ворочающегося на полу. Заметив меня, он замер и потянулся руками, попутно как-то странно заскулив.
Он меня напугал, если честно. Я просто посмотрел ему в глаза и испугался. Мне показалось, что он не просто оживший мертвец, а какая-то адова тварь, занявшая тело Пимпа Лероя для того, чтобы каким-нибудь чудовищным образом расправиться с его убийцей. Я прицелился в него, но не выстрелил, опустил карабин. Не знаю даже, почему сдержался. Как-то так получилось, что только что один раз его убил, а теперь опять… и странное любопытство к тому, что кто-то вот так может взять и вернуться с того света, и даже какое-то ощущение невероятного, случившегося у меня на глазах. Вот и не выстрелил.
На следующий день я спал до полудня, потом долго-долго завтракал, а затем пошел на разведку по дому. Машин в гараже стало намного меньше, охранника в вестибюле уже не было, а двери с улицы были не заперты, толкни и заходи. Судя по всему, именно так и поступили два мертвеца, стоящие у окна и тупо глядящие на улицу. А может, они и из жильцов были, оба белые и одеты более чем прилично. Я их застрелил, выпустив каждому в голову по заряду мелкой дроби из «моссберга». Мелкой потому, что боялся разбить толстые стекла, отделяющие меня от улицы. Заблокировал как-то двери, потом снова вернулся в гараж, по-прежнему безлюдный. Выбрал три самые пыльные машины, на которых явно давно никто не ездил, и внаглую слил из них бензин, увезя в пентхаус еще полторы наполненных «подушки». При этом электричество пока не отключили, так что запасы оставались нетронутыми.
Наверх пошел пешком, с паузами, заглядывая на этажи и прислушиваясь. На одиннадцатом, кажется, наткнулся на мертвеца, тупо стоящего в лифтовом холле. Он даже среагировать на меня не успел, словил заряд дроби черепом. Затем наткнулся уже на двоих таких, спускающихся откуда-то по пожарной лестнице. Привалил обоих без особых проблем, потом заблокировал на всякий случай пожарные двери. Так, для того чтобы по дому бесконтрольно меньше шлялись.
Я планировал переждать месяц, а то и два, и только после этого выезжать на дорогу. То, что Америку захлестнула анархия, было понятно и из телевизора, и из медленно умиравшего Интернета, и просто из наблюдений с балкона.
А дальше дни просто тянулись. Постепенно я слил бензин из всех оставшихся в гараже машин и поднял в пентхаус, в ужасе ожидая с каждой ходкой, что электричество отключится прямо сейчас и я застряну. Последний рейс делал уже пешком, отправив емкости лифтом, но ничего не случилось. Потом я бездельничал, валялся в джакузи, пока подавалась вода и пока было электричество, догонял спортивную форму на тренажерах, благо Пимп Лерой оборудовал себе отличный спортзал, пил из запасов его бухла, смотрел кино, глазел на бардак на улице в прицел винтовки, наблюдая, как признаки жизни вымываются из города признаками нежизни. И от скуки издевался над Лероем. Так все и продолжалось почти без всяких изменений в течение десяти дней, пока я не увидел тех самых девах в окне.
И тут… в общем, девки превратились в навязчивую идею. Настолько навязчивую, что уснуть стало сложно, в голове роились образы из просмотренного за последние дни порно, причем такие прилипчивые, что я сам удивлялся. Наверное, какая-то компенсация пережитого стресса в этом была, иначе и объяснить не могу подобной озабоченности. У меня даже мелькнула мысль засесть у ограждения с винтовкой и раз и навсегда избавиться от этого назойливого соблазна, но не решился. Хотя мысль-то, по правде говоря, была вполне дельная — так я досидел бы здесь сколько-то да и поехал себе в Аризону, а так не удержусь, полезу с мертвецами воевать, и хрен знает чем это все закончится.
Девки тоже активно поддерживали мысль об их переезде в пентхаус. Общались мы больше жестами, хоть и кричать можно было друг другу, но как-то не хотелось привлекать излишнее внимание мертвецов. Я пообещал подумать над тем, как их оттуда достать, а взамен получил короткое лесби-шоу в качестве поощрения. Нет, там были точно не герл- скауты, на этот счет вопросов не было.
