мерзкую», — подумал Форчун. Однако у него хватило такта не выражать своих мыслей вслух. Его родители стремились воспитать из него джентльмена, и кое-что из их уроков не прошло даром.
— Мадам, как только мне удастся самому встать на ноги, я постараюсь помочь вам встать на ваши, пока же я попросил бы вас попридержать свой язычок, голова у меня просто раскалывается.
— Ну, хорошо… — язвительно изрекла мисс Фитцджеральд, всем своим видом демонстрируя, насколько она оскорблена.
Как раз в этот момент и появился в вагоне Тимоти Кэнтрел с Сарой на руках.
— А-а, вот и это отродье! — констатировала мисс Фитцджеральд. — Очень мило, что вы явились… Но почему вы оба в крови?
Как же она ненавидела этих двух замарашек, но она вовсе не желала явиться перед мистером Джедом с двумя поганцами, измазанными кровью, ведь он может отказаться от своего обещания хорошенько заплатить ей.
Форчун, наконец, смог подняться на ноги и протянуть ей руку.
— Это ваши дети?
— Упаси меня, Господи, от этого! Я всего лишь сопровождаю их до Сан-Франциско.
— Наш дядюшка Джед встретит нас там, — подтвердил Тимми. Он протянул руку этому большому дяде, предварительно вытерев ее о штанину и убедившись, что она чистая. — Я — Тимоти Кэнтрел, а это моя сестра Сара. А это мисс Фитцджеральд, спасибо, что помогли ей.
— Приятно познакомиться, меня зовут Уинслоу Форчун. Могу я чем-то помочь твоей сестре?
— Нет, она останется со мной, — мальчик отрицательно мотнул головой. — Она боится незнакомых людей. Но в любом случае спасибо. — Он бросил настороженный взгляд на мисс Фитцджеральд, опасаясь очередной нахлобучки. — Мы едем из Иллинойса. А вы, сэр, откуда?
— Что же это такое, Тимоти? — встряла мисс Фитцджеральд. — Хотя твоя мамаша умерла, это отнюдь не означает, что можно забыть о хороших манерах, которым тебя наверняка учили…
При упоминании о смерти матери губы у Сары затряслись и глаза наполнились слезами, она снова стала всхлипывать. Форчун с недоумением взглянул на эту женщину. Какого черта она так разговаривает с этими несчастными малютками?
Он смущенно улыбнулся и, вытащив из кармана носовой платок, вытер им щечки девочки, приговаривая:
— Ты просто красавица, маленькая леди! Не могла бы ты немного постоять тут рядом со своим братишкой, а я осмотрю его ранку на голове? Ты можешь держать его за руку, я не причиню никакого вреда Тимоти!
— Со мной все в порядке… — отстранился было Тимми, но, все же поставил Сару на сиденье, сел рядом, не отпуская ее руку.
— Не могли бы вы, — Форчун обернулся к мадам, — достать воды, чтобы промыть рану, иначе может попасть инфекция.
— Ну-у, почему бы нет, думаю, что смогу, — она с неожиданной улыбкой посмотрела на Форчуна.
Пробираться по проходу было совсем не просто, пассажиры собирали по полу свои разбросанные пожитки и не сразу пропускали ее. В таком случае, она молча отодвигала их со своего пути как неодушевленные предметы.
Как только мисс Фитцджеральд удалилась, Форчун поднялся и стал разглядывать других пассажиров.
— Присмотри за своей сестрой, — сказал он Тимми, — тут еще кое-кто нуждается в моей помощи.
— Конечно, — кивнул паренек, — я всегда приглядываю за ней.
Мисс Фитцджеральд вскоре явилась с чистой тряпкой, чашкой воды и каким-то лекарством, обнаружив Сару, примостившейся на сиденье, под головой у нее лежал аккуратно свернутый сюртук Уинслоу Форчуна. Тимоти вместе с Форчуном помогали другим пассажирам. В глазах мисс Фитцджеральд мелькнуло некое подобие уважения, ей нравились сильные мужчины, у которых руки росли откуда надо. Она даже изобразила улыбку, но он этого, естественно, не заметил.
