– Это означает, что ты сдаешься без борьбы?
– Так Гримзли был прав? – произнес голос за спиной Аманды. – У тебя действительно низкий рейтинг?
Аманда резко обернулась. Глаза ее горели от гнева и обиды. Она не знала, кто задал вопрос. Это было все равно. Она ненавидела этих людей. Они не были больше ее коллегами. Это была самая обычная толпа.
– Неужели у вас нет других занятий, кроме как пытаться превратить меня в героиню скандального шоу, устроенного вами самими для собственного удовольствия? Ведь на моем месте мог быть любой из вас.
– Но сейчас на нем ты, – заметили из толпы. – И это одна из последних новостей.
– Хватит! Вы разорвете ее на части.
Аманда повернулась на голос, который узнала бы среди тысячи других. Пробравшись сквозь толпу, Пирс с покровительственным видом взял ее за руку.
– Пойдем, Мэнди.
– Эй, Пирс, это правда? – сразу же сменил объект внимания Райан Ричардс. – Ты будешь теперь работать вместо Аманды? Ну и как ты себя чувствуешь, готовясь занять ее место?
Пирс не собирался позволять втягивать себя во все это.
– Спросите меня об этом после выхода в эфир, – с улыбкой произнес он. – А сейчас дайте леди пройти.
Со всех сторон на них продолжали сыпаться вопросы, но ни Аманда, ни Пирс не отвечали на них. Открыв перед Амандой входную дверь, Пирс обернулся, и по взгляду его легко было прочесть: он не советует кому бы то ни было следовать за ними.
Они вышли, и Пирс взял из рук Аманды коробку. Не говоря ни слова, дошли до ее машины.
Аманда повернулась и внимательно посмотрела на Пирса, испытывая при этом самые противоречивые эмоции. Она понимала, что должна что-то ему сказать.
– Думаю, мне следует поблагодарить тебя.
Пирс поставил коробку на капот машины.
– Если не хочется, не благодари. – Ему не нужна была неискренняя благодарность.
Аманда открыла багажник.
– Что заставило тебя прийти мне на выручку?
Пирс поставил в багажник коробку с ее вещами.
– Мне всегда нравилось изображать из себя героя.
Закрыв багажник, она уселась на место водителя и вставила ключ в замок зажигания. Но дверь была по-прежнему открыта.
– Ты уже второй раз играешь в героя за последний месяц. Но только меня никто не собирался пристрелить.
– Могли и пристрелить, если бы я позволил тебе войти в тот винный магазин.
«Позволил тебе?» У Аманды округлились глаза.
– Так ты сделал это для меня?
Пирс ехидно улыбнулся.
– Конечно же, нет. Разве ты забыла – я сделал это для почестей и славы.
Так неужели Пирс рисковал жизнью, чтобы она оставалась в безопасности? Ей никогда бы не пришло в голову ничего подобного.
– Никак не могу понять до конца, что ты собой представляешь.
– Взаимно, – лицо Пирса расплылось в улыбке. – Наверное, нам обоим лучше перестать так стараться. – Он коснулся ее щеки. – До завтра, Мэнди. Поезжай домой, а то наши друзья репортеры могут накинуться и на машину.
Закрыв дверцу, он сделал шаг назад.
Аманда медленно ехала к дому, думая о том, что окончательно перестала понимать, что происходит. То ей казалось, что Пирс использовал ее, а теперь вот он помог ей и отказывается от благодарности. Этот человек сводит ее с ума. Впрочем, возможно, это входило в планы Пирса.
33
В свои пятьдесят семь лет Джефферсон Стоун давно уже утратил внешние данные кинозвезды. Это был высокий мужчина с худым лицом и телом, напоминающим металлическую вешалку для пальто. Аккуратно причесанные светлые, с проседью, волосы плотно прилегали к грушевидной формы черепу. Едва он открыл рот и произнес несколько слов, Аманда тут же прониклась к нему доверием.
Хотя сначала, когда секретарша ввела Аманду в кабинет Стоуна, она решила было, что отец сыграл с ней одну из своих злых шуток. Сидящий перед ней человек напоминал карикатуры на чудаков- профессоров.
Но как только Стоун заговорил – а у него оказался приятный низкий голос, – Аманда тут же почувствовала себя увереннее. Этот человек сумеет защитить ее интересы. Джефферсон говорил так, что сами звуки его голоса уверяли клиентов в их абсолютной правоте. Он умел внушать им впечатление, что согласиться с ним – не только самое правильное, но единственное возможное решение. Это было очень ценное для адвоката качество.
Маленькие, глубоко посаженные глаза Стоуна за толстыми стеклами бифокальных очков были умными и проницательными, они светились добротой и участием, так что Аманда сразу почувствовала себя с ним легко.
Адвокат внимательно выслушал историю Аманды, делая пометки в своем блокноте и время от времени задавая интересующие его вопросы. Когда она закончила, Стоун изучил оба комплекта отчетов об опросе общественного мнения, переданных ему Амандой.
Положив их на стол, он начал медленно раскачиваться на стуле, сложив перед собой руки и закусив нижнюю губу. Этот человек явно не привык получать свои деньги даром.
– Все эти проблемы можно было бы легко разрешить и без моей помощи, – сказал он через несколько минут.
– В этом случае да, – согласилась Аманда. – Но за ним могут последовать другие попытки избавиться от меня. Я хочу быть уверена, что Гримзли навсегда оставил попытки лишить меня работы.
Несколько минут Стоун внимательно изучал лицо Аманды.
– Думаю, вы можете завести на него дело, – сказал он наконец.
– И у меня есть шансы выиграть? – Аманда начала засовывать результаты опроса обратно в конверт, но Стоун положил на них руку.
– Мне хотелось бы, если не возражаете, оставить это у себя. – Аманда кивнула. – Я не стал бы браться за ваше дело, если бы не считал его выигрышным. Я уже давно не в том возрасте, чтобы бороться с ветряными мельницами. Это для молодых людей, которым надо заработать имя и что-то кому-то доказать в этой жизни.
Стоун внимательно смотрел на сделанные им записи.
– Дела о злоупотреблении служебным положением и сексуальном преследовании были очень популярны в конце восьмидесятых – начале девяностых годов.
Аманда помнила это по газетным заголовкам, но, хотя сначала она хотела открыть дело о сексуальных домогательствах, ей вовсе не хотелось привлекать к себе излишнее внимание.
– Мистер Стоун, мне вовсе не нужно сенсационное дело.
На губах адвоката заиграла загадочная улыбка.
– Очень плохо, потому что ваше дело именно такого свойства. – Он перевернул страницу. – И это будет работать на нас. Возможно, до суда даже не дойдет.
Аманда откинулась на спинку стула и впервые за последние дни испытала что-то вроде облегчения. Именно на это она и надеялась.
– Мне очень хотелось бы, чтобы все сложилось именно так.
Истца по делу о сексуальных домогательствах обычно подвергает жестокому перекрестному допросу адвокат ответчика. Стоун не любил, когда его клиенты оказывались в подобном положении. Но мотивы Аманды, которой хотелось этого избежать, вызывали его любопытство. Он знал, что она дочь Генри Фостера, но больше не знал об этой женщине ничего.
