фактически продолжала работать на Фацио?
Линда молчала довольно долго, лицо ее было спокойно.
– Можно считать и так, – раздался наконец мягкий голос. – Но только в том смысле, что я продолжала работать на Всемирное бюро расследований, а не на конкретного человека.
Он колебался некоторое время, прежде чем задал следующий вопрос:
– И ты перебралась сюда только ради того, чтобы отыскать, кто занимается производством андроидов?
Она медленно покачала головой из стороны в сторону.
– Я не брала на себя конкретных обязательств. Но когда появилась возможность, постаралась решить серьезную проблему для значительной части Земли. И рада, что решение было не в ущерб здешней территории.
– И какие твои дальнейшие планы?
– Работать здесь, в школе. Я считаю, что мы с тобой делаем полезное дело для этой территории.
Работать… и оставаться твоей женой. – Ее ровная улыбка была чуть ироничной. Словно Линду удивляли его сомнения.
Немного помолчав, он сухо произнес:
– Ладно, займемся делом.
Вскоре к ним присоединился Владимир, чуть позже – Виктория. Обсудив детали предстоящей операции, они перешли в зал, где собрались все слушатели. Питер увидел встревоженные лица – ребят никогда еще не собирали в столь позднее время, да еще по непонятной причине. Пора объяснить им, что необходимо сделать в целом, и чем каждый из них будет заниматься в ходе операции. Питер берет слово.
На доклад и определение состава групп уходит от силы десять минут. «Учтите, дело серьезное, – наставляет ребят Питер. – Руководителей слушаться беспрекословно. По-глупому не рисковать». Потом начинается выдача оружия и бронежилетов. Слушатели, получившие пистолеты или автоматы, посерьезневшие от понимания важности ожидающего их дела, одеваются, выходят на улицу, занимают места в двух автобусах, вызванных Викторией. Питер подходит к Линде и Владимиру. Они должны ехать на предприятие, выпускающее роботов.
– Осторожнее. – Он берет внука за руку. – Не лезь на рожон, людей своих не подставляй. И слушайся Линду. Она опытный человек.
Владимир кивает. Питер поворачивается к жене.
– Пора. Надеюсь, все будет хорошо.
– Я тоже на это надеюсь.
– До свидания. – Он целует Линду в губы, немного проводив ее взглядом, идет к другому автобусу. Виктория следует за ним.
Как только они занимают места, дверь закрывается, автобус отъезжает. Питер видит, что другой автобус тоже начал движение. Ощущение тревоги наполняет его – все ли учтено? Какие неожиданности ожидают их? Справятся ли ребята?
– Может, я пойду первой? – раздается рядом голос Виктории. – Как представитель власти.
– Нет, – отрезает он. – Первым пойду я…
Довольно скоро автобус останавливается в квартале от коттеджа Алмазова. Необходимо дождаться, когда вторая группа сообщит о выходе на стартовую позицию. Надо начать одновременно, чтобы Алмазов и его сообщники не успели предпринять ответные шаги.
Тишина и темнота разлиты по округе. Здесь, в районе коттеджей, нет ни магазинов, ни ресторанов. И поздние прохожие здесь тоже редкость.
Питер трогает пистолет, висящий сбоку в открытой кобуре – это не то современное оружие, какое выдавали ему в Париже. Старый российский пистолет «Стриж», поступивший на вооружение в начале века, но весьма надежный, с пулями, пробивающими легкую броню, с большим магазином.
Звонит коммуникатор. Это Владимир. Сообщает, что они вышли на исходную позицию.
– Понял. – Питер сует коммуникатор в карман, одновременно поворачиваясь к сидящим позади слушателям. – Начинаем. Напоминаю, что вы покидаете автобус и находитесь снаружи. Только не кучей. Рассредоточьтесь. Оружие должно быть под рукой, но хватайтесь за него в крайнем случае. И если начнется стрельба, прячьтесь за автобус или падайте на асфальт. А то вас быстро перестреляют. И еще. Дом, скорее всего, охраняют роботы, похожие на людей. В случае стрельбы с их стороны, целиться только в голову. Если нас пропускают без эксцессов, Парамонов и Тазьба остаются у ворот, остальные со мной и Викторией движутся дальше. – Тут он обращается к водителю. – Поехали.
