— Я бы предложил тебе попробовать разбить окно, но сомневаюсь, что у тебя что-то получится. Уповай на удачу и надейся найти рабочую дверь… но здесь все уже давно не работает и потихоньку выходит из строя, так что нечего удивляться.
Проводник замолчал и прислушался. Посветил фонарем вдаль коридора, назад, затем подошел к ближайшему перекрестку коридоров и тоже осмотрел. Вернувшись обратно, он продолжил:
— Вы хотели попасть сюда, я привел вас. Хотели электронику — вот она. Остальное не мои проблемы. Меня волнует только то, чтобы поскорее отсюда убраться, поскольку у нас мало времени. — Он посмотрел на часы. — А точнее, семнадцать минут.
— Как это остальное не твои проблемы? — рявкнул Кирилл. — А кто тут провожатый, я или ты? Мы тебе деньги платим, так что будь добр, отрабатывай их!
— Я тебе не мальчик на побегушках. Что ты хотел, то и получил. Остальное, я повторяю, не мои проблемы. Хотите залезть в чертово логово? Пожалуйста. Но без меня. Предварительно оплатив мою работу.
— Работу мы тебе оплатим по завершению! И не раньше!
— Дорогой, — мягко сказала Света, взяв Кирилла за руку, — успокойся. Мы сами найдем способ получить то, что нам нужно. Оставь его в покое.
Кирилл уставился на нее в недоумении.
— Ты что, его еще и защищаешь? За что мы ему деньги платим, за разговоры что ли?!
— Немедленно прекрати! И не смей на меня кричать!
Еще несколько минут Проводник молча наблюдал их перебранку, смысл которой сводился к определению кто прав, кто виноват.
— Прекратите это, — отчетливо сказал он. — Немедленно!
— Ты что себе возомнил, что я твоя собственность?! — не унималась Света, сверля глазами своего приятеля. Казалось, парочка вообще не видела и не слышала Проводника.
— Что? При чем тут это! Я говорю вовсе не об этом, — разводил руками Кирилл, — я про то, что кое- кто не выполняет своих обязанностей!
— Да я тебе вообще ничем не обязана!
— Хватит этого! — повысил голос Проводник. — Вы привлечете лишнее внимание!
Но они его не слышали. Они полностью ушли в выяснение собственных отношений, позабыв обо всем. Еще пару мгновений Проводник стоял молча, наблюдая за ними, а потом заорал:
— МАТЬ ВАШУ, ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ НАКОНЕЦ!!!
Пара истериков замолчали и удивленно уставились на Проводника.
— Ты… — прошипел он сквозь зубы, глядя на Кирилла, — идиот! Если тебя не волнует собственная шкура, ладно, мне плевать! Но меня волнует моя шкура, а поэтому я еще раз говорю вам обоим: заткнитесь и немедленно!
— Да пошел ты, Сусанин хренов! — ответил Кирилл, показав средний палец.
Проводник вскипел от ярости. Ему казалось, что из ушей вот-вот повалит пар. Не в состоянии больше себя сдерживать, он бросился на Кирилла, схватил его за горло и повалил на пол. Света от неожиданности взвизгнула. Несколько секунд Проводник нависал над Кириллом, сдавливая тисками рук его тщедушную шею. Внезапно лицо Проводника искривилось, и он издал протяжный вопль, закрыв уши руками. Кирилл столкнул его с себя и, поднявшись, с каким-то садистским упоением пнул в лицо.
Проводник корчился на металлическом полу и орал, зажав уши. Света непонимающе посмотрела на Кирилла.
— Что с ним? Что ты сделал?! Как мы вернемся без него!
— Я ничего не сделал! Просто хорошенько ему врезал, чтобы не зазнавался, всего-то делов!
Проводник начал было вставать, но новый приступ неведомой боли поверг его на колени, вырвав из груди очередной крик. Он встал на четвереньки и пополз прочь, издавая какие-то нечеловеческие завывания и стоны.
