голову, он старался унять боль. Когда это ему немного удалось, он сказал:
— Я думал, это просто сон или что-нибудь в этом роде. Постойте-ка. Так значит, это все — правда?
— Да… да, Ваше В… сэр, но должен вам сообщить, что здание Секции Аппарата в Правительственном городе все в огне. Войска сражались с народом и с полицией, пока в живых не осталось ни одного сотрудника Аппарата, Я хотел попросить подкрепления здесь, в Дворцовом городе.
— Что ж, попросите, попросите, — сказал Ломбар. — Что же вам мешает? Подождите минутку. — Он оглядел испачканное коронационное платье, в которое он все еще был одет. — Вы сказали, что я был коронован вчера. Но я совсем ничего не могу вспомнить. КТО ЭТО СДЕЛАЛ?
— Всю церемонию транслировали по телевидению, Ваше В… сэр. Мне кажется, это сделали Мэдисон и его люди с камерами, Ваше Величество. Несмотря на то, что Ломбар был все еще немного пьян и еще плохо соображал, что с ним происходит, но это сообщение вызвало в нем горячий гнев.
— (…) их! Возьми людей из Батальона Смерти и посади Мэдисона вместе с его шайкой под арест! О, моя голова! А потом займешься своим подкреплением. Ну, иди! Убирайся отсюда!
— Сэр, Ваше Величество, мне нужно еще кое-что вам сказать. С телевидения поступила информация, что через полтора часа будет передано сообщение, касающееся лично вас, и эта информация очень обеспокоила нас. — На лице Ломбара появилось выражение нечеловеческой жестокости, и генерал боязливо добавил: — Да, Ваше… сэр, я арестую.
Мэдисона и его шайку. — И не дожидаясь ответа, он почти выбежал из комнаты, пока Ломбар не придушил его своими руками.
Генерал, напустив на себя самоуверенный вид, прошел прямо мимо Флип через весь зал и вышел из дворца.
Улицы Дворцового города, казалось, превратились в вооруженный лагерь. Генерал, подозвав к себе полковника из Батальона Смерти, отдал ему строгий приказ и соответствующие указания Потом генерал поспешил к коммуникационному узлу, чтобы вызвать в город резервные войска Аппарата и распорядиться, чтобы они были размещены по периметру города.
Полковник, получив приказ генерала, сразу же накинулся на каштана, в подчинении у которого находился взвод в сто человек. Через несколько минут затянутые в черную униформу солдаты Батальона Смерти входили во все имеющиеся двери в Императорский дворец, чтобы потом встретиться в императорских покоях.
Одетые в униформу цвета морской волны люди из команды Мэдисона только начали просыпаться, и сразу же оказались в кольце направленных на них бластеров. Кан растолкала спящих Флип и Тва — протирая глаза, они поднялись с пола.
— ШЕФ! — испуганно завопила Флип.
Мэдисон, который только что закончил переодеваться в свежую униформу, выбежал из смежной спальни, одной рукой на ходу застегивая ремень, а в другой держа недопитый стакан хот-джолта.
— Вы — Мэдисон? — спросил его капитан Батальона Смерти.
Мэдисон посмотрел на черные стволы бластеров, потом на суровые лица солдат и сказал:
— Здесь, наверное, какая-то ошибка. Если вы пройдете со мной в спальню императора, мне кажется, мы сможем все уладить миром.
— Его Величество, или кто бы он там ни был, сам приказал нам, ответил капитан, — взять вас под арест. Пройдемте.
— Они хотят нас убить! — вскричал Флик.
— Нет, — успокоил его капитан. — Вы просто арестованы. Я не хочу никаких неприятностей. Мой вам совет: выбросьте всякие глупости из головы и, — он бросил взгляд в сторону императорской спальни, пошевеливайтесь, чтобы не вышло еще хуже. Где здесь тюрьма?
Флип вскочила на ноги:
— Вот сюда! — И она вышла в боковую залу.
