массивом винчестеров RAID, объединенных в одну сеть, которую мне помог спроектировать Фарид. Когда необходимо перелопачивать горы информации, ища в них маленькую жемчужину необходимых знаний, и когда необходимо спрогнозировать какое-то событие, то без них как без рук. И на эту шкатулку я вышел именно благодаря соединению разрозненной по разным источникам, казалось бы, несовместимой друг с другом информации. А если она верна, то в шкатулке находилась одна из мировых реликвий, легендарная Ваджра. Мифический доспех и оружие Индры. Достойный экспонат для моей личной коллекции.
Правда, надпись на ней вызывала недоумение. Что значит «Бойся»? Бояться чего? Того, что в шкатулке? Или бояться открыть шкатулку? Если бояться открыть, то зачем предупреждать?
Закурив, я начал осматривать ее со всех сторон. Ну что, надо решаться. Слишком долго я шел к этому моменту, чтобы сейчас сидеть и сомневаться. Сомнения хороши до определенного предела. Но когда ты уже прошел почти весь путь и остался один шаг, надо быть решительным.
И я уже было положил ладонь на вырезанный на крышке контур, как внезапно в коридоре гулко рвануло, раздались близкие выстрелы. С потолка посыпалась известка, завибрировали стекла, потянуло запахом гари. Одновременно со взрывом за окном послышался рев мотора, очень похожего на вертолетный. Я выскочил из-за стола, метнулся к окну, отодвинул штору и осторожно выглянул. То, что я увидел, мне очень не понравилось. Из люка зависшего «Ми-8» по тросам спускались люди в камуфляже, которые разбегались по двору. А за решетчатой оградой просматривались два БТР. Я недоуменно захлопал глазами. Что собственно происходит? Автоматная очередь, прошедшая над головой, мигом поставила все на место. Мелькнула догадка, что эпопея с попыткой изъятия шкатулки, начавшаяся в пустыне, не закончилась, а имеет вполне реальное продолжение. Видимо, моя находка была действительно очень кому-то нужна. Но вот кому и зачем? Может, ее отдать от греха подальше? Никакие вопросы коллекционирования не идут в сравнение с вопросами жизни и смерти. Мои размышления прервала еще одна автоматная очередь. Я отпрянул от окна, присел и ударил по кнопке срочного спуска тяжелых металлических жалюзи, которые и были предусмотрены для таких крайних случаев. Это должно как-то замедлить нападающих и не дать им возможности прицельно стрелять. Хотя для профессионалов ворваться в дом через окна, выломав решетки и жалюзи, — вопрос нескольких минут. За вход в квартиру я пока не беспокоился. Чтобы его вскрыть, надо было обрушить кирпичную стену метровой толщины.
Заблокировав окна, я выбежал в холл. В нем уже были Касатка и Фарид с оружием на изготовку и в бронежилетах. Остальные, по-видимому, рассредоточились по квартире. В металлическую входную дверь снаружи начали стрелять очередями из нескольких стволов, вероятно, целясь в замок. Дверь не поддавалась. Я мысленно себя поблагодарил, что не пожалел денег, когда ее заказывал на бывшем оборонном заводе, выпускавшем в свое время военные корабли. Дверь была из башенной стали, и автоматным патроном ее было не взять. Внезапно стрельба прекратилась, но тут же послышались частые удары по металлу чего-то явно тяжелого. Фарид, стоящий сбоку от двери, быстро и одними губами произнес:
— Это штурм. Без вариантов. Сейчас будут БТРами решетки на окнах тросами выдергивать и одновременно стену двумя выстрелами из «мухи» пробьют. Могут и потолок проломить. Потом забросают гранатами.
— Кто это может быть?
— Очень похоже на отряд антитеррора. Почерк знакомый.
— А почему они не начали переговоры? Что это значит?
Фарид пожал плечами:
— Это значит, что у них нет приказа на переговоры. И это очень плохо. Нас они «сактировали» заранее.
— Сколько у нас времени?
Он переглянулся с Лупандиным:
— Две-три минуты, не больше.
