тот забыл наколоть для меня дрова. Конечно, парень порядочный лентяй, но все-таки… Дункан стал сам на себя не похож.
Эми все говорила и говорила, даже не заметив, что Сильвии уже нет рядом. А Сильвия шла по коридору, то сжимая, то разжимая руки, и напряженно размышляла.
Нет, она никогда не была смелой, но ведь кто-то же должен поговорить с Дунканом. Похоже, все в этом доме стараются обойти молчанием тот предмет, который так его терзает.
Кому же поговорить с ним, как не ей, которая так хорошо знает Бет?
Собрав все свое мужество, она направилась к библиотеке, где все эти дни сидел взаперти Дункан. Робко постучавшись, она услышала в ответ:
— Я занят!
Эти слова были сказаны таким тоном, что Сильвия хотела было отступить. Но потом, прижав руку к тревожно бьющемуся сердцу, открыла дверь и переступила порог.
— Я только на секунду, сэр. — Ее голос, дрогнув, оборвался.
Вздохнув, Дункан захлопнул счетную книгу и невидящими глазами уставился на непрошеную гостью. В эти дни он не мог ни читать, ни думать, ни есть.
И во всем этом была виновата только Бет. Будь она проклята, эта девчонка, ворвавшаяся в его жизнь! Прежде с ним никогда такого не было. Эта женщина виделась ему за каждым кустом. Он был болен любовью и не знал, как от нее излечиться. Однажды Дункан даже поехал в город и навестил таверну Илейн. Но как только красотка прижалась к нему, сгорая от желания, он оттолкнул ее крепкое, гибкое тело. Пробормотав что-то в оправдание, словно он был неопытным юнцом, Дункан оставил ее, голую и бранящуюся на чем свет стоит, и поспешил прочь.
Бет.
Каждая мысль его была о ней, каждый вздох, каждая молитва.
Кроме нее для него не существовало никого.
Обхватив голову, несчастный взглянул на Сильвию. Эта пышная добродушная дама оказалась истинным кладом для Сэмюеля, даром небес, полученным на старости лет. И за это Дункан был ей благодарен. Но сейчас он не хотел разговаривать даже с ней. Он чувствовал себя медведем, которого смертельно ранили, когда он полез за медом.
— Если вы собираетесь пожаловаться на то, что Сэмюель плохо с вами обращается, — устало начал Дункан, — то, боюсь, я ничем не смогу вам помочь…
Глаза Сильвии расширились от удивления.
— Как вы могли такое подумать! Мы так счастливы с Сэмюелем Я еще никогда не была такой счастливой.
— Хорошо, что хоть кто-то счастлив, — буркнул Дункан. Открыв книгу, он только теперь заметил, что все это время она лежала вверх ногами. — Тогда нам не о чем разговаривать. — И он сделал вид, что поглощен чтением.
Понятно, Дункан хочет от нее отделаться, но она не допустит, чтобы Бет страдала. Сильвия сделала шаг вперед и веско произнесла:
— Прошу вас уделить мне несколько минут внимания.
«Надо же, и эта женщина ничего не понимает», — раздраженно подумал Дункан. Он старался сохранить терпение.
Сэмюель и Джейкоб, а еще раньше Джон пытались поговорить с ним. Но он решительно запретил им соваться в его дела. Однако законы вежливости препятствовали тому, чтобы он таким же образом избавился и от Сильвии.
— В чем дело?
Сильвия поняла, что надо сказать все как есть, и выпалила:
— Поезжайте к ней, сэр.
Дункан медленно закрыл книгу и поднял потемневшие глаза на женщину. Его люди хорошо знали, что, встретившись с таким взглядом, надо срочно уходить. Сильвия вздрогнула, но не сдвинулась с места.
— К кому?
У нее пересохло в горле, но, сделав над собой усилие, она прошептала:
— К Бет.
Дункан взорвался:
— Мадам, мне кажется, вы забываетесь.
Нет, слишком многое было поставлено на карту. Она не уйдет, пока он ее не выслушает.
— Я не забываюсь. Вы ошибаетесь. Другие боятся говорить об этом с вами. Или, может быть, надеются, что если ничего не говорить, то все и пройдет. — Ее нежные глаза, полные сострадания, встретились с его взглядом. — С каждым днем вам становится все хуже и хуже, как будто вы отравились каким-то ядом.
Вежливо это или невежливо, но он больше не намерен сидеть здесь и выслушивать поучения этой дамы, которая не имеет ни малейшего представления о том, что с ним происходит.
— Это не ваше…
— …дело, — закончила Сильвия начатую им фразу. — Да, не мое дело. Но я вижу, как вы страдаете, и знаю, как вам помочь. Поезжайте к ней. Бет вас любит.
Услышав это, Дункан недоуменно уставился на Сильвию.
— Она говорила вам об этом?
Сильвия, улыбнувшись, покачала головой:
— Бет не такая болтушка. Да вы и сами это знаете.
Глаза Дункана сузились.
— Тогда зачем вы это говорите?
Но Сильвия стала гораздо опытнее с тех пор, как в первый раз очутилась в крепких объятиях Сэмюеля. Поэтому она сказала.
— Можно слышать слова, даже если их не произносят вслух. По одному ее голосу можно было понять, что она чувствовала. Я читала любовь в ее глазах, когда она смотрела на вас. Она полюбила вас с тех пор, как ухаживала за вами, сэр.
«Нет, это всего лишь фантазии», — подумал Дункан. Поднявшись, он подошел к погасшему камину. С тех пор, как Бет уехала, ему было холодно, даже когда в камине горел огонь.
— Но если это правда, то почему она не осталась?
— А разве вы ее об этом просили?
Дункан развел руками. Он не привык ни просить, ни умолять.
— Нет, но…
Сильвия выпрямилась во весь рост. Сейчас она снова стала гувернанткой, которая привыкла наставлять детей на путь истинный.
— Как бы женщина ни любила вас, сэр, она никогда не позволит себе броситься на шею мужчине. Особенно такая женщина, как Бет. Неужели вы этого не понимаете? Бет подумала, что вы к ней равнодушны, и предпочла страдать, а не унижаться. Я ее знаю, сэр, еще с тех пор, когда она была совсем маленькой. Я знаю, какой она может быть преданной, как сильно она умеет любить. Когда она испытывает сильные чувства, это всегда видно по ее глазам. В ее взгляде было столько любви, когда она смотрела на вас.
Поскольку Дункан ничего не ответил, Сильвия, поколебавшись, решила продолжить.
— Сэмюель сказал мне, что вы ведете счетные книги для здешнего графа.
— Да.
— Ну а граф сейчас находится в Вирджинии. Он живет по соседству с семейством Больё.
Их взгляды встретились.
— Да, — еле слышно ответил Дункан.
Сильвия медленно провела пальцем по корешку лежащей перед ним книги.
— А почему бы вам самому не привезти ему годовой отчет вместо того, чтобы посылать курьера?
Она не стала ждать ответа, а только улыбнулась и вышла из комнаты.
