не нашлось?
Аолена его предположение позабавило. «Нет, — подумал он. — Либо Силы Судьбы забросили их сюда с другой целью, а спасение Марты организовали попутно. Либо они, Силы, вообще не имеют отношения к перемещению, а принцами решили воспользоваться заодно, раз уж они все равно тут оказались». Так рассуждал эльф, но какая из двух версий соответствовала истине, оставалось только гадать и уповать на то, что «время покажет».
По крайней мере, теперь у них появилась цель. Марту требовалось препроводить на родину, в герцогство Велот. Не бросать же юную, беззащитную девушку, полуголую и безоружную, одну в глухом и диком краю! К тому же она ни малейшего представления не имела, где именно, в каком направлении расположен ее родной замок. Будучи жабой, она совершенно утратила ориентацию в пространстве. Единственное, что могла сообщить полезного, — надо идти к побережью Океана.
— Ничего, — утешила Энка, — замок не иголка, разыщем как-нибудь. Ты мне другое скажи: когда была жабой, ты ведь насекомыми питалась, правда? Мух ела?
Марта молча кивнула.
— А ты их от безысходности ела или они вкусными казались, вот что меня интересует.
Щеки девушки окрасил нежный румянец стыда. Она опустила глаза и призналась шепотом:
— Уж так вкусны казались! Будто праздничные лакомства!
— Что ж, это утешительно, — изрекла сильфида непонятно к чему.
Глаза Меридит злорадно сверкнули.
— Что, боишься, и тебя в жабу превратят? Не беспокойся! Тебя с твоими внешними данными подобная опасность совершенно не грозит!
— Сама дура! Щас я тебя бревном тресну! — пообещала сильфида, поднимая с земли корягу поувесистее.
Марта побледнела и попятилась. Ильза сочла своим долгом вмешаться:
— Хватит уже! Вы ее, бедную, пугаете. Она же к вам еще не привыкла!
Орвуд и Хельги дружно прыснули. Ильза иногда без всякой задней мысли выдавала такое, что нарочно захочешь гадость сказать — так складно не придумаешь.
Наверное, королева Мэб специально подбирала место ссылки для неугодной красавицы. Глуше не найти! За семь дней пути встретилось всего три человечьих поселения, одно беднее другого. О Велоте там даже не слышали, а появление пришельцев неизменно повергало население в панику. Особый ужас вызывали нелюди, с ними местные и вовсе не могли говорить, язык прилипал к гортани от трепета.
— Почему нас так боятся? — спросил Орвуд у Марты.
— Они мыслят, вы подданные Мэб, — пояснила юная принцесса. — От подданных Мэб народу нашему не приходится ждать добра. Встреча с оными при свете дня, в ночи ли — дурной знак.
Вот и все, что она могла рассказать по этому поводу. Она вообще мало говорила, чаще лишь опускала глазки и смущенно хихикала. Не потому, что была такой уж скромницей. Бедняжке просто не хватало слов и умения с ними обращаться. Она напоминала Ильзу в первые дни встречи ее с компанией спасителей мира. Но если дремучее невежество пленницы фьордингов было вызвано исключительно пороками воспитания и недостатком образования, то средневековая красавица была просто глупа от природы. Видимо, боги, награждая деву невиданной красотой, решили, что одного дара будет достаточно.
К середине третьей недели бесплодных поисков в душу Хельги закрались дурные подозрения: уж не на проклятую ли дорогу они угодили? В их собственном времени пеший переход от Эрринора до Дрейда занимал не более десяти — двенадцати дней. Путникам уже давно полагалось бы выйти к побережью. Но лес вокруг не становился реже, морем даже не пахло. Так, может, нет вокруг никакого Средневековья, нет Эрринора, Дрейда и Океана? Может, это совсем другой мир, в котором нет ничего, кроме бескрайнего леса и гадкой пыльной дороги, которая вообще никуда не ведет?
— Во всяком случае, здесь есть еще и герцогство Велот, — напомнила Меридит. — Марта оттуда родом.