— Да что за хренатень тут творится?! — выкрикнул Кирилл. Он вдруг почувствовал, как что-то проникает в его голову, какие-то немыслимые образы и непонятные голоса. Это накатывало волнами, пронзая голову сотнями игл, проникая в сознание и изменяя его. Боль наплывала частыми и мощными волнами, ломая любую волю, подавляя любые попытки противостоять ей. На следующей волне Кирилл не выдержал и закричал от пронзающей его боли, схватившись обеими руками за голову, будто это было его единственным спасением. За ним последовала Света, упав на металлический пол и забившись в конвульсиях.
Коридор заполнился протяжными криками затмевающей боли. Трое людей корчились в агонии, не в силах что-либо сделать. Разум помутился и не был способен адекватно реагировать на происходящее.
Собрав всю свою волю и превозмогая боль, Проводник закричал во всю мощь своих легких:
— ЗА МНОЙ! УХОДИМ!!!
Он не пробовал подняться, поскольку знал, что идти не сможет, равно так же, как и его спутники. Он полз вперед. Ему было наплевать, что может ждать за любым углом коридоров, было наплевать, что они попадут не туда, куда нужно, плевать на все, лишь бы уйти от боли, спрятаться от нее. Кирилл пополз было следом, но остановился, пробуя хоть как-то зацепить Свету.
Она все еще тряслась. Ее глаза закатились, из ушей шла кровь. Кирилл схватил ее за ворот комбинезона и потащил за собой.
— Оставь ее! — крикнул Проводник. Лицо его покрылось испариной, глаза дико вращались. — Она не жилец!
— Мне плевать!
Проводник отвернулся и пополз дальше, освещая фонарем бесконечный коридор, предоставив этих двоих самих себе. Слишком много хлопот и трудностей они доставили. Главным сейчас было уйти от источника, пока не стало поздно. Что он и делал.
Света затряслась сильнее и издала какое-то утробное бульканье. Глаза вернулись в обычное положение, но были пусты, как стеклянные муляжи. Она зарычала и набросилась на Кирилла, стала рвать ему волосы, раздирать лицо ногтями. Он как мог отбивался, отталкивал ее, но толком не мог освободиться, как и не мог больше терпеть эту жуткую боль, вгрызающуюся ножами в его голову.
Света совсем взбесилась и уже грызла его, разодрав зубами рукав его комбинезона, пытаясь откусить кусок плоти. Проводник был уже далеко и не слышал, а может, и не хотел слышать его призывов о помощи. Когда Света вцепилась зубами в его другую руку, он закричал от боли и ярости и, не колеблясь, ответил ей ударом. Он попробовал сбросить ее с себя, но вместо этого перевалился на нее. Каким-то странным образом боль в голове трансформировалась во всеобъемлющую ненависть, придав силы и подавив голос разума.
Проводник уже смог подняться и ковылял прочь от злополучного места, не обращая внимания на крики тех двоих. Они все равно обречены. Все что мог, он сделал — остальное не его проблемы. Он даже не хотел думать, чем все это кончится, хотя знал исход. Один убьет другого, а после будет искать новую жертву. Чертово отродье! И потянуло же его сюда! Все деньги, деньги… зелененькие, нажива. А потом что? Дрянная жратва, выпивка и опять нажива, опять зелененькие… А для чего?
Мысленный поток прервал протяжный крик позади. Дело сделано — пожалуйте в катафалк. Этот звук подогнал Проводника, придав ему скорость. Времени осталось мало. Проводник ускорял шаг, несмотря на головокружение и рябь в глазах. Боль ушла, но оставила напоминания. Он посмотрел на часы — осталось восемь минут. Если он не успеет, ему конец.
По коридорам пронесся низкий ровный гул, от которого заложило уши. Пол под ногами затрясся и дернулся, как автомобиль на кочке. Проводника повело в сторону, он запнулся за свою же ногу и растянулся по полу, разбив фонарь.
— Твою мать!
Злобно выругавшись, он поднялся и пошел на ощупь. Где-то здесь должен был быть путь наружу — вентиляционная шахта. Но как, черт бы ее подрал, найдешь эту шахту в кромешной тьме?
Гул усилился, болезненно отозвавшись в ушах. Внутри здания что-то начало происходить: послышался натужный скрежет ржавых механизмов, расположенных в самом низу, какой-то грохот, глухие удары где-то наверху, пиликание и щелчки электронных замков дверей. За толстыми стеклами стали
