— Ах вот как! — Лиза остановилась, уперла руки в боки и стала вдруг настолько похожа на маму Цилю, что Марк на какой-то момент лишился дара речи. — Как, значит, к Родерику портвейн пить, так это не считается выходом за территорию отеля! Тут мы и про фрау не вспомнили, и не опасно нам было. А как простых людей навестить, которые нам жизнь спасли, так это ужас как страшно!
Марк хлопал глазами, Настя покатывалась со смеху. Но в конце концов Марк вынужден был согласиться с доводами Лизаветы.
— Хорошо, — сказал он. — Идем, значит, в гости?
— Да!
— Разве мамы не говорили вам, что с пустыми руками в гости ходить нехорошо?
Они отправились в магазин, и Марк закупил солидную партию виски и бренди, а также шоколадок. Остальные продукты были в основном местного производства, и нести их к столу было бы глупо. Они провели тихий и мирный день на пляже, хорошенько выспались после обеда, не стали наедаться за ужином и в полдевятого отправились в городок.
Охранник на воротах проводил нагруженную сумками троицу внимательным взглядом, но останавливать не стал. Димитриос ждал за воротами и, загружая позвякивающие пакеты в багажник, уважительно взглянул на Марка.
Само собой, охранник доложил начальству, что беспокойные русские опять куда-то собрались. Не успело такси Димитриоса отъехать от отеля, как в кармане Марка завибрировал телефон.
— Да?
— Мистер Гринберг?
— Да, я слушаю. — Марк перешел на английский.
— Помнится, всего пару дней назад вы уверяли меня, что ваши перемещения ограничатся территорией отеля.
— Я должен поблагодарить людей, которые спасли жизнь мне и моим детям, — отозвался Марк.
— Дело ваше. Но, надеюсь, вы понимаете, за пределами отеля вы и только вы отвечаете за свою жизнь и жизнь ваших детей?
— Да, — мрачно отозвался Марк, с невольной тревогой вглядываясь в быстро темнеющие склоны окрестных холмов.
— Прекрасно, — холодно сказал турок. — Приятного вечера.
— Черт, давайте быстренько там со всеми расцелуемся — и обратно, — нервно сказал Марк.
— Само собой, — хмыкнула Настя. — Чур ты целуешься с Таки. От него так разит чесноком, что я могу это удовольствие пропустить.
— Я выразился в фигуральном смысле. Просто не будем задерживаться.
— Да кто собирается задерживаться-то? Нам завтра вечером улетать, не забыл?
Нельзя сказать, что они задержались. Просто ночь оказалась короткой. Пока все спасители пожимали Марку руку, а он презентовал каждому бутылку и выражал благодарность, пока отдавали должное ароматной ягнятине и необыкновенно вкусному вину, пока танцевали и учили русских танцевать сиртаки — небо над морем начало светлеть, наливаясь лаймово-желтым цветом.
Молодежь, похватав охапки хвороста, направилась по тропе, поднимаясь на гору.
— Куда это они? — спросила Лиза неугомонного Таки, который ни на шаг не отходил от девочек. Потчевал их то мясом, то фруктами, то сладостями.
— А, это обычай. Старый. Когда праздник, нужно зажечь костер на сиденье.
— Где?
— Ну, то место, где сидят боги.
— В храме? — Лиза подскочила. — Там, на горе, есть храм?
— Нет-нет, дома нет. Только старое место. Сиденье… как для царя или бога.
— Трон, — тихо подсказала Настя.
— Точно, трон.
Лиза рванула вверх по тропинке. Настя за ней. Опешивший Таки немного поотстал, но в конце концов они все поднялись на плоскую вершину холма. Здесь оказалась площадка, с которой открывался сказочно прекрасный вид на море и окрестности. С одной стороны площадки имелось возвышение, действительно похожее на трон с высокой спинкой. Оно частично закрывало вид на море, и, чтобы взглянуть на восходящее солнце, девочки отошли подальше и чуть поднялись по тропе, которая вилась дальше к соседним холмам.
На сиденье, подходящее скорее для великана, чем для человека, женщины положили цветы, а мужчины разожгли перед ним костер. Кто-то запел медленную и грустную песню, некоторые танцевали, кто-то просто сидел, глядя в огонь.
Настя и Лиза разглядывали каменный трон, освещаемый языками пламени.
— Это трон для богини Нефтиды, — пробормотала Лиза.
— Не сходи с ума. Большой слишком. Просто скала. И не такое бывает от ветра и дождей.
Лиза упрямо покачала головой и обернулась:
— Таки!
— А?
— Чей это трон?
— Старый очень. Старых богов.
— Каких?
Грек пожал плечами.
Над морем вставало солнце. Сперва занавесом поднялась тьма, явив кобальт и бирюзу и нежный опал рассвета. А затем свет стал прибывать, освещая землю и море, возвращая людям волшебство утра с его свежестью и радостью. Настя как зачарованная наблюдала восход солнца над безмятежным и вечно молодым морем и думала, что обязательно напишет его именно таким: волшебным и ярким.
— Смотри! — Лиза схватила Таки за руку. В спинке трона, ближе к верхушке, была видимо, щель. И в эту щель ударил луч солнца, прочертив яркую дорожку сквозь утренний сумрак и дым от костра куда-то к соседним холмам. — Таки, смотри, куда упал луч! — вопила Лиза. — Ты заметил?
— А? — растерянно крутил головой садовник, который успел мирно задремать, разомлев от вина и усталости.
— Луч, смотри, он указывает куда-то!
Таки повернул голову, и в тот же миг луч погас.
— Ты видел? Ты видела? — Лиза подпрыгивала от нетерпения. — Я точно знаю, там вход!
— Куда?
— В храм, там должен быть вход! Это просто не может быть случайностью!
Таки с сомнением смотрел на девочек. Впрочем, Настя тоже не разделяла энтузиазма подруги.
— Слышь, Лизок, не заводись. С чего ты взяла?
— Да ты же сама видела!
— И что? Просто случайность.
— Нет! Это не может быть случайностью, понимаешь?
И Лиза побежала по тропинке, ведущей в холмы.
— Лизка, стой, малахольная! Ноги переломаешь!
Когда солнце вышло из-за горизонта и песня смолкла, греки стали прислушиваться к разговору, тем более что Лизка орала как резаная. Насте стало даже неловко за подругу. Однако она не могла бросить ее и, умоляюще взглянув на Таки, поспешила за энтузиасткой.
Таки, на ходу объясняя что-то приятелям, двинулся следом. Пробежав какое-то время и пару раз едва не растянувшись на коварной тропинке, Лиза притормозила. Ей казалось, что она очень хорошо заметила, в какой именно склон уперся луч. Но теперь, когда по мере приближения к цели пейзаж менялся, она уже не могла уверенно сказать, куда именно надо идти. Однако Таки ориентировался лучше. Он пошел впереди, и минут через пятнадцать быстрой ходьбы, тяжело отдуваясь, они стояли перед осыпным склоном холма, поросшим колючим кустарником и неизбежным дроком.
— Ну и что мы тут видим? — поинтересовалась Настя.
Лиза молчала. Склон, который издалека выглядел компактным, теперь занял всю панораму. Он
