ЦК КПСС. Детали, которые рассказал мне Петкявичюс, дополнили имевшуюся у меня информацию. Не поверить ему я не мог. Более того, я не раз имел возможность убедиться, что Петкявичюс никогда не говорил того, в чем он не уверен. Напомним, что в 1993 г. он уже являлся председателем Комитета национальной безопасности литовского Сейма, то есть был весьма информированным человеком.
В ходе разговора возник какой-то спорный вопрос, и Петкявичюс стал искать то ли фотографию, то ли документ, который бы подтвердил его слова. Тогда, между прочим, он и показал мне скрепленные бумаги, сказав, что это и есть «черный сценарий». Писатель рассказал, что за небольшую плату получил его от бывшего полковника КГБ Лит. ССР. Но это было где-то под утро, и у меня уже не оставалось сил интересоваться этим сценарием.
Петкявичюса в разговоре со мной интересовали подробности о том, что происходило в ЦК КП Литвы/КПСС и в ЦК КПСС в 1990–91 гг. Видимо, это ему было необходимо для книги «Корабль дураков». Таких встреч у Петкявичюса, несомненно, была не одна. Все факты, которые он использовал в своих произведениях, писатель тщательно проверял, pacсматривая их через призму свидетельств нескольких очевидцев. Одним словом, поговорили мы в ту ночь по душам, выпили несметное количество чашек кофе и кое-чего еще. Утром Петкявичюс на своих стареньких «Жигулях» отвез меня к зданию суда. Больше я его, к сожалению, не видел.
Однако вернемся к «Саюдису». В первоначальный период там не было официального лидера. Но по уровню влияния и общественному весу эту функцию выполнял Витаутас Петкявичюс. При нем «Саюдис» был привлекателен и для многих русскоязычных. Лично я тоже считал, что «Саюдис» заставит очнуться партию от «спячки» и заставит повернуться к людям.
Однако для московских и литовских создателей «Саюдиса» Петкявичюс оказался неудобной и плохо управляемой фигурой. Он мог «поставить на место» любого из тогдашних секретарей ЦК КП Литвы, в том числе и первого секретаря Рингаудаса Сонгайлу. Не особенно считался он и с авторитетом КГБ и московских гостей. Вот здесь и возникло противоречие с основным условием, которое предписывал «черный сценарий» — никакой самодеятельности в рамках «Саюдиса». То есть полная подконтрольность лидеров Движения организаторам. Волевой и авторитетный Петкявичюс под это условие никак не подходил. Немудрено, что и в Москве и в Вильнюсе пришли к выводу о необходимости заменить его на более покладистого человека.
Где-то в сентябре месяце 1988 г. (накануне одного из митингов) тогдашний председатель КГБ Лит. ССР генерал Эдуардас Эйсмунтас предложил Бюро ЦК Компартии Литвы на пост главы «Саюдиса» внешне невзрачного, но вполне «управляемого» и «проверенного» музыковеда Витаутаса Ландсбергиса. Основные аргументы Эйсмунтаса в пользу Ландсбергиса были следующие: интеллигентен, незаметен, плохой оратор, связан с КГБ и поэтому будет легко управляем. Особо акцентировалось, что семья Ландсбергисов стоит на «советских позициях», а его отец оказал неоценимые услуги советской власти. Бюро ЦК Компартии Литвы предложение Эйсмунтаса одобрило.
«Наверху» полагали, что с назначением Ландсбергиса «Саюдис» станет послушным орудием в руках КГБ и партийной элиты. Однако «проверенный» музыковед вскоре показал железную хватку и стальные зубы в борьбе за власть. Оказывается, он за 4 месяца сумел в Инициативной группе сколотить вокруг себя группу прихлебателей-единомышленников. Поэтому на очередном заседании Инициативной группы Ландсбергис сразу поставил вопрос ребром, заявив, что ЦК партии утвердил его руководителем «Саюдиса» и вопрос не обсуждается. Заявление Ландсбергиса поддержало его шумливое окружение, остальные согласились.