Тимоти не стал сопротивляться осмотру раны, Форчун настаивал и мальчик не стал спорить — он уважал в людях уверенность в своих поступках.
Вошедший в вагон кондуктор объявил, что поезд столкнулся с коровой, переходившей пути. Как только ее уберут с полотна, они продолжат путь.
— Спасибо вам, сэр, за помощь пассажирам, — обратился он к Форчуну. — В следующем вагоне мальчик сломал себе ногу, рана очень тяжелая. Меня разрывают на части, а нужно прекратить панику среди пассажиров и помочь тем, кто в этом особенно нуждается.
— Можете на меня рассчитывать, — кивнул в ответ Форчун. — В котором часу мы сможем добраться до Сан-Франциско?
Кондуктор вытащил из кармана массивные часы и задумался.
— Думаю, не раньше семи. Форчун тяжело вздохнул.
— Это очень расстроило ваши планы?
— У меня в пять часов была назначена встреча в офисе с моим адвокатом на Маркет-стрит. Возможно, ли послать ему телеграмму, что я опаздываю?
— Напишите мне текст сообщения, я сделаю все возможное на следующей остановке.
— Да, еще одно дело… Насколько я понял, эти двое детишек по фамилии Кэнтрел должны встретиться со своим дядей. Вы могли бы предупредить его тоже. Он будет волноваться, что с ними случилось. Его зовут, кажется, Джед Кэнтрел.
— Не беспокойтесь, сэр. Все будет исполнено. Наша компания старается, как можно лучше обслужить своих пассажиров.
Было уже половина седьмого вечера, когда поезд, наконец, прибыл на станцию в Сан-Франциско. Форчун дождался пока Тимоти и Сара не оказались под опекой своего дяди, затем нанял кэб для себя, дав адрес офиса Сэмпсона Левина. Устроившись в кэбе, Форчун недовольно оглядел себя: жакет ужасно помят, светлые брюки запачканы, лицо плохо выбрито. Так не выглядят преуспевающие бизнесмены, прибывшие на встречу к своему адвокату.
Выйдя на Маркет-стрит, Форчун оказался перед трехэтажным зданием, где располагалась контора адвоката. Почти все окна были темными. Он попросил кэбмена обождать на всякий случай. Сдерживая одышку, он поднялся на третий этаж и разыскал Дженкинса, секретаря адвоката.
— О, как я рад вас видеть, мистер Форчун. Я уже собирался уходить домой…
— А Сэмпсон еще в офисе?
— Нет, сэр. Он вынужден был уехать.
— Какого черта! Разве он не получил мою телеграмму?
— Да, конечно, сэр. Он был очень расстроен, что не смог вас дождаться, он оставил записку и просил разыскать вас в гостинице, где вы обычно останавливаетесь. Мистер Левин хотел бы встретиться с вами в восемь часов в театре «Мажестик», он забронировал ложу.
Форчун был вне себя от злости, он просто не мог поверить, что его так примут. После всего случившегося с ним за этот день ему только в театр пойти и не хватало.
Свет в зале погас и, горящие факелы осветили сцену, когда Уинслоу Форчун, отодвинув тяжелые портьеры, тихо вошел в обитую деревом ложу театра «Мажестик» и оказался за спиной человека, пригласившего его на это представление. Он, молча смотрел на декорации горы Олимп. Начиналось театральное действо, зрителем которого Форчун быть не собирался.
Сэмпсон Левин не только не заметил его прихода, но и не почувствовал его присутствия. Форчуну уже осточертела эта игра, он хотел знать, зачем его сюда вызвали.
— Что за дурацкие штучки, Сэмпсон? — Звуки оркестра перекрыли злой шепот Форчуна.
Изысканно одетый человек даже не оторвал глаз от сцены, не говоря уже о приветствии. Он явился на премьеру сезона и не собирался пропускать ни одной реплики со сцены.
— Я подумал, что вам хорошо бы немного отвлечься, — произнес он таким тоном, что было ясно — эта встреча не имела для него никакого значения.
— Проклятье! — терпение Уинслоу лопнуло, ему только развлечений в жизни и не хватает. Может, еще и в ладони похлопать по поводу этой бездарной пьески?
