заморскую, чем выслушивать шипение княгини, терпеть вопли эльфеныша и стараться не обращать внимания на молчаливую ненависть тетушки.
В итоге я настолько увлекся самовнушением, что ухитрился задремать, так что грохот открытой мощным пинком Дайнэлана двери каюты заставил меня буквально подлететь и выхватить из-за голенища сапога нож. Сброшенная с моих колен на жесткие доски палубы Миледи премерзко заверещала и, подскочив, по синусоиде устремилась куда-то к небесам. Ты погляди, какие мы нервные… Ничего, успокоится – вернется. Не в первый раз, чай.
Из каюты вывалился растрепанный, красный и взмокший, словно после бани, эльфеныш и гневно сверкающая глазами княгиня. Причем оба демонстративно не смотрели друг на друга. Что они там делали?! Дрались, что ли? А что, вполне вероятно. Дрался же я с Элли… Процесс воспитания – дело нелегкое!
– Идем, – повелительно бросил мне княжич и, не оглядываясь на оставленную позади мать, пошагал к перекинутому на причал трапу. Не понял… Это что еще за приказы?
Перевел недоумевающий взгляд на княгиню – та, чуть пожав плечиками, указала мне взглядом на Лэя и оскалила кончики клыков: «Только посмей его не уберечь!»
«Понял, не дурак», – чуть дернул крылом я, засунул нож на место и, коротко поклонившись на прощание, поспешил вслед за Лэем, уже успевшим спуститься на причал и теперь отчаянно препирающимся с улакавшимся вином магом княгини. Вусмерть пьяная магическая рожа, отчаянно шмыгая носом, решительно не желала отдавать поводья коней, мотивируя это тем, что Лэй – самозванец, желающий украсть «хоней блы-ы-ыгародных га-а-аспод-дик-нов». Эльфеныш кипятился и пытался силой вернуть свой транспорт обратно. Рожа, даром что не могла устоять на ногах, шустро уворачивалась от загребущих ручек Дайнэлана, при этом громко икая и твердя, что «н-ны палож-жено».
– Чего стоим, кого ждем? – невинно поинтересовался, подходя поближе и легко отбирая у пьяного мага поводья. В ответ Лэй наградил меня таким взглядом, что, будь у него хоть малейшая склонность к тому, чтобы стать са'аром, – стоять бы мне покосившейся ледяной статуей на причале. Угу. Композиция «
Попытавшись убить меня только силой мысли и потерпев в этом сокрушительное поражение, Лэй, круто развернувшись, стремительно пошагал к выходу с причала. При этом оставив своего коня на мое попечение! Ну и наглость!
Искоса взглянув на мага княгини и получив в ответ неожиданно ясный и чистый взгляд голодного хищника и ехидную клыкастую усмешку, чуть поежился и поспешил догонять блудного княжича, пыхтящего, словно рассерженный ежик. Что же такое произошло, раз обычно спокойный и невозмутимый эльфеныш буквально кипит от бешенства?!
– Лэй, ты куда? – окликнул идущего впереди княжича, впрочем, не рискуя подходить поближе. Мало ли…
– В кабак! – ошарашили меня ответом.
– Куда?! – Я подумал, что ослышался. Простите, что? Я не совсем понял. Мне показалось, что эльфеныш заявил, будто он собирается…
– В кабак! – повторил Лэй и, наконец остановившись, круто развернулся и выхватил у меня поводья Булька. – В трактир, в таверну, в притон… Туда, где подают достаточно крепкое пойло, чтобы я мог как следует напиться, набить кому-нибудь морду и успокоиться!
Опа… А тихий и скромный эльфеныш, оказывается, пьяный дебош задумал! Причем, судя по воинственному блеску в глазах и сжатым кулакам, отговорить его не получится ну никак.
– Да что произошло?! – Меня терзало жестокое любопытство. Что же такое случилось на корабле, раз Дайнэлан внезапно решил удариться в загул? Ему что, жениться на моей тетке предложили?
– Ничего, – буркнули в ответ, и эльфеныш снова устремился в одном ему известном направлении, ворча себе под нос: – А я и не просил помочь. Тоже мне! И без помощи старших обойдусь…
Кажется, кое-кого жестоко обломали. Что ж, и такое бывает… Главное теперь – удержать Лэя, когда он пойдет вразнос, и не позволить особо его калечить разозленным горожанам. Руки-ноги там ломать, голову отворачивать… Ну а если зарвавшемуся эльфенышу от всей души надают по заднице – что ж, защита чести и достоинства буйного княжича в мои обязанности телохранителя не входит!
