По ее щеке скатилась слеза.
— Я тоже тебя люблю.
— Это значит, что ты останешься? Это значит, что мы снова будем вместе? — На его глазах тоже выступили слезы. — Я так по тебе соскучился.
Она обхватила его руками за шею, посмотрела ему в глаза.
— Да, я останусь. Я останусь и буду всегда тебя любить. И твое прошлое я тоже буду любить. Ты мой дар судьбы.
И тогда Дункан поцеловал ее так, как умел только он…
ЭПИЛОГ
— Нет, все равно криво!
Джиллиан стояла посреди гостиной, раздраженно подбоченившись. В комнате пахло свежей краской и паркетным лаком. Через открытые окна доносился детский смех, из сада долетал аромат сирени.
— Опусти ниже! — крикнула она плотнику. — Видишь, вон там багет перекосило. У тебя что, уровня нет? Тоже мне плотник!
— Уровень в повозке остался, — робко пробормотал мастер и поспешно спустился со стремянки.
Джиллиан страдальчески закатила глаза. Строительство нового флигеля продолжалось всю зиму. Казалось, это никогда не кончится.
— Как он сам этого не видит! — сердито пробормотала она, подобрала юбку и сама полезла на стремянку. — Ведь видно же, что этот край нужно пустить пониже. — Она поправила багет, кое-как закрепленный гвоздиками. — Ну вот, теперь лучше.
— Джиллиан!
Она обернулась.
— Ты испугал меня.
Дункан приблизился к ней, держа одну руку за спиной.
— Ты зачем туда залезла?
— Багет нужно было поправить. Я этим бездельникам платить не стану. Им бы руки оторвать! Мы и так из-за этого строительства по миру пойдем.
— Миледи, а что вы мне говорили совсем недавно? — Он покачал головой. — Про то, что строительство обойдется совсем недорого. — Он задрал голову и посмотрел на резной потолок. — Это похоже на Сикстинскую капеллу. Между прочим, ты обещала, что рабочие провозятся не больше шести недель.
— Ты ведь хотел, чтобы все было красиво. Смотри, теперь у наших мальчиков много места для игры, а мы можем достойно принимать гостей. Следующей весной должны приехать Индиго и Беатриса с детьми. Мы сможем удобно их разместить.
Дункан помог ей спуститься на пол. Однако Джиллиан, заподозрив подвох, поинтересовалась:
— Что это ты так хитро на меня смотришь?
— Просто так. — Он улыбался. — Люблю тебя, вот и все.
Она тоже улыбнулась, погладила медвежий коготь на его щеке.
— Я и не думала, что бывает такое счастье. Твоя бабушка, упокой Господи ее душу, была права. Мы созданы друг для друга, правда?
— Воистину так, — согласился он, поцеловав ее в губы.
— Ты зачем сюда пришел? — спросила она, пытаясь заглянуть ему за спину. — Ведь тебя сюда не заманишь.
— Понимаешь, Уилл хочет, чтобы ты посмотрела, как он будет кататься на своей новой лошадке. — Дункан улыбнулся. — Айан и Александр уже дерутся из-за того, кому достанется освободившийся пони.
Джиллиан тоже рассмеялась:
— Меня удивляет, что Линкольн еще не требует лошади.
— Он бы потребовал, да Мэри глаз с него не спускает. Упрямый мальчуган, вот увидишь, к весне уже будет ездить верхом.
— Так ты пришел только за этим? А что ты там прячешь?
Она попыталась схватить его за руку, но он увернулся.
— Так, ничего.
Она знала, что он ее дразнит.
— Ничего? Тогда покажи мне вон ту руку.
— Вот эту? — Он как ни в чем не бывало показал ей руку, но не ту, которая ее интересовала.
— Дункан, перестань! Ты ведешь себя как ребенок!
Он быстро спрятал за спиной обе руки, потом предъявил ту, которая ее так интересовала.
— Видишь, здесь тоже ничего.
Джиллиан расхохоталась. Ей тоже нравилась эта игра.
— Ладно, я вижу, ты ничего не принес своей несчастной любящей жене. Пойдем тогда посмотрим на Уилла и его лошадку. И поскорей, а то вернется плотник, и я непременно с ним разругаюсь.
Дункан осторожно обнял ее за талию.
— Пойдем потихонечку.
— Я не больна, я всего лишь беременна, — в который уже раз напомнила Джиллиан.
Дункан вздохнул:
— Надеюсь, на этот раз ты родишь девочку. Характер у тебя во время этой беременности такой скверный, что можно надеяться на дочку.
Тут Джиллиан краешком глаза заметила, что он прячет за спиной что-то зеленое. Ловко извернувшись, она сунула руку ему за спину.
— Что ты делаешь? — возмутился он.
— Это мне? — Она держала в руках небольшой сверток.
— Может быть. Если, конечно, ты будешь себя хорошо вести.
— Буду-буду, — заверила его она вкрадчивым голосом. — Во всяком случае, прошлой ночью, насколько я помню, ты остался мной доволен.
— Тогда разворачивай.
Он прислонился к стене, с удовольствием следя за ее действиями.
Джиллиан повертела сверток и так и этак.
— Откуда?
— На корабле доставили. Я попросил Индиго, он выполнил мою просьбу.
Джиллиан вопросительно приподняла бровь.
— Не беспокойся, все приобретено совершенно законным путем.
Она засмеялась и положила сверток на стол. Развязала золотой шнурок и достала что-то шелковое, пурпурное.
— А ты примерь, — предложил Дункан. Джиллиан развернула лоскут пурпурной ткани и увидела полупрозрачную вуаль с двумя маленькими ленточками. Смеясь, она надела чадру себе на лицо.
— Это для меня или для тебя? — шутливо спросила она, вспомнив те давние времена, когда Дункан закрывал татуировку вуалью.
— Для тебя. Там есть еще кое-что. Я заказал это почти год назад.
Он достал из свертка тонкие, полупрозрачные шаровары наподобие тех, какие носят красавицы в гареме. И еще в свертке оказался легчайший лиф с громадным вырезом. Джиллиан рассматривала этот восточный наряд с немалым любопытством.
— Это все мне? А я в таком наряде не простужусь, милорд? — Она взглянула на него с деланной невинностью.
Дункан обхватил ее за талию.