Вы знаете, что такое штурм квартиры в густонаселенном районе, в центре города, где гуляют туристы и куда люди приходят полюбоваться на картины, выставляемые местными художниками на продажу? Это всегда жертвы. Много человеческих жертв. Ведь осаждаемые будут отстреливаться до последнего и могут попытаться захватить заложников при прорыве. Спецслужбы на него идут крайне неохотно и только в самом последнем случае, когда не остается других вариантов. Но было похоже, что для осаждавших мы представляли исключительную опасность, и наше существование связывалось с еще большими жертвами, чем те, которые могут возникнуть среди гражданского населения при штурме. Поэтому они сразу перешли к активным действиям на уничтожение. То есть происходило нечто неординарное по отношению к нам. Кто- то на самом «верху» принял кардинальное решение, не предусматривающее никаких вариантов. Мы просто не были нужны живыми. Это значило, что нам надо было срочно уходить из квартиры. И не просто уходить, а уносить ноги, и уносить быстрее. Для экстренной эвакуации у нас было все предусмотрено и готово, хотя и в мыслях никогда не держал, что ею придется воспользоваться. Поэтому я рявкнул Лупандину и Фариду, смотревшим на меня напряженно:
— Всех в мой кабинет!
Когда через несколько секунд мои люди вбежали, я, уже захвативший все необходимое, был готов. Внимательно оглядев каждого, бросил:
— Действуем по плану. Двое вперед, я следующий, остальные за мной.
Потом потянулся к статуэтке Будды на своем письменном столе и повернул у нее голову. Стол плавно сдвинулся со своего места, под ним начал открываться люк в подвал.
Первым, натянув очки ночного виденья, в него протиснулся Фарид, за ним двинулся Касатка.
Я в последний момент, подчиняясь какому-то внутреннему импульсу, все же решил захватить со стола шкатулку. Хотя принял уже твердое решение ее оставить, лелея про себя мысль, что, получив то, что надо, осаждающие от нас отстанут.
Последними звуками, которые до меня донеслись, когда люк уже начал вставать на место, были звуки взрывов на потолке и рева моторов БТР, вырывающих решетки на окнах.
Что такое Гора в нашем городе? Гора здесь не просто возвышенность. Это громада земли, возвышающаяся над Днепром, с которой когда-то начал строиться город, и она пронизана подземными ходами во всех направлениях. Многие слышали о существовании недостроенного «сталинского метро» — двойника настоящего. Жители столицы «нэзалэжной» знают, что в тридцатых годах прошлого столетия под рекой строили железнодорожный тоннель. Его делали на случай войны, предполагая, что при разрушении наземных мостов должен остаться ход под землей. Еще в тридцать шестом году, при строительстве в Киевском укрепрайоне дотов, складов и командных бункеров, их соединяли с заложенными двумя тоннельными переходами под Днепром: северным на Троещину и южным — на Осокорки. Но это только «вершина айсберга». Еще глубже под Киевом есть целый малоизученный подземный город, о существовании которого упоминается даже в летописях, датируемых одиннадцатым веком. В нем когда-то были проложены дороги, по которым ездили всадники на лошадях и перевозили пушки, стояли церкви, жили отшельники и промышлявшие разбоем лихие люди.
Все началось с того, что я, исследуя архивы и готовясь к очередной нелегальной экспедиции, наткнулся на документ который назывался «Список ключей, который должен быть у коменданта крепости», подписанный самим Александром III. Я был удивлен тем, что такой вроде бы малозначительный документ подписал сам император. Поэтому начал исследовать все связанное с ним самым тщательным образом. В перечне документов нашел пункт: «Ключи от главного входа в подземелье — хранить со всякой тщательностью». Тогда и понял, что имею дело с подземным комплексом. Когда первый раз проник туда, то был просто поражен. Ширина и высота проходов такая, что там могли помещаться повозки, которые тянула бы минимум пара лошадей. В тоннелях почти сухо, практически везде сохранилась древняя кирпичная кладка. Здесь есть свои улицы, перекрестки и тупики, из которых ведут выходы в монастыри и церкви на поверхности.
Вот по одной и из таких «улиц», которая проходила под моим домом, на глубине тридцати метров, и которая выводила к «метро», ведущему на Юг, мы и рванули. Там на выходе, среди большого дачного поселка, стояла моя «фазенда» с выходом из подземелья. В ней можно будет отдышаться и осмотреться. Это была, как я ее называл, запасная база. Оттуда можно было незаметно уехать и переждать
