотографий тонких тел, и уже недалеко то время, когда тонкое тело будет 'открыто' научными методами. Не может быть возражений против научного подхода к проблеме. Развитие человечества на данном этапе идет научным путем и такая важная вещь, как посмертное существование, так же будет ДОКАЗАНО наукой. Такое открытие будет потрясающим, сенсационным, превосходящим по своей значимости все, что было открыто когда либо наукой. Но с этим исследованием не мешало бы поторопиться. Глупейшее, ничем не обоснованное предубеждение или сознательное противодействие, мешает форсировать великое открытие. Тайно, где-то на задворках, исследования проводятся, но исследователи боятся и, вполне справедливо, быть подвергнутыми не только осмеянию и издевательствам, но и очутиться если не на костре, то, по крайней мере, в местах не очень приятных. Еще совсем недавно исследователей передачи мыслей готовы были подвергнуть такому же остракизму, но сама жизнь заставила открыть институты передачи информации. Неужели государства опасаются потратиться на исследования, имеющие такое огромное значение?! Неужели нельзя составить хотя бы маленькую комиссию, чтобы для начала — опровергнуть невозможность бытия тонкого тела! В одних странах узкие материалисты дрожат от ужаса при малейшем намеке на возможность тонкого тела, в других узкие религиозники трепещут за свои церковные догмы, но где же смелые, мужественные поражатели невежества?! Где те, кто не побоится поднять меч знания против невежественных ученых и церковников для того, чтобы нанести первый удар по величайшей трагедии человечества — по ужасу перед величайшим страданием, чтобы вернуть ему утраченное знание своего бессмертия?!
Такие люди имеются! Даже если весь мир поднимется против них, они не побоятся ни репрессий, ни клеветы, ни глумления ради блага и счастья человечества. Известный астроном Камилл Фламмарион собрал пять тысяч описаний случаев явления тонкого тела и педантично отобрал из них две тысячи после тщательной проверки для своей книги 'Неизвестное'
; Менделеев и несколько других ученых долгое время издавали журнал, посвященный спиритизму. У академика Рериха имелся большой альбом с фотографиями тонкого мира и тонких тел… Если бы все, что-то знающие по этому вопросу могли бы объединить свои сведения и доказательства, могли бы начать действовать сообща — страшная проблема была бы разрешена в самые сжатые сроки, а миллионы страдающих людей озарились бы величайшей радостью!Не всегда человечество находилось на столь низкой ступени невежества, когда всеми силами оно противодействует научному подходу к великой проблеме: бывали времена великих взлетов знания, когда множества даже не допускали мысли о небытии. И тогда люди жили, трудились и преуспевали этически куда успешнее, нежели сейчас. Они, может, быть были не столь цивилизованны, но несомненно много культурнее нас. И жить им было веселее и легче. Теперь общественная этика и личная мораль опираются на страх и насилие. Теперь массы действуют под импульсом инстинктов жизни, тогда же люди шли, ведомые великим стимулом совершенствования. Правда, и теперь выкрикивают прекрасные формулы: 'Надо жить для счастья будущих поколений', 'Надо жертвовать собой во имя Общего Блага', 'Надо стремиться к усовершенствованию качества труда'… но формулы эти пустые! Кто может сказать зачем, живя только раз и не прожив и 19-ти лет, мы должны идти и умирать на полях сражений? Зачем нам думать о счастье поколений, зачем нам честно трудиться и совершенствовать свой труд? Но если мы будем знать, что мы не умираем, что мы снова приходим на этот плотный план Земли (где нам предстоит пожать плоды прежних жизней), что только трудом мы можем продвинуться в более совершенные сферы существования, что все, что мы делаем, для себя
, что наши накопления, наш опыт, наше знание — есть наше вечное достояние, а наши веши в самом недолгом владении у нас — жизнь наша станет прекрасной, — мы делаем и мертвые формы наполнятся величайшей жизненной силой осознанного смысла существования.
