зашевелились в полумраке; кинжалы покинули ножны; в воздухе пахнуло ледяным дыханием интриги; ударила струей кровь.
— Я не искал контактов с Иэясу, нашим самым могучим соседом на севере, — продолжал Джон, откинувшись на обитую красной кожей спинку кресла и пристально изучая опрокинутую винную кружку. — Но я располагаю кое-какой информацией. Я уверен, что Иэясу, чувствуя себя достаточно сильным, мечтает захватить еще большую территорию. И он может сделать нам одолжение. За некоторую плату, конечно. Скажем, амфибия и летающая машина?
— Если он нападет на Селинайо, Хаскинг не сможет иметь к нам претензий. Если Хаскинг и Иэясу сцепятся и Соул Сити будет разгромлен, а Иэясу потеряет много сил, разве это не пойдет нам на пользу? Кроме того, мне удалось узнать, что Чернский заключил секретное соглашение с Соул Сити и Тай-фаной на случай вторжения Иэясу в любую из этих стран. В результате всеобщей резни они ослабеют, а мы усилимся. Мы сможем взять их земли —либо, по крайней мере, делать все, что нам заблагорассудится, не опасаясь никакого вмешательства. Во всяком случае, бокситы и вольфрам попадут в наши руки.
Этот череп под шапкой рыжевато-каштановых волос населяли черви. Черви, которые питались предательством, интригами и обманом. Он был плутом и пройдохой, неподражаемым, восхитительным!
— Вам когда-нибудь удавалось загнать самого себя в угол? — спросил Сэм.
— Что? — с недоумением воскликнул Джон. — Еще одно из ваших заумных оскорблений?
— Поверьте мне, оно гораздо ближе к комплименту — если я способен делать вам комплименты. Конечно, все, что вы сказали, — только предположения. Но, представим себе, что Иэясу нападет на Селинайо; чем он сможет это объяснить? Селина Хэстингс никогда не задевала его; их страны разделяет шестьдесят миль.
— Нужно ли искать причины для нападения? Сильный всегда прав, — произнес Джон. — Но если вам угодно... например, Селина продолжает посылать миссионеров в земли Иэясу, хотя он гонит их прочь... Должно же когда-то лопнуть его терпение.
— Ну, — сказал Сэм, — я не могу допустить, чтобы Пароландо вмешивалось в подобные авантюры. Но если Иэясу примет решение по своей воле, то что же тут поделаешь?
— И вы еще называете бесчестным меня!
— Тут ничего нелязя поделать! — повторил Сэм, стиснув в кулаке сигару. — Ничего! И если события станут развиваться таким образом, мы воспользуемся нашим преимуществом!
— Грузы из Соул Сити могут задержаться, пока идет война, — сказал Джон.
— У нас достаточно запасов, чтобы продержаться неделю. Труднее всего будет с древесиной. Возможно, Иэясу обеспечит непрерывные поставки даже во время войны — ведь сражение произойдет на юге, далеко от нас. Мы могли бы рубить деревья и перевозить их сами. Если у нас есть еще недели две до начала вторжения, мы успеем накопить большие запасы руды из Соул Сити, предложив им повышенную плату. Можно пообещать Хаскингу аэроплан, первую модель. Это только игрушка — тем более сейчас, когда почти готов наш первый самолет-амфибия. Впрочем, о чем я говорю? Это все — не более, чем предположения, вы понимаете?
— Я понимаю, — коротко ответил Джон. Он не пытался скрыть своего презрения.
Сэм ощутил бешеное желание заорать на него. Какое право имел этот выродок демонстрировать свое презрение? В конце концов, идея принадлежала ему.
На следующий день погибли лучшие инженеры Пароландо — все трое.
