огненные змеи, которые оплели её тело и стали буквально пожирать её тело. Она закричала, причем закричала не у меня в голове, а во весь голос и эхо разнеслось под сводами подгорного хода. — А некоторые утверждали, — сказал я с удовлетворением, — что ты не умеешь разговаривать и что у тебя даже нет голоса. Оказывается есть и можешь, когда сильно захочешь… А огненные змеи отрывали от неё целые куски и заглатывали их… Зрелище сколь неприятное и столь же завораживающее. — Без права возрождения и перевоплощения, — повторил я ещё раз, — в назидание другим…
После того, как мои змеи погасли, мы подняли свои факелы и прошли немного в ту сторону, откуда появилась Ламия. — Мы что то ищем? — поинтересовался Тузлук. Хочу удостовериться, что все дети погибли, вдруг свершилось чудо и кого нибудь она оставила на потом… Чуда не произошло. В логове этой твари мы нашли только обрывки одежды, некоторые женские украшения и… пятна крови с небольшой кучкой костей, некоторые из которых были разгрызены…
— Возвращаемся, Тузлук, нам здесь делать нечего. Как вернемся, распорядись, что бы останки похоронили по обычаям горного народа. — Все сделаю, вождь. А как тебе удалось вызвать огненных змей? — Тузлук, не задавай вопросов, на которые я тебе не отвечу. И вообще, помалкивай о том, что здесь произошло. Можно будет сказать, что предки горного народа пришли к нам на помощь и священным огнем сожги эту тварь. Это, кстати, в какой то мере будет правдой. Огонь действительно священный.
На выходе нас ждали обеспокоенные воины и почти все жители деревни. Многие из них были вооружены. — Все в порядке, — успокоил их Тузлук. Дева — змея убита и её тело сгорело в священном огне наших предков, что помогли верховному вождю победить эту тварь. Теперь надо сходить в её логово, забрать от туда останки погибших детей и воинов и достойно их похоронить по нашим обычаям, как павших на поле брани. Без разговоров трое стариков тут же взяв у нас наши факелы направились а проход, а остальные стали ждать их возвращения.
— Тузлук, пошли ка к этому старику и к вечеру нам надо обязательно вернуться, иначе Николь меня прибьет. Кстати у меня есть к тебе просьба, — я завтра исчезну по королевским делам, без охраны, и не спорь, так надо. На несколько дней. Вы ждете меня здесь три, нет пять дней. Если я не вернусь к этому сроку, то своим ходом возвращаетесь во дворец Гонда. Там я вас буду ждать. Ни каких вопросов, и постарайся, что бы Николь пробыла здесь все пять дней. Присматривай за ней. Договаривать о том, что кто то очень не хочет, что бы я женился на ней, — я не стал, и так все ясно.
Самый старый житель деревни и всего горного народа сидел на камне возле своего дома и, кажется, дремал на солнце. Но это только кажется. — Я ждал тебя вождь. То, что тебя интересует находится в моей сумке на стене, а не в большом и красивом сундуке, как думают мои потомки. И старик усмехнулся. Тузлук остался с ним и они стали вести неспешный разговор о том, что молодежь нынче не та пошла, ни какого уважения к старости, что процветает распущенность нравов и если раньше девушка позволяла себе переплести ноги с понравившимся ей парнем в 14 лет, то теперь и в 13 это не редкость. И куда только катится мир… Тузлук поддакивал и во всем соглашался.
В потертой кожаной сумке на стене действительно лежало несколько рулонов тонкого шелка. Развернув один, я увидел непонятные мне знаки, которые под моим взглядом стали превращаться в знакомые буквы и слова. Но стоило мне их прочитать, как они опять стали превращались в непонятные знаки. Так я прочитал все четыре свитка. Это была не история горного народа, это было полное изложение того свитка, часть которого я прочитал в королевском хранилище и который касался демиурга, то есть первобога, а попросту говоря, меня, как его воплощения и ипостаси. Все встало на свои места.