Автобус трогается, проезжает небольшое расстояние, тормозит у ворот, за которыми высится особняк. Питер выскакивает первым, за ним – Виктория. Он подходит к воротам, нажимает кнопку. Он понимает, что его сейчас пристально рассматривают на экране монитора.
– Что вам нужно? – раздается приятный мужской голос.
– Мы – представители правоохранительных органов, – решительно произносит Питер. – У нас ордер на арест господина Алмазова Сергея Павловича. С нами представитель власти, член Совета Виктория Пименова. Откройте ворота во избежание эксцессов и не препятствуйте нам.
Тишина кажется нескончаемой. Наконец раздается:
– Я должен сообщить Сергею Павловичу.
– Вы должны немедленно открыть ворота, – настаивает Питер. – Иначе нам придется применить силу.
У одного из слушателей в руках гранатомет, взятый на всякий случай. Питер готов его использовать. Но его удерживает нежелание открывать стрельбу. Он решает немного подождать.
Неожиданно ворота начинают раскрываться. За ними уходящая к большому дому дорога, по бокам – аккуратные газоны с подсветкой, на них уже зеленеет травка, через равное расстояние поднимаются живописные, обрезанные под кубики кусты, еще темные, без листочков, справа небольшой фонтан, который сейчас не работает. Особняк – четырехэтажный, под черепичной крышей, с двумя башенками, тоже крытыми черепицей, – напоминает средневековый замок. Несколько сводчатых окон светятся.
Питер идет по дорожке к особняку. За ним следует Виктория, слушатели. Медленно едущий автобус
Вокруг – никого. Пустое пространство. А Питер был уверен – здесь охраной занимаются роботы. Может, они внутри здания?
Вот и высокая дубовая дверь. Прямо как в старину. Одна половинка открыта. Питер заходит внутрь, в большой холл, ярко освещенный люстрой и светильниками, укрепленными на отделанных темным деревом стенах. Посреди холла стоит Алмазов. Он в халате, из-под которого выглядывают голые ноги в шлепанцах. Выглядит довольно старым, но подтянутым. Нарочито высокомерное, чуть насмешливое выражение замерло на его лице. Поодаль стоит другой мужчина, тоже немолодой, в темной спортивной куртке и таких же брюках. Его лицо бесстрастно. Однако у Питера нет сомнений – это не робот.
– И что у вас за дело ко мне в столь поздний час? – голос хозяина дома полон холодной надменности.
– У нас ордер на ваш арест, господин Алмазов. И на обыск.
Он будто не услышал ничего неприятного для себя. Буднично интересуется:
– Кто подписал?
– Председатель суда Гильдеев. – Питер достает ордер, показывает Алмазову. – Вам надо переодеться. Но я буду сопровождать вас. Идемте.
– Не доверяете? – сколько пренебрежительности в голосе Алмазова.
– Да, не доверяю. – Питер поворачивается к дочери. – Я сопровожу арестованного. Вам, Виктория Петровна, стоит пойти с нами. И еще Сентебову, Робертсону, Липкину, Ибрагимову. Остальные – приступайте к осмотру здесь. Старший – Надеев.
Алмазов трогается с места, Питер следует за ним. Лестница подставляет им свои белые мраморные ступени. На втором этаже прямо от лестничной площадки начинается большой зал, чуть освещенный дежурным светом. Здесь, наверно, отмечаются при большом стечении народа праздники. Алмазов направляется выше. На третьем этаже сворачивает в коридор, подходит к одной из дверей, открывает ее, смотрит на Викторию иронично:
