печальными. — Мне сложно сосредоточиться, но я работаю над собой.
— Так… не хочу показаться грубой, но почему Финн попросил тебя о помощи?
— Потому что я сильный. — Туве достал что-то из кармана и небрежно отшвырнул в сторону. — И он мне доверяет. Ладно… Давай посмотрим, на что ты способна.
— Ты о чем? — захлопала я глазами, окончательно сбитая с толку.
— Да обо всем. Перемещать предметы умеешь? — Руками умею.
— Ну да, ты же не инвалид. О твоих физических возможностях я знаю.
— Я мало что умею. Немного владею убеждением, но здесь я его ни разу не использовала.
— Попробуй. — Туве показал на висящую над нами люстру: — Перемести ее.
— Не хочу я ее никуда перемещать, — испуганно сказала я.
В голове вдруг вспыхнула картина, которую я помнила в мельчайших деталях. Картина Элоры. Черный дым, красные языки пламени и сверкающие осколки. Только сейчас картина была не просто картиной. Я чувствовала запах гари, жар близкого огня, в ушах стоял звон разлетающихся по мраморному полу хрустальных подвесок.
Я помотала головой, сглотнула комок в горле и невольно спустилась на несколько ступенек.
— Что это было? — тревожно спросил Туве.
— Где?
— Что-то случилось.
Он пытливо смотрел на меня, а я растерянно молчала. Даже если бы захотела объяснить, то не смогла бы подобрать нужные слова. Да и о чем тут говорить? Все это лишь игра моего воображения.
— Интересная ты.
— Спасибо, — пробормотала я.
— Мне неприятно это делать, когда ты так напугана, но мне нужно очистить сознание.
Он устремил взгляд на люстру, и у меня перехватило дыхание. Тяжелые подвески начали тихо позванивать, раскачиваться. Я хотела крикнуть, но горло свела судорога. Хрустальная громадина раскачивалась все сильнее и сильнее.
— Хватит! — вырвался у меня хриплый вопль. — Хватит!
— Прости. — Туве прикрыл глаза и выдохнул.
Я не могла оторвать глаз от люстры, смотрела и смотрела, пока та не перестала качаться.
— Я должен был что-то сделать. А кроме люстры здесь перемещать нечего. За исключением тебя, конечно, но я подумал, что тебе это понравится еще меньше.
— Зачем тебе вообще понадобилось что-то перемещать?! И вон стоит ваза! А вон подставка с зонтиками! И ты мог бы выйти на улицу!
Паника схлынула, уступив место пульсирующей ярости. Я крепко сжала кулаки.
— Когда тебя переполняет страх, от тебя исходит мощный импульс, ты проецируешь свои ощущения. А для меня это единственный способ успокоиться. Большинство, наверное, не чувствует твоих волн, но я слишком восприимчив. А когда я что-то перемещаю, то сосредотачиваюсь на объекте и блокирую все входящие потоки. Ты слишком сильная. Прости.
— И все равно незачем было так пугать.
— Как жаль. — Туве глядел на меня с удивлением и сожалением. — Остальные даже не узнают, кто ты на самом деле. Все сейчас такие слабые, что даже не поймут, насколько ты могущественна.
— О чем ты? — Злость мгновенно испарилась.
— Твоя мать очень сильная, — в голосе Туве послышалось восхищение, — но не настолько, как ты. И даже, возможно, не настолько, как я. Ее сила сияет и потрескивает, подобно тысяче молний. Когда она входит в комнату, воздух буквально намагничивается. А все остальные… — Туве покачал головой.
— Ты имеешь в виду, все остальные трилле? — на всякий случай уточнила я.
— Когда-то благодаря нашей силе вращалась Земля.
В голосе Туве звучала грусть, однако он уже не казался напряженным. Видимо, раскачивание люстры действительно помогло.
— Буквально или это такое образное выражение?
— Буквально. Мы могли создавать горы, поворачивать реки вспять. — Он театрально развел руками. — Весь мир, что окружает нас сейчас, сотворили мы! Нас переполняла магия!
— А сейчас в нас разве нет магии? — спросила я, удивляясь его страсти.
— Никакого сравнения. Когда у людей появилась собственная магия, свои технологии, все изменилось. Власть и деньги постепенно утекли к людям, и мы начали доверять им воспитание наших детей. — Он фыркнул. — Подменыши перестали возвращаться, когда поняли, что мы не можем предложить им ничего особенного.
— Но мы же с тобой вернулись, — заметила я.
— Ваша садовница, благодаря которой круглый год все цветет в вашем саду, — маркиза! — Туве махнул рукой в сторону сада. — Садовница! Я, конечно, не социолог, но если уж самые влиятельные представители общества работают садовниками, значит, в обществе проблемы.
— Тогда… почему она садовница?
— Потому что больше никто на это не способен. Настали времена, когда никто ни на что не способен! Все слишком зациклились на человеческой системе. Со всеми этими дизайнерскими платьями и дорогими побрякушками. Одержимость богатствами всегда была нашей главной слабостью. — Его губы скривились от отвращения.
— Ага, — кивнула я. — Но твоя мать по этой части всех переплюнет.
— Знаю. — Его лицо вдруг смягчилось. — Я ничего не имею против людей. Хотя, послушав меня, этого и не скажешь.
— Ты слишком эмоционален, вот что.
При нашей первой встрече я сочла, что его рассеянность — проявление скуки и высокомерия. Но теперь поняла, что виной тому его способности. Дар вызывал у него нечто вроде синдрома дефицита внимания. Но оказывается, Туве еще и честен, чего за трилле я пока не замечала.
— Возможно. — Он улыбнулся смущенно.
— Сколько тебе лет?
— Девятнадцать. А что?
— Откуда тебе столько известно о прошлом? Ты так все описываешь, будто сам при этом присутствовал. Будто сам был тому свидетелем. Или ты помешан на истории?
— Мать следит, чтобы я постоянно занимался. На случай, если у меня появится шанс взойти на трон.
Судя по тону, его эта перспектива не слишком радовала. Видимо, царствование казалось Туве не более привлекательным, чем мне. Планы Авроры по захвату трона интересовали исключительно ее одну.
— Так ты просто это все вычитал в книгах? — Что ты увидела, когда посмотрела на люстру? — спросил вместо ответа Туве.
Я покачала головой:
— Трудно объяснить. Я видела… картину.
— Некоторые видят будущее. — Он смотрел на люстру, сверкающую над нашими головами. — А некоторые — прошлое. — Он задумчиво помолчал, потом продолжил: — Но в итоге прошлое и будущее мало чем отличаются. Ни то ни другое изменить нельзя.
— Какая глубокая мысль! — прокомментировала я, и он рассмеялся.
— Я тебе совершенно не помог, да?
— Не знаю, — призналась я.
— Боюсь, тебя мне на сегодня достаточно, — объявил Туве.
Я решила не спрашивать, что он имеет в виду. Наверняка от его ответа мне сделается еще неуютнее.
— У тебя много дел. Не хочу отнимать напрасно твое время.
И Туве резво направился к двери. Непредсказуемости этому парню явно не занимать.
— Постой, — окликнула я, и он замер. — Ты говорил, что Финн просил тебя меня подготовить. К