Нет, где-то я их видел, в этой россыпи порно-дисков, доставшихся мне от Лероя. Память на лица у меня хорошая, даже редкая, ошибаться не могу. А обложек от них у Лероя не было, то ли стеснялся так хранить и выбрасывал их, то ли ему просто удобно было держать все диски в одной папке. И нашел, в конце концов — «Жар под кожей, часть седьмая». «Старринг»: Кайли Саммер, Кэнди Ли и Пэтти Бубс. Кто из них кто, я так и не понял, но блондинку и брюнетку опознал. Вот как… будем считать, что повезло, если я их сюда доставлю.
Каких-то революционных мыслей по поводу предстоящего рейда не возникло, ничего не придумывалось. Надо спуститься по пожарной лестнице, выйти на улицу, стреляя в мертвецов, перебежать в соседний дом, там подняться по лестнице на двадцать шестой этаж, пропади он пропадом, отдохнуть, а потом совершить все то же самое в обратном порядке, уже в компании с девками. И дальше пожинать плоды трудов своих сколько сил хватит.
Оставшееся от Лероя и его шестерок оружие было разложено в столовой. Я еще раз все осмотрел и только досадливо поморщился. Ни патронов толком, ни магазинов запасных. К «мини-узи» есть один магазин в запасе на двадцать пять патронов, есть две «беретты», с которых можно получить два магазина, и есть компактный «Глок 19», к нему целых три магазина, но нет кобуры. Неплохо было бы баб чем-то вооружить — хоть как-то, но, может, и помогут. Вот этот «девятнадцатый» я им и прихвачу. Что-нибудь еще есть подходящее? Ладно, «беретту» тоже возьму. Пусть она и тяжелая, и неуклюжая, но лучше, чем ничего.
К «мини-14» у меня четыре двадцатизарядных магазина, что из Аризоны еще, и два местных, калифорнийских, по десять в каждом. Боекомплект в сто двадцать патронов. Маловато, но ладно. В коробках еще возьму.
С балкона послышался какой-то шум, словно кирпич по кирпичу тащили, а затем раздался гулкий удар. Подхватив карабин, я метнулся к ограждению террасы. И не успел — послышался звон осыпающегося разбитого стекла, грохот чего-то тяжелого, упавшего на пол, и, когда я перегнулся, Лероя на балконе уже не было. Там было лишь разбитое стекло и керамический горшок от пальмы, расколотый пополам. Лерой зашел в квартиру. Я выматерился, покараулил недолго, ожидая, что он выйдет на балкон и тогда я положу конец этому затянувшемуся цирку, но он не показался. Разумно в общем-то.
— Лерой, ну фули ты спрятался? — крикнул человек, сильно перегнувшись через перила. — Чё ты как не пацан, а? Давай с тобой стрелку забьем и устроим войну банд, а? Не надоело тебе таким болваном гнилым шляться? Выходи, я тебя грохну, и душенька твоя успокоится… Тьфу, дебил, дерьма мешок, гондон с манной кашей… Не, с кашей — это я, я белый, а ты — пузырь с мазутом.
Было рано, солнце только поднималось над Голливудскими холмами, человек пил кофе из ярко-красной чашки.
— Лерой, ну чтобы ты в курсе был, я за бабами схожу сейчас.
Человек старался кричать погромче, потому что не знал, насколько близко к окну находится Лерой.
— И тогда у меня в твоей хате все будет окончательно хорошо. Слышишь меня, чучело? А? А тебе впредь вроде как наука, что к своим людям надо относиться хорошо. Нанял кого — он тебе свой, понял? А если ты с ним через губу, то потом за эту губу тебя возьмут и хобот вырвут. Дошло? Да хрен до тебя что дойдет уже теперь…
Блюдце с кофейной чашкой, звякнув, встало на перила.
— Жирный, а ты бы со мной сходил, а? Типа за своего договорился бы там, перетер по-пацански, я бы за бабами сбегал и обратно в нору шмыг… Не хочешь? Молчишь, мля… Не
