смысла не имело.
– С какого самолета, Вить? – удивилась Лизавета.
– С «невидимки».
– А-а... Так а Моню ты уже видел?
– Пока нет. А где он?
Тут Лизавета, ошарашенная появлением Логинова, вдруг вспомнила все и приложила руку к подбитому глазу.
– На дискотеке, гад! А мне сказал из каюты не высовываться... Уйду я от него, Вить! Совсем уйду! Слышишь?
– Да я не против... – начал было Логинов и вдруг услышал топот.
Кто-то бежал к двери от кормы. Виктор приложил палец к губам:
– Тс-с!
Топот приблизился, и ручка вдруг дернулась. Лизавета, напуганная поведением Виктора, вздрогнула всем телом. Дверь содрогнулась от удара:
– Блин, а ну открывай!
Голос принадлежал Моне, и Логинов быстро метнулся в большую комнату каюты. Лизавета растерянно посмотрела на него, но тут Моня снова грохнул кулаком в дверь:
– Блин, не откроешь, во второй глаз получишь!
Лизавета торопливо провернула ручку запора. Моня распахнул дверь и, едва не сбив ее с ног, рванулся в санузел, расстегивая на ходу ширинку.
– Ты че, блин, офигела, в натуре? – крикнул он уже от унитаза. – Я чуть в штаны струю не пустил!
Пока Моня оправлялся, Логинов выглянул и показал Лизавете, чтобы та закрыла дверь на запор.
– Фух! – проговорил Моня и, с грохотом опустив сиденье, смыл в унитазе воду. Застегивая ширинку, он вышел из санузла. – Ты чего закрылась, а... – Тут Моня вдруг увидел стоящего на пороге большой комнаты каюты Логинова и переменился в лице. – Ни фига себе! Ты че, вообще страх потеряла? А?..
– Не быкуй, Моня, – сказал Логинов. – Это я...
Тут Моню на миг даже переклинило.
– Блин, Витек! А ты тут откуда?!
– Его с самолета сбросили... – сообщила наивная Лизавета.
– Ага, с «кукурузника»! – криво ухмыльнулся Моня и на всякий случай заглянул в дверь большой комнаты. Убедившись, что там больше никого нет, он спросил: – Ты чего приперся, Витек? Я ж тебя сто раз просил оставить меня в покое!
– Не получается, Монь, – пожал плечами Логинов и виновато улыбнулся. – Мне нужна твоя помощь...
– А вот это видел, Витек! – протянул Моня кукиш в сторону Виктора. – Короче! Ты меня не видел, я тебя тоже! Лизавета у меня под домашним арестом, так что по-быстрому освобождай помещение камерного типа, а то меня Шварц на дискаре дожидается... Ариведерчи астаманьяна!
97
Илиас Орфаниди, личный стюард знаменитого комика Йоргоса Дестуниса, вошел в столовую команды «Одиссея». Было уже поздно, так что в столовой находилась только дежурная смена, заканчивавшая уборку. Илиас направился в сторону раздаточной. Под иллюминаторами негромко гудел моющий пылесос.
– Петра! – позвал Илиас убиравшуюся девушку.
Она не услышала, и Илиас, свернув, прошел между рядами столов с перевернутыми стульями.
– Петра, привет!
Девушка оглянулась и с улыбкой кивнула:
– Привет, Илиас! Проголодался?
– Вот еще! – хмыкнул Илиас. – У нас на ВИП-палубе не проголодаешься. Я к Деспойне! Не знаешь, где она?
– У посудомоечной машины, – кивнула Петра. – Только навряд ли она тебе обрадуется...
– Посмотрим! – ухмыльнулся Илиас.
– Ну-ну! – проводила стюарда насмешливым взглядом Петра и добавила так, чтобы он не расслышал: – Казанова ты наш!
Илиас Орфаниди, и вправду считавший себя неотразимым мужчиной, направился мимо раздаточной к служебному ходу на кухню. Нырнув в него, он вскоре оказался возле посудомоечной машины, напоминавшей декорацию из фильма о космических путешественниках.
Обойдя ее, Илиас увидел наклонившуюся Деспойну Петранди и тут же почувствовал жар внизу живота. Деспойне исполнилось тридцать лет. Она была высокой, стройной, черноволосой и грациозной как пантера...
98
– Тогда дай мне хоть какую-нибудь одежду, Монь, – сказал Логинов.
– У меня тут что, блин, пункт расдачи гуманитарной помощи загранкомандированным эфэсбэшникам?
– Тс-с... – прошипел Логинов. – Не стони, Моня, я заплачу.
Виктор выудил из кармана бумажник. Моня скривился и махнул рукой:
– Да ладно, блин, спрячь! Какие тебе шмотки? Говори по-быстрому!
– Все равно, – сказал Логинов. – И на голову что-нибудь, если можно...
Моня быстро прошел к рундуку, открыл его и оглянулся:
– Короче, Витек, выбирай сам, че на тебя смотрит. Только в темпе... А то мы там со Шварцем двоих телок цепонули, а он их долго...
– Не поняла! – взвизгнула подскочившая сзади к Моне Лизавета. – Каких еще телок, а?!
– Усохни! – вырвал руку Моня. – Ты, блин, с нанайцем чего вытворяла?
– Так это ж танец такой!
– Ну и мы со Шварцем просто потанцуем!
– Я этим телкам щас зенки повыцарапываю! – рванулась к двери Лизавета.
– Э-э! – быстро оглянулся Логинов. – Ты куда?
– Туда!!! – выкрикнула Лизавета, пытаясь открыть запор.
Логинов уже собрался броситься к ней, но Моня его опередил. Подскочив к Лизавете, он ухватил ее за локоть и рывком развернул к себе.
– Ты, блин, временно пораженная в правах! Поняла? Еще раз подойдешь к двери, на палубе ночевать будешь! Как бомжиха последняя!
– На какой палубе, Моня?.. – подал голос Логинов.
– А ты, блин, Витек, не вмешивайся! – огрызнулся через плечо Моня. – Лучше шмотки выбирай, пока я не передумал!.. А тебя, звезда, за попытку нарушения режима я перевожу в карцер! Марш в туалет! Быстро! Выйдешь без разрешения, рассчитаю на месте, без выходного пособия!
– Ы-ы!.. – провыла Лизавета, направляясь к двери санузла. – Я просто танцевала, а вы... а вы...
– И дверь прикрыла, чтоб я твоего нытья не слышал! – рявкнул ей вслед Моня.
Лизавета хлопнула дверью, но ее вытье от этого стало ничуть не менее слышным, поскольку санузел выполнял роль своеобразной аккустической камеры.
– Ну че? – оглянулся Моня. – Выбрал, Витек?
– Выбрал, – кивнул Логинов.
– Ну тогда пошли! – сказал Моня, снимая висящий на крючке у выхода ключ от каюты.
– Куда пошли? Мне переодеться нужно!
– Твою мать, Витек! Ну так переодевайся! Только в темпе!
– Мне еще и маску снять нужно, в ванной...
– Блин, ты че, издеваешься? Шварц же и по-русски трех слов связать не может! А по-английски вообще. Телки, на фиг, разбегутся...
– Ну и правильно! – злорадно-торжествующе крикнула подслушивавшая из санузла Лизавета. – Переодевайся, Витечка, не спеши!
