Хэрлен Роквелл даже присвистнул, но Шелдон, не обращая на него внимания, заказал для обоих чай и рогалики с джемом.
— Мы уже завтракали, — объяснил он свой скромный выбор.
Они почти не разговаривали пока ели. Молли же не могла припомнить, когда в последний раз она так ела — без всякого удовольствия. Ей уже казалось, что театр был только предлогом, и они не имеют к сцене никакого отношения.
— Вы часто бываете в театре? — спросила Молли.
— Нет, — Шелдону показалось, что он ответил слишком резко, и добавил: — Правда, я иногда хожу в оперу. Вы любите оперу?
— Опера есть… опера, — улыбнулась Молли, ее или любят, или ненавидят.
Шелдон был несколько удивлен ее ответом.
— Я люблю хорошие голоса. Впрочем, вы правы, ничто не сравнится с оперой.
Молли и так не сомневалась в своей правоте, она никогда в жизни не была в опере, и ей претил оперный фанатизм. Может, ей повезло, а может, это ему не понять ее игру.
Хэрлен шумно размешивал сахар в чашке. Он раздражал Молли, с первой минуты их знакомства ей показалось, что он способен на любую гадость. Молли очень хотелось вновь спросить о роли, но инстинкт подсказывал ей, что нужно подождать. Пусть он сам заговорит об этом. Если она проявит излишнее любопытство, это скажется на размере ее будущего гонорара.
— К сожалению, я уже давно не была в опере, у меня столько дел… — она старалась поддерживать разговор.
— Я вхожу в общественный оперный совет, — обрадовался Шелдон. — Мы хотим воскресить «Метрополитен-опера». Вы ведь знаете, он уже несколько лет закрыт. О, это так печально…
— Я думала, в Сан-Франциско есть оперный театр.
— «Гранд-опера» — просто коровий хлев, все покрыто пылью!..
Шелдон не сказал Молли, что богатые боровы, которые собираются в оперном комитете, создали его лишь для того, чтобы демонстрировать друг другу бриллиантовые заколки для галстуков.
— Вы тоже входите в оперный комитет, мистер Роквелл? — спросила она Хэрлена.
Он сам удивился подобному предположению.
— Я предпочитаю развлекаться на пляже, в танцевальных залах, кегельбанах…
«И публичные дома для таких придурков, как ты!» — произнесла про себя Молли.
Шелдон понял, что разговор принимает нежелательный оборот:
— Мы так сожалеем, что ваша премьера сорвалась из-за пожара.
Хэрлен издевательски хмыкнул. Шелдон осуждающе глянул на брата.
— Театр на ремонте и вы не сможете сейчас там выступать. Поэтому мы с братом решились предложить вам гарантированный заработок в течение года, может, чуть больше…
Молли была удивлена. Какая пьеса может гарантировать годовую прибыль? Но промолчала.
Шелдон воспринял ее молчание как плохой знак и решил подсластить пилюлю.
— Мы гарантируем вам содержание в течение года. Это хорошие деньги, уверяю вас. Мы также обещаем вам приличную квартиру, наряды, дорожные расходы…
— Мне придется работать не в Сан-Франциско?
— Нет, — Шелдон предложил расклад расходов на неделю, сумма была очень значительная. — Я ничего не забыл?..
— Премия! — напомнил Хэрлен.
— Да, да, вы получите за эту работу еще и премию.
— Сколько?
Шелдон вопросительно поглядел на нее, он все еще опасался, что она откажется, но теперь он понял, что просто неправильно изложил предложение. Деньги — вот, что ее интересовало. Он назвал большую сумму.
Молли и бровью не повела, не такая она простачка, как им кажется.
— Может, это и подходящая оплата для роли, о которой вы говорите, но я не новичок, и не все, что произносится со сцены, меня устраивает.
Хэрлен снова хмыкнул. Он провел достаточно времени в борделях, чтобы не понимать — эта штучка обойдется им даже дешевле, чем они думали. Может, скинуть цену?..
— Откровенно говоря, — продолжала Молли, — у меня появились сомнения. Уж не хотите ли вы предложить мне что-то неприличное? Да, мне нужна работа, но я должна знать, что я буду делать. Не крутите вокруг да около. Вы предлагаете мне играть на сцене или что-то другое?
— Ничего подобного, — Шелдон сменил тон, он привык, что леди, которых он знал, имели и свою цену, и свое место.
Молли сделала вид, что хочет встать и уйти.
— Подождите! — Шелдон взял ее за руку. — Мы нуждаемся в вас!
— Мы просто пропадем без вас, — мрачно добавил Хэрлен.
Молли почувствовала, что оба запаниковали. Предложение сделано, обещанной суммы хватит не только на то, чтобы расплатиться с долгом, но и хватит на многое другое.
— Продолжайте, — сказала она, снова усаживаясь за стол.
— Мы хотим, чтобы вы стали учительницей в школе.
Молли громко расхохоталась, не обращая внимания на удивленные взгляды посетителей кафе.
— Послушайте, — Шелдон вновь перешел на просительный тон. — Вы нужны нам.
Молли больше не скрывала своего любопытства.
— Вы что-нибудь слышали о наследстве Форчунов? — спросил Шелдон.
— Нет, а что?
— Да об этом говорит вся Калифорния. Аарон Форчун, мой дядя, нажил солидный капитал на золотых приисках. Это было давным-давно…
— Огромное состояние, — подтвердил Хэрлен. — Простой золотоискатель заделался богачом.
Молли задумалась, но не о том, что растолковывали ей братья. Судя по письмам и другим бумагам, оставшимся после смерти ее тети Биби, отец Молли когда-то тоже мыл золото и тоже разбогател.
— Аарон Форчун хотел, чтобы его имя вошло в книжки по истории вместе с другими именами крупных промышленников. Он считал себя первооткрывателем в Калифорнии, но никто на это не обращал внимания.
— Потому, что все это были бредни! — Хэрлен допил остывший чай.
— Но какое это имеет отношение к вашему предложению предоставить мне место учительницы? — недоумевала Молли.
— Наш дядюшка умер, так и не осуществив свою мечту освоить горные реки для торговых перевозок.
— Особенно в тех местах, где он мыл золото? — вопросительно уточнила Молли.
— Условия! Расскажи о них! — вмешался Хэрлен.
— Компания дяди Аарона перейдет к его внуку Уинслоу Форчуну, если ему удастся за пять лет осуществить мечту деда, — разъяснил Шелдон.
Молли все еще не понимала, чего от нее хотят.
— Так против чего вы боретесь, мистер Роквелл? Не хотите, чтобы реку использовали для торговли?
— Это дикие и опасные места, на реке — пороги размером с целый дом. Коммерческое ее использование не только затруднено, оно просто невозможно.
— На самом деле, главное, — деньги, — снова встрял в разговор Хэрлен. — Если Уинслоу Форчун проиграет, все восемь миллионов перейдут ко мне и Шелдону — других родственников нет.
— Поняла, значит, пятилетний срок заканчивается через двенадцать месяцев?
— Попали в точку, мадам. Братец Уинслоу зря теряет время и деньги, наследство ему не выиграть…
— И какова моя роль в вашей пьесе?
— Нам необходимо, чтобы кто-то информировал нас о том, что происходит в доме кузена.