Я вспомнил все, память ко мне вернулась. Я словно опять видел тот момент, когда сидя на своем троне в храме истины, и слушая лживые слова богов, полубогов и их детей, других, что хором произносили мне клятвы верности, убаюканный их заверениями я пропустил момент, когда на меня накинули заклятие сплетенное на яде змеи забвения. Ну что же мои заклятые друзья, долг платежом красен. Очень скоро мы с вами встретимся в храме, жаль что не со всеми. Два братца, боги неба и воздуха, предвидя, что сколько веревочке не виться, а конец все равно будет, отправились в другие миры… А может раскаялись в содеянном?
Перстень оказывается создал я сам и в нем заключена моя матрица и код ДНК. Правда, что это такое, я пока не знаю, видимо моя память вернулась ко мне избирательно. Ну да ничего, со временем все вспомню. И теперь мне не обязательно совершать путешествие в горы Маэстро, в любой момент я мог оказаться в своем замке, который служил мне временным пристанищем в этом мире, как и многие другие замки в других, созданных мной мирах.
Я осознал свою силу и своё могущество. Мне даже стали смешны потуги этих, которые так гордо именуют себя богами… Теперь предстояло решить, что мне делать дальше.
Тепло простившись с отцом всех горцев и наказав ему и его потомкам продолжать хранить эти рулоны шелка, в сопровождении охраны мы поспешили вернуться в селение Тузлука. И как раз вовремя, — ибо леди Николь собиралась вместе с несколькими горцами отправляться за мной. Она метала громы и молнии. Увидев меня, её лицо скривилось словно вот вот она сейчас заплачет. Но сдержалась, молодец, надо учиться владеть собой. Прижавшись ко мне она прошептала: — Никогда, слышишь, никогда не бросай меня как ненужную вещь, я люблю тебя с того самого момента, как ты въехал в столицу, с первого взгляда и на всю жизнь… Что подобное я уже слышал… и года не прошло.
— Всё в порядке, дорогая, зло повержено, добро, то есть я, победил. — Какое зло, кого ты победил? — стала она приставать ко мне с расспросами. — А ты послушай Тузлука, он сейчас все расскажет старейшинам, а я пока пойду умоюсь, а то от меня потом несет наверное на целую лигу.
Вот и ещё один повод продлить пир в честь верховного вождя горного народа. А среди старейшин разгорелся нешуточный спор, кто из них оказался на столько мудрым и первым предложил выбрать меня в верховные вожди всех племен горного народа.
Ночью мы занимались любовью, и вновь, как и с Вельдой я испытывал восторг от близости и огромное наслаждение. Я конечно понимал, что Вельда навсегда останется в моей памяти, но и Николь отныне не пустой звук для меня. Да и чем то они похожи, — такие сумасбродные, скорые на принятие решения и главное упертые в своей правоте. Ох и намучаюсь я ещё с ней… А Николь спала, свернувшись калачиком, прижавшись ко мне, словно зная, что рядом со мной ей ничего не грозит.
Утром, когда я попытался выбраться из её объятий, она сквозь сон — Ты куда, спи, ещё рано. — Мне надо. — Ты только не долго, да и ночная ваза стоит в углу. Видимо мое 'надо', она поняла по своему.
У входа в наш дом стоял Тузлук и вся десятка охранников. Он что то им втолковывал, увидев меня выходящим, быстро подошел ко мне и вопросительно посмотрел на меня. — Я вернусь ещё до обеда, успокой Николь, пусть займется тренировкой отобранных девиц. До встречи, — и я по приятельски хлопнул его по плечу. В то же мгновение я исчез из селения и оказался в знакомом мне замке.
Всё тот же зал с зеркальными стенами, в котором боги видели только свое изображение, а я то, что в это время происходило в моих мирах. Те же шесть кресел с высокими спинками, что стояли полукругом, только моего трона не было. Ну да это не беда, а если и беда, то быстро устранимая. Я ещё толком не успел сформулировать свою мысль, как мой трон появился на своем месте. Вот так то будет лучше и привычнее что ли. Я сел на свое законное место. Долго ждать я не собирался. Не появятся самим, приведу силой.