Остальная команда растерянно собирала свои пожитки, съемочные камеры и награбленное добро.
Мэдисон снова попытался войти в спальню Ломбара, но капитан преградил ему путь.
— Ты тупица, — сказал капитан. — Наверное, вы еще не имели дела с Аппаратом, иначе вы бы не вели себя так глупо. Пошли! — И дулом бластера он подтолкнул Мэдисона к суетящимся операторам.
В сопровождении солдат они пошли по длинной винтовой лестнице, пока наконец не оказались в большой комнате с несколькими запертыми дверями, которая вся была Уставлена каким-то оборудованием, столами и скамейками; круглые окна выходили в парк.
— Ну вот, мы пришли, — сказала Флип.
— Но это не тюрьма! — заревел офицер.
— Капитан, — спокойно ответила Флип, — если бы вы были во стольких тюрьмах, во скольких побывала я, то вы бы по-другому смотрели на это дело. Если это место похоже на императорскую кухню, то это совсем не значит, что его нельзя, если нужно, превратить в тюрьму. Если вам угодно, чтобы ваши солдаты сидели на голом полу, это, конечно, ваше дело. Только мне кажется, что, как настоящему офицеру, вам не должны быть безразличны условия, в которых находятся ваши солдаты. Посмотрите, какие мягкие здесь скамейки.
От этих слов лица некоторых солдат заметно потеплели. Капитан рассмеялся.
— Теперь послушайте меня, — продолжала Флип. — Мы просто находимся под арестом. И мы всего лишь работники телевидения, а не солдаты. Так что можете не беспокоиться — мы не попытаемся бежать. Может быть, Хисстику не понравилась пара кадров с его физиономией, которые мы сделали накануне. Но ведь всякие торжества именно тем и интересны Так что давайте перестанем сердиться друг на друга и устроим веселую пирушку Девочки, посмотрите, есть ли за этими дверями что-нибудь, чем можно набить желудок Люблю императорскую еду — первый класс!
Притворившись, будто она осматривает замок двери, Флип незаметным движением руки засунула в свой ботинок очень острый кухонный электронож.
Капитан и солдаты сели на скамейки.
Несколько преступников из шайки Мэдисона начали прикидывать в уме, как бы вытащить из лежащих на столах бластеров солдат зарядные устройства. Мэдисон в это время решил попотчевать капитана оставшимся в бутылке виски с подмешанным туда ЛСД.
Один из электронных операторов, обнаружив в углу телеприемник, включил его почти на полную громкость, чтобы заглушить все звуки на случай, если Мэдисон подаст команду сражаться с солдатами. С телеэкрана то и дело неслись выстрелы из всевозможных видов оружия и истошные крики передавались последние известия об уличных стачках и подавлении народных мятежей — и никто бы ничего не услышал в этом гаме, даже если бы Мэдисон решил поднять на воздух целый Императорский дворец.
ГЛАВА 7
Ломбар Хисст, путаясь в складках широкого коронационного платья, насилу стащил его с себя и с проклятиями швырнул его в угол. Если бы он рискнул появиться сейчас в этом платье перед телекамерами, он был уверен: скандала было не избежать.
С великими предосторожностями он пробивал себе путь к неограниченной власти, а сейчас он должен быть вдвое осторожным, чтобы не упустить императорский трон. В глубине души он проклинал Мэдисона с его идиотским замыслом коронации — он мог вполне обойтись и безо всяких корон и регалий: уж чего, чего, а наркотиков у него хватило бы, чтобы управлять целым Собранием Лордов.
Но каким-то образом он слишком быстро получил императорскую корону. Он даже не подозревал, что во всем был виноват виски с ЛСД. И хотя он не мог объяснить всего, что с ним произошло, в одном он не сомневался, кровь потечет рекой!
В душе Ломбара закипал гнев, с губ его то и дело срывались ругательства. Он все еще держал власть в своих руках: у него были войска, у него было оружие, он подчинил себе всю правительственную верхушку.