Сэм был там, когда это случилось. Он стоял на строительных лесах, что тянулись вдоль правого борта судна, и глядел вниз, в огромное и пустое чрево трюма. Мощный кран поднимал чудовищный электромотор, который должен был приводить в движение левое гребное колесо. В течение ночи мотор доставили из мастерской, где он был собран. С помощью лебедки и канатов, которые тянули сотни людей, мотор погрузили на большую платформу, которая двигалась по рельсам, и перевезли на верфь. Эта операция заняла больше восьми часов.
Сэм поднялся с рассветом, чтобы наблюдать завершающие работы — подъем мотора с помощью крана, его спуск в трюм и присоединение к оси, вращающей колеса. Три инженера стояли внизу, в трюме; огромный механизм раскачивался над их головами. Сэм крикнул им, приказывая отойти прочь; ситуация была крайне опасной. Инженеры расположились так, чтобы подавать команды человеку на лесах у левого борта; тот, в свою очередь, передавал их машинисту крана.
Ван Бум обернулся и с улыбкой посмотрел на Сэма; белые зубы сверкнули на темном лице. Его кожа отливала медью в свете огромных электрических ламп.
И тогда это случилось. Со звоном лопнул один трос, затем — другой, и мотор качнулся вправо. Инженеры замерли на мгновение — и бросились бежать, но было слишком поздно. Мотор рухнул вниз и раздавил их.
Страшный удар сотряс корпус судна, леса, на которых стоял Сэм, затряслись и заскрипели.
Из-под упавшего мотора хлынула кровь.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Потребовалось пять часов, чтобы заменить тросы на кране, подцепить мотор и поднять его. Мертвые тела убрали, кровь вытерли; затем мотор был установлен на место. Проверка показала, что удар о корпус судна не повредил двигатель.
Сэм был так подавлен, что с удовольствием отправился бы в постель и не вылезал из нее неделю. Но он не мог себе это позволить. Работы должны продолжаться; множество людей смотрели на него и верили ему — нельзя показывать, насколько он угнетен.
Сэм располагал достаточным числом инженеров, но только Ван Бум и Величко были из второй половины двадцатого века. Он хотел бы найти еще специалистов из этого времени; но хотя он сделал устное объявление и передал его также с помощью барабанов, больше никого не удалось обнаружить.
На третий день Сэм попросил Файбраса зайти к нему домой. Предложив ему сигару и стакан виски, Сэм спросил, не желает ли он занять пост главного инженера Пароландо.
Сигара вывалилась изо рта Файбраса.
— Хотите сманить меня, старина? Я вижу, вы уже вошли в форму. Пытаетесь поставить на мой номер?
Сэм вздохнул и сказал:
— Может быть, перейдем на эсперанто?
— О, кей. Я готов спуститься на грунт. Так что же вы хотите?
— Я предлагаю вам работать на меня — предположим, временно.
— Временно?
— Если вы желаете, эта должность станет для вас постоянной. В тот день, когда корабль отправится в свой долгий путь, вы станете его главным инженером.
Длительное время Файбрас сидел молча. Сэм шагал взад и вперед по комнате. Иногда он бросал взгляд в иллюминатор. Мотор правого гребного колеса был уже установлен; теперь кран загружал в глубину корпуса громоздкие части батакайтора. Когда его смонтируют, гигантский аккумулятор будет возвышаться на тридцать шесть футов над трюмной палубой. Затем оба мотора подключат к батакайтору и проведут испытание. Двойной кабель
шестидюймовой толщины протянут на две сотни футов к ближайшему грейлстоуну. К его концу присоединят большую полую полусферу, которая накроет вершину камня. Когда грейлстоун начнет генерировать свой чудовищный электрический разряд, энергия будет передана по кабелю в батакайтор и зарядит его. Затем энергию от аккумулятора подадут на моторы.
Сэм отвернулся от иллюминатора.
— Я не требую, чтобы вы предали свою страну, — сказал он. — Все, что вы сейчас должны сделать — испросить у Хаскинга разрешение работать на меня и строить корабль. Позднее вы можете обдумать возможность путешествия с нами. Что вы предпочтете? Останетесь в Соул Сити, чтобы предаваться
