подсознании все время была одна и та же мысль: «Ничего, по крайней мере, у меня всегда остается надежда на 'Вы – в пролете'».
И вот теперь все, что у меня есть, – это Гримсби.
Интересно, кого же они взяли ведущим? Если это кто-то старше меня, кто-то, кого я уважаю и кем восхищаюсь, кто-то, чье имя действительно намного известнее моего, – что ж, возможно, я и не буду чувствовать себя так паршиво.
2 сентября
Вы даже не догадываетесь о той боли, что снедает меня изнутри, пока я пишу эти строки…
Я позвонил в контору Макса: хотел переговорить насчет Гримсби. Как всегда, ожидал услышать резкие хрипы Жуткой Бабс, а потому испытал что-то вроде шока, когда в трубке раздался молодой и приятный женский голос. Девушка объяснила, что ближайшие пару дней она подменяет Бабс, пока та отсутствует «по женским делам».
От одной лишь мысли о «женских делах» Жуткой Бабс меня едва не стошнило.
– Понятно. Тогда соедините меня с Максом, пожалуйста.
– Мне очень жаль, но он сейчас обедает.
Извиняющийся тон новой девушки был абсолютно искренним. Я немедленно воспользовался случаем.
– А с кем он обедает?
Будь это Жуткая Бабс, я ни за что не осмелился бы на подобную дерзость.
– Секундочку, пожалуйста… я посмотрю… м-м, да, вот оно. Он сейчас в ресторане с ведущим нового шоу. Называется «Вы – в пролете».
Я с трудом сглотнул.
– Ах вот как.
Я старался казаться бесстрастным, но мой голос прозвучал октавы на три выше обычного.
– И кто же это?
– Сейчас посмотрим…
В трубке послышался шелест бумаг.
– Да, вот оно… Рикардо Манчини.
Имя прогрохотало в мозгу груженым товарняком, платформы которого были под завязку набиты гневом, яростью, ревностью и негодованием.
– Какие у него могут быть дела с Максом?!
Крик, полный неверия и скептицизма: я даже не пытался скрыть, что киплю от злости.
– По-моему, босс только что подписал с ним эксклюзивный контракт на три года, – спокойно ответила девушка.
Макс никогда не предлагал мне эксклюзивных контрактов на три года; на самом деле он ни разу даже не пригласил меня на обед. Неужели Рикардо Манчини так и будет портить мне жизнь? Неужели он всегда будет на шаг впереди? Лишая меня девушки, агента, работы – всего, что по праву принадлежит мне? Бездарный, подобострастный лицемер. Почему, скажите на милость, именно его взяли на роль ведущего?
5 сентября
– Это Саймон Питерс?
– Да, это я. А кто спрашивает?
– Э-э, боюсь, мы не знакомы. Я друг Майкла Кларка, это он дал мне ваш номер и предложил вам позвонить.
– О, здравствуйте.
– Как вы?
– Отлично, – ответил я, все еще не понимая, с кем говорю.
– Вы в этом году выступаете в пантомиме?
Вопрос вроде бы вполне законный. Возможно, какой-нибудь театральный менеджер или продюсер хочет сделать мне предложение. В любом случае, это лучше, чем Гримсби.
– Да, у меня есть кое-какие варианты, но я всегда открыт для новых предложений.
– Насколько я знаю, в прошлое Рождество вы работали вместе с Мими Лоусон?
В голове набатом ударил колокол. Если бы колокола умели говорить, этот отбивал бы одно: «Журналист!»
– Простите, как, вы сказали, ваша фамилия?
– Я друг Майкла Кларка, – снова ответил он и тут же добавил: – Вы ведь работали с Мими Лоусон в… э-э… Гримсби, если не ошибаюсь?
Вот тут-то меня и стукнуло: а ведь я не знаю никакого Майкла Кларка. И никогда даже не слышал о таком. Просто имя, которое покажется знакомым любому.
– Да, я работал с Мими.
Я отвечал не торопясь, тщательно взвешивая каждое слово.
– Вы ведь были очень близки, не так ли?
Пауза.
– …алло? – сказал я.
– Алло, Саймон? Какие у вас были отношения с Мими Лоусон?
– …алло?
– Саймон, вы меня слышите?
– …алло? Простите, я вас совсем не слышу.
Я сам восхищался своей игрой.
– Саймон?
– Нет… простите, вы куда-то пропали. Я очень извиняюсь, но мне пора идти. – Напоследок я уколол его еще раз: – Увидите Майкла Кларка, передавайте от меня привет.
И быстро повесил трубку.
7 сентября
Последнюю пару ночей я так и не смог уснуть: из головы не выходил тот звонок журналиста. Вся эта история вкупе с Рикардо Манчини, укравшим мою передачу, заставила меня собраться с духом и потребовать у Макса аудиенции. Вначале Жуткая Бабс сказала, что ближайший свободный день у него 17 декабря, но не прошло и двух минут, как она снова перезвонила, чтобы сообщить: у Макса отменилась одна из встреч и он готов принять меня сегодня, если я «оторву свою ленивую задницу от дивана и примчусь сюда мухой».
Я умудрился добраться до конторы за сорок три минуты – мой личный рекорд.
– Он на совещании, – приветствовала меня Жуткая Бабс. Ее дыхание отдавало свежей мятой и несвежим алкоголем.
– Но ты же сама сказала: мухой!
Бесполезно. Жуткая Бабс уже хрипела в телефонную трубку. Я опустился в одно из кожаных кресел и принялся ждать.
Макс вернулся через три часа и двадцать шесть минут. Он был в шерстяном свитере «Прингл», со