— Это она так говорит. А сама лишь фантом, часть проклятия и существует лишь затем, чтобы морочить напрасными надеждами головы горемычным странникам.
— Чем выдумывать иные миры, не вернее ли было бы представить, что нас переместило не только во времени, но и в пространстве? Зачем сразу предполагать худшее? — Аолен не склонен был предаваться пессимизму — и оказался прав.
К вечеру лес расступился и открылся чудесный вид на закат. Дорога, вышедшая наконец к Океану, казалось, не обрывается линией прибоя, а продолжается дальше, до самого горизонта, розовая и зыбкая. Шагни на нее, пройди сотню шагов, и попадешь в тот чудесный далекий край, где вырастают из моря облачные замки фата-морганы…
Другой замок — хотелось бы верить, что это Дрейд, — обнаружился шагах в пятистах к северу. Воодушевленные путники устремились к нему, но замерли как по команде. Огромные траурно-черные полотнища, все в неопрятных белых потеках птичьего помета, свисали с городских стен до самой земли. Черные флаги трепетали на башнях и шпилях. Любому существу Староземья и окрестностей, в каком бы времени ни довелось им жить, был хорошо известен этот зловещий знак. Город закрыт. В городе большой мор.
— Чума, не иначе, — решил Хельги. — А может, и холера.
— Холера не может, — поправил эльф. — В Средние века холеры в Староземье не было. Ее привез Карол Освободитель из южных походов.
— Какая разница! — отмахнулся демон, слегка раздосадованный дотошностью Аолена. — Главное — в город нам дороги нет. И что делать дальше, неизвестно.
— Почему неизвестно? — не понял Рагнар. — Надо искать другой город. Вдоль побережья полно герцогств. Наверняка хотя бы половина из них уже существовала в Средние века.
— Мы должны найти Велот, — растолковала Меридит, они с братом по оружию мыслили на удивление синхронно. — Откуда нам знать, на север или на юг двигаться, чтобы потом не пришлось возвращаться?
Рагнар даже удивился ее недогадливости:
— А Силы Судьбы на что? Жребий бросим и пойдем в свое удовольствие.
— Ты уверен, что они захотят открыть истину? — усомнился Орвуд, чьи отношения с упомянутыми Силами были, как известно, далеко не безоблачными.
Но наследник престола Оттонского сделался с некоторых пор убежденным фаталистом.
— Если Силы Судьбы намерены допустить нас в Велот, то помогут. Если нет, мы все равно туда не попадем, даже если будем точно знать дорогу. А потому жребий — самый верный способ.
За неимением лучшего приняли план Рагнара. Бросили жребий и поспешили на юг, подальше от охваченного бедой города.
— А лучше бы на север, — сетовал Хельги. — Вдруг добрались бы до Замерзшего Архипелага? Он в Средние века еще не замерз. Побывал бы на исторической родине. Интересно!
Сильфиде любые патриотические проявления были совершенно чужды.
— Чего в этом интересного? По слухам, ваш Архипелаг был совершенной дырой.
— Нет, — возражал Хельги мечтательно. — Моя природная мать говорила, что там была совсем другая жизнь, не то что на материке. Гораздо лучше.
— Чем именно лучше? — скептически уточнила девица.
Этого Хельги не знал. И мать его не знала. И даже бабка его имела представление о жизни на островах лишь по смутным детским воспоминаниям и рассказам старших. Но все спригганы, чей возраст перевалил за два столетия, кто знал мир до прихода больших льдов, считали потерю родины худшим из несчастий, которые только могут постигнуть живое существо.
Хельги давно утратил связь со своим народом, жизненные ценности спригганов для него почти ничего не значили. Но мысли о Замерзшем Архипелаге почему-то продолжали волновать, затрагивали какие-то струны в глубинах подсознания. Иногда ему снились сны. В них были плоские зеленые равнины с огромными серыми кольцами дольменов, озера — то ледяные, кристально-прозрачные, то теплые, клубящиеся паром. Огненные трещины рассекали земную твердь будто молнии ночное небо. Фонтаны горячей воды били высоко в небо, и в брызгах их рождалась радуга. Не иначе сама память предков оживала