Похоже, кабак Лэй выбирал по принципу «самое непрезентабельное и сомнительное на вид заведение». Обшарпанное двухэтажное здание с гордой табличкой «Веселые феечки» над входом и с прилепленной к нему сбоку конюшней не внушало мне ни малейшего доверия. Скорее наоборот – возникало желание убраться подальше из этого района.
– Ты уверен, что нам сюда? – скептически вздернул бровь я, при этом запихивая за пазуху уже успокоившуюся и вернувшуюся ко мне Миледи. Во избежание… – Как-то мне это заведение не нравится…
– Уверен, – хмыкнул эльфеныш, первым передавая поводья мальчишке-конюху. Следом пацану досталась серебряная монета и кулак под нос. – Мне про это заведение мать когда-то рассказывала.
Ну, если этот притон рекомендовала сама княгиня, то кто я такой, чтобы с ней спорить? Вот только пресловутое «когда-то» княгини явно было лет эдак пятьдесят назад – ибо здание трактира только что не дышало на ладан.
Изнутри кабак оказался на удивление чистым. И пьяных физиономий среди немногочисленных посетителей в зале не наблюдалось… Пока что. Что ж, это дело поправимое.
Оттащив меня в угол помещения и усевшись за стол, эльфеныш повелительно махнул рукой.
– Чего изволите? – тут же нарисовался перед нами маленький пухленький человечек.
– Вина! – отрезал Лэй. – Много! И закуску не забудь.
Человечек кивнул и исчез из виду.
– Никаких вопросов! – остановил меня эльфеныш. – Я просто собираюсь как следует напиться. Причины тебя не касаются.
Ну, не касаются так не касаются… Буду я еще с ним спорить. Хочет княжич завтра загибаться от похмелья – его проблемы. Не мне его останавливать.
Вот только почему он должен пить один?
– Кабатчик! Захвати кружку самогона для меня!
На следующее утро я проснулся от протяжного, полного неизбывной муки стона эльфеныша. Чуть приоткрыв один глаз, скосил его на бледно-зеленого княжонка, пытавшегося поглубже зарыться под подушку и при этом старающегося особо не дергать головой. Хех… А вот не надо было столько пить, не надо! Глядишь, голова бы сейчас не болела.
Злорадно усмехнувшись, блаженно потянулся, наслаждаясь кристальной четкостью мыслей, и, легко подскочив с кровати, принялся одеваться и любовно переплетать косу, при этом демонстративно громко рассуждая вслух о вреде пьянства, а также о несомненной пользе здорового образа жизни и зарядки по утрам.
Эльфеныш выдержал на удивление долго – примерно пару атисс. Следом в меня полетела тощая, как блин, но на удивление тяжелая подушка, сопровождающаяся цветистыми и не очень цензурными пожеланиями в мой адрес пойти и утопиться в море добровольно, пока не прибили особо извращенным способом.
Пакостно захохотав, отчего эльфеныш только застонал, потирая виски, я подхватил Миледи с кровати и, усадив непростительно бодрую мышь на плечо, выскочил из комнаты, оглушительно грохнув напоследок дверью. Ой, какие, оказывается, эльфеныш интересные высказывания знает! Только вот любопытно, «эс'зератаррэ» – это «последняя сволочь» или все же в этом контексте будет уместнее сказать «последний ублюдок»? А то этот момент я как-то упустил, изучая разговорную эльфийскую речь.
Стоит натаскать княжонка в искусстве выражаться на великом и могучем – стоит, стоит… А то стыдно за него порой становится. Не умеет Лэй посылать при помощи всего пары слов извилистым маршрутом. Совсем не умеет. А куда ж в нашей жизни без подобного знания?
В зал я спустился полный сил и жаждущий подвигов. Любых! Начиная от убийства всех местных тварей одним махом и заканчивая генеральной уборкой. Когда-то такое настроение моя сестренка называла: «Готов к спасению мира и прочему героическому идиотизму!» Эх, Настя, Настя… Увидимся ли мы с тобой когда-нибудь еще?
