Обречённая планета

Так что не можем вам пока пообещать ничего утешительного.

— Руководствуясь приобретенным мной опытом в связи с публикациями с восстаниях, — проговорил директор, — могу сказать, что в ближайшее время не стоит ожидать снижения интереса к делу Гриса. Я переодел двух актеров в генералов полиции и послал их разведать обстановку. По мнению полиции, ситуация вышла из-под контроля. Полиция обратилась к армии с просьбой о помощи, а армия отвечает: «Пошли вы все в (…), у нас хватает хлопот и с Флотом». Такая ситуация внушает опасения.

— О, не так уж все плохо, — вмешался Флик, который, явившись на это совещание без приглашение, занял позицию в дверях. — Многие обеспокоены прошлыми связями с Аппаратом. Мы с Канем и Тва до самого рассвета забирали у трупов удостоверения личности, Горожане, «синие бутылки», официальные лица — мы собрали около двух тысяч, на любой вкус. Мы даже сорвали номера с тридцати разбитых машин. Теперь во всех компьютерах возникнет жуткая неразбериха, сети будут перегружены, по крайней мере, на несколько недель, поэтому сейчас можно спокойно пользоваться чужими номерами и удостоверениями. Если бы мне сразу пришло в голову ограбить пару банков, мы бы сейчас как сыр в масле катались. Но зато теперь мы получили относительную свободу действий, поэтому я и говорю, что все еще не так уж плохо.

— Я готов выслушать ваши предложения насчет того, каким образом нам снова захватить инициативу в прессе в свои руки, — сказал Мэдисон.

— Ну, — сказал директор, — я бы предложил просто пустить дело на самотек и подождать, пока весь этот шум уляжется. — Все остальные согласно закивали.

Мэдисон покачал головой.

— Я пытался научить вас основным принципам работы в средствах массовой информации. Один из них касается направления работы. Вы предпочитаете вообще ничего не направлять. Это гибельно для всего нашего дела: вы просто попусту тратите свою энергию, тогда как ее можно было бы направить в нужное русло. Вы должны САМИ выбирать направление своей деятельности.

— Ну, — сказал один из репортеров, — наше направление — бунт народа против Аппарата. Толпа буквально разрывает на кусочки любого сотрудника Аппарата, попадающегося ей на глаза, будь то в районе баз Аппарата или на частных квартирах. Это направление доставляет нам немало хлопот. — Однако, — сказал Мэдисон, — это основополагающий принцип. Плыть по течению, ожидая, пока шум утихнет сам собой, — значит работать голыми руками, в то время как на полке лежат хорошие инструменты Вы должны усвоить твердо еще один принцип: вы всегда должны усугублять положение дел.

— Усугублять? — переспросил репортер. — Да это практически невозможно. Народ и так уже поджигает здания и разбивает вдребезги монументы; совершенно невозможно контролировать движение транспорта; больницы переполнены; нам едва удается издавать новые выпуски газеты, а с распространением тиража — вообще просто беда. И так во всех крупных городах.

Конфедерации. Если все это усугубится, то газета вообще придется закрыть. Пресса просто уйдет в небытие — будет функционировать только телевидение! И даже телевизионщики бегают сейчас, как сумасшедшие, так что кажется, что целый мир поражен лунатической болезнью. Наоборот, в наших интересах дать этому шуму утихнуть.

Мэдисон тяжело вздохнул. Кажется, эти зеленые юнцы абсолютно не подцаются дрессировке. Но не только эта мысль печалила его. Ему совсем не нравилось то, что он проиграл уже два раунда этого ответственного боя. — Нет, — сказал Мэдисон. — Культурный прогресс измеряется тем, сколько в истории запечатлелось неприятных моментов. Самые выдающиеся личности на всем пути эволюции Конфедерации не раз доказали это собственным примером. Лорд Кейнес, Карл Маркс — и им подобные гении — все время руководствовались этим принципом. Вот почему современники их просто боготворили. И в большой степени их популярность создавалась трудом столь же гениальных работников средств массовой информации. Итак, давайте еще раз вспомним три основных принципа «максимальности»: максимальное освещение событий, максимальное извращение событий, максимальная конфиденциальность. Только руководствуясь этими тремя принципами можно усугубить положение дел.

— Боги! — взмолился репортер. — Мы не можем ухудшить ситуацию. Иначе нам в скором времени отключат телефон, а потом свет, воду и так далее! Шеф, сотни миллиардов людей на улицах организуются в повстанческие группировки…

— О, боже, — снова вздохнул Мэдисон. — Кажется, меня не понимают. Нам нужно действовать по принципу максимального извращения фактов. Извращение фактов ведет к усугублению конфликта. И только тогда мы получим возможность максимально освещать события и вернуть доверие народа к средствам массовой информации.

— Извращение фатов? — вошшнуп пораженный репортер. — Целая нацм против Аппарата. Армия и Флот находятся в состоянии непрекращающейся войны. Уголовная полиция… Вы слышали тогда выстрелы на улицах?

— Уголовная полиция всегда против всех, — закончил за него второй репортер. — Сейчас самая конфликтная ситуация за последние десять тысяч лет. Никому НЕ УДАСТСЯ еще более накалить обстановку!

— А вот и нет, — возразил Мэдисон. — Это можем сделать мы. А учитывая наш статус работников средств массовой информации, мы просто ОБЯЗАНЫ это сделать!

— Каким образом? — Все уставились на Мэдисона.

Мэдисон, нагнувшись вперед, сделал им знак пододвинуться поближе и перешел на шепот.

Когда Мэдисон закончил, все продолжали молчать, не спуская с него испуганных глаз.

— О, БОЖЕ МОЙ! — выдохнул сочинитель ужастиков. — Он МОЖЕТ это сделать! Мэдисон довольно улыбнулся. Теперь он снова поставит свой поезд на рельсы и пустит его в правильном направлении: берегись, Хеллер!

ЧАСТЬ ВОСЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА 1

Дворцовый город был самым безопасным местом во всей Конфедерации, не говоря уже о том, что он находился на тринадцать минут в будущем, но, как Замок Мрака, он был надежно защищен от народа Великой пустыней, которую нельзя было пройти пешком, В Дворцовый город также совершенно невозможно было проникнуть с воздуха, поскольку по периметру города располагалась сеть защитных бункеров, из которых открывался огонь по любому неопознанному объекту.

В городе, подернутом желтой дымкой преломленного пространства, в огромных покоях императора сидел Ломбар Хисст, повернувшись спиной к закрытой на засов двери в спальню, и проводил совещание со своим генеральским составом.

В этот момент взял слово старый генерал с преступным прошлым, одетый в красную униформу, чье лицо, изборожденное следами былых сражений, носило признаки недавних дебошей и бессонных ночей.

— Армия наконец-то согласилась сотрудничать с нами, — говорил он. Тысяча транспортных единиц высадило миллион людей на Калабаре, таким образом освободив находящиеся там наши силы, которые к вечеру прибудут в Зону расположения войск Аппарата номер семь. Итак, фактически, сэр, все наши войска выведены с Калабара, за исключением нескольких оставшихся там наблюдателей. Следовательно, мою миссию на Калабаре считаю завершенной, и мне бы хотелось взять небольшой отпуск и отправиться в Блайк Маунтанз: у меня там небольшое имение…

— Никаких отпусков! — загрохотал Хисст, ударив кулаком по столу. Приказываю организовать бюро по проведению в дальнейшем мероприятий по подавлению массовых выступлений населения. Того, что