любил умных женщин. А Ирина была к тому же красива. Когда они встретились, она ещё жила с прежним мужем. Для Дмитрия это не стало преградой. Для Ирины – тоже. Она успела охладеть к тому человеку, с которым прожила семь лет. Слишком часто он её обманывал.
– Я всё сделала, – ощутил Астахов тёплый шёпот у своего уха. – За тобой будут нормально ухаживать.
13
Звонок прозвучал громко, настойчиво. Петровский повернул голову – надрывался аппарат, украшенный гербом СССР. Правительственная связь. «Вертушка» в просторечии. Рука проделала нужные действия.
– Товарищ Петровский? – принесли электромагнитные волны глуховатый мужской голос. – Василий Игнатович? С вами говорит секретарь ЦК КПСС по идеологии Зюганов Геннадий Андреевич. Помните такого?
– Помню, – обескураженно ответил Петровский.
– Нам с вами надо поговорить. Я прошу вас найти время, приехать на Старую площадь.
– Я готов. Когда?
– Сейчас. Как, сможете?
– Смогу.
– Надеюсь, вы на машине?
– Да, – зачем-то соврал Василий.
– Жду. Ещё не забыли, где мой кабинет?
– Не забыл. – Опять враньё. А что делать?
Стремительно надев пиджак, Петровский выскочил в приёмную. Секретарша сидела за своим столом. Внимательные глаза были устремлены на него.
– У нас есть какие-то машины? Меня срочно вызывают в Центральный комитет КПСС.
Его волнение передалось ей. В нервическом состоянии она принялась звонить куда-то, спрашивать насчёт транспорта. Высокий партийный орган упоминался при этом, и не единожды.
Средство передвижения нашлось – чёрная «Волга», сильно походившая на дорогой «Мерседес». Василий не без удовольствия сел на кожаное сиденье. Машина мягко тронулась, набрала скорость. Очень скоро она подлетела к солидному серому зданию на Старой площади. Аккуратный лейтенант со строгим лицом придирчиво осмотрел паспорт, сличил фотографию с оригиналом, потом буркнул:
– Проходите.
– Кабинет Зюганова где находится? – вежливо осведомился Василий.
– До лифта, и на пятый этаж.
На пятом этаже его встретил ещё один кагебешник, теперь уже капитан. Изучение паспорта и физиономии повторилось. Обошлось. Физиономия совпала с фотографией.
– Куда мне идти? – спросил Петровский, получив назад паспорт.
– Туда. – И взмах руки влево.
Он был как две капли воды похож на того Зюганова, который возглавлял коммунистическую партию в прежней вселенной и которого Василий знал по телевизионным репортажам, по фотографиям в газетах – полнолицый, нос картошкой, лысую голову обрамляли рыжеватые волосы по бокам. Руку пожал энергично.
Устроились неофициально, за красивым журнальным столиком, сбоку от большого, длинного стола для совещания. Тотчас был подан кофе, посредине стеклянной поверхности появилась большая тарелка с разнообразными печеньями.
Зюганов смотрел на него с нежностью.
– Василий Игнатович, над чем вы сейчас работаете?
Благосклонно кивнув, Петровский приступил к рассказу:
– Работаю над образом партийного работника, который давил малых предпринимателей, не понимая новой линии партии, а потом осознал свою неправоту, исправился.
– Важная тема. Очень важная и своевременная. Но у нас к вам, Василий Игнатович, просьба. Нам надо поднимать престиж власти внутри страны. Про Михаила Сергеевича Горбачева написано много книг. И это правильно. Человек, поставивший нас на рельсы успешного развития, творец перестройки. Но необходимо, чтобы лучше высветились те, кто работает рядом с Михаилом Сергеевичем, на кого он опирается. Политбюро считает это крайне важным. – Зюганов сделал небольшую паузу, предваряя главные слова. Взгляд его был самой доброжелательностью. – Как бы вы отнеслись к тому, чтобы написать книгу про Егора Тимуровича Гайдара? Один из ведущих архитекторов возвращения к новой экономической политике, ученый, премьер-министр. Внук такого знаменитого деда. – Увидев колебания Петровского, он наклонился вперед, сказал, понизив голос. – Учтите, это просьба Политбюро и Центрального комитета партии.
– Я согласен, – торжественно произнёс Петровский. – Но я рассчитываю на помощь.
Зюганов напустил шутливой хмурости на своё круглое лицо.
– Василий Игнатович, как вы можете сомневаться? Конечно же, обеспечим вас нужными материалами. Устроим встречу с Гайдаром. Всё, что необходимо, сделаем. – Он придвинулся к Василию. – Только вы уж постарайтесь написать побыстрее.
– Постараюсь.
– Мы вам доверяем. Что же вы печенье не берёте?
Рука Василия тотчас потянулась к тарелке. Печенье было направлено в рот. Прожевав, Петровский проговорил:
– Немедленно приступаю к работе.
– Вот и хорошо.
Покинув чрезвычайно высокий кабинет, Василий пребывал под впечатлением только что состоявшегося разговора. Такая просьба – признак настоящего доверия. Оно дорогого стоит. Василию не хотелось писать книгу про Гайдара, но он принял предложение, потому что доверие обязывало.
Сопровождаемый внимательным взглядом капитана, Петровский вернулся к лифту. Кнопка была нажата.
«В конце концов, я профессионал, – проистекало рассуждение. – Надо – я напишу. Добротно. Интересно. Работа есть работа. Главное, чтоб было вознаграждение. А оно будет.»
Лифт раздвинул металлические двери, позволяя проникнуть в его тесный объём. Двери закрылись, спрятав наконец Петровского от внимательного взгляда капитана. Начавшееся перемещение ощущалось лишь по лёгким вздрагиваниям лифта. Впрочем, это не отвлекало Василия. Клубок сюжетных ходов роился в нём. Как начать, какой-нибудь сценой из прошлого, когда Гайдар был мальчишкой? Или сценой будущего? А что, если дать параллельное развитие сюжета, в этой и другой вселенной? Показать, что Гайдар везде оставил свой след. Неплохо бы. Только не позволят. Официальный роман. Фантастика недопустима…
Едва он свернул в коридор, направляясь к выходу, увидел полноватую женщину с пышной шапкой спадающих на плечи рыжих кудряшек и острым носом, целеустремленно идущую навстречу. Он не обознался – это была звезда шоу бизнеса Алла Пугачева. Яркая личность. Впрочем, Василий никогда не относил себя к поклонникам её таланта.
Петровский намеревался тихо пройти мимо, но певица, заметив его, широко улыбнулась, изменила траекторию.
– Привет Василий. – Она чмокнула его в щёку. – Всё пишешь?
– Пишу, – с некоторой растерянностью ответил он. И тотчас нашёлся. – А ты всё поёшь?
– Пою. – Придвинувшись, она добавила, чуть тише, будто по секрету. – Я ничего другого делать не умею. – Оглушительный хохот последовал за этими словами.
«А я умею,» – подумал Василий, но не сказал.
– Ты уже побывал на ковре?
– Да. – Он лениво кивнул.
– А я вот иду. Опять мозги ебать будут. Заглядывай.
Она продолжила своё величавое движение. Проводив её взглядом, слегка ошарашенный Петровский двинулся к выходу.
Мелкий дождь уныло орошал окрестности. А у Василия было солнечно на душе. Какая-то невероятная