В маленькой Литве эта информация под «большим секретом» стала распространяться среди партийного актива республики. Большинство недоумевало такой неоднозначной замене руководства «Саюдиса». Ходили разные слухи. Утверждали, что Витаутас Ландсбергис проверенный человек, преданный советской власти. Якобы в годы войны на квартире его отца архитектора Витаутаса Ландсбергиса- Жямкальниса скрывался Первый секретарь Вильнюсского подпольного горкома Компартии Литвы Витас. Другие говорили, что именно Ландсбергис-старший выдал Витаса гестаповцам. Одним словом понять, где правда, а где ложь, было сложно.
В то время по работе мне приходилось достаточно часто общаться с секретарями ЦК Компартии Литвы. На мои недоуменные вопросы по поводу смены руководства «Саюдиса» они лишь загадочно улыбались и говорили: «Все под контролем!» Интерес к «Саюдису» у меня был не праздный. Петкявичюс для меня и многих русскоязычных Литвы был тем гарантом в «Саюдисе», который не допустил бы националистической вакханалии, которая потом разразилась при Ландсбергисе.
На эту тему я разговаривал с первым замом председателя КГБ Лит. ССР Станиславом Александровичем Цаплиным. Но и он на мой вопрос о неравнозначной замене в «Саюдисе» ответил: «Все под контролем. Это наш проверенный человек».
«Саюдис». Борьба за власть
22–23 октября 1988 г. «Саюдис» провел свой учредительный съезд. Он прошел в Вильнюсском дворце спорта. Туда прибыло 1122 делегата и 3,5 тысячи гостей. В качестве гостей приехали деятели различных эмигрантских центров, представители ряда республик и городов СССР. На съезд был приглашен весь партийный актив республики. Работу съезда освещало 400 журналистов, из них 103 представляли мировые информационные агентства и крупнейшие издания 17 зарубежных стран. Для «Саюдиса» это стало мощнейшей поддержкой в политической борьбе не только с местными «консерваторами», но и с Москвой.
Горбачев через Бразаускаса передал съезду «искренние приветствия и пожелания», подчеркнув при этом, что в «Саюдисе» он «видит ту позитивную силу, которая способна служить на благо перестройки и еще выше поднять авторитет Советской Литвы». В ответ Учредительный съезд направил Генсеку ЦК КПСС следующее послание: «Просим судить о нас по нашим конкретным действиям и просим способствовать самоопределению Литвы в семье суверенных народов СССР. Мы верим Вам, Михаил Сергеевич. Ваши слова — на наших плакатах. Движение не собьется с пути, начертанного партией, с пути к осуществлению глубинных и конструктивных перемен в нашей жизни».
Съезд наглядно продемонстрировал эти действия. Целый ряд выступлений носили антирусский и антисоветский характер. Лозунги некоторых ораторов «Русские — оккупанты» и «Вывести из Литвы оккупационную армию» зал встречал неистовыми овациями и скандированием «Lie-tu-va!». Достаточно взвешенное выступление первого секретаря ЦК Компартии Литвы А. Бразаускаса на этом фоне выглядело блекло. Несколько его оживил новый лозунг Компартии Литвы «Планы народа — планы партии!». На самом деле это означало — Компартия следует за «Саюдисом».
На съезде «Саюдис» был окончательно оформлен организационно и политически. Был избран Сейм «Саюдиса» в количестве 220 человек. В ночь на 23 октября в кулуарах съезда после долгих споров и взаимных ультиматумов был избран Совет (Тариба) из 35 человек. Несмотря на то, что В. Ландсбергис постарался использовать съезд для своего возвеличивания, Председателем Тарибы Сейма он был избран только 25 ноября 1988 г. Москва содержание и настрой съезда «Саюдиса» оставила без внимания.
Учредительный съезд показал, что «Саюдис» превратился в ведущую политическую силу в республике. Но его лидеры прекрасно понимали, каким влиянием еще обладала Компартия. Поэтому на следующем этапе своей деятельности саюдисты поставили цель: занять ключевые позиции в Компартии, реформировать ее и использовать как эффективный инструмент достижения главной цели — независимости Литвы.
К началу выборной кампании по избранию народных депутатов СССР «Саюдис» доминировал на телевидении, радио и прессе республики. Мнение лидеров Движения было непререкаемым. Под их нажимом 10 сессия одиннадцатого созыва ВС Лит. ССР (17–18 ноября 1988 г.) приняла Указы о государственном языке, национальном флага и гимне. Но большинство депутатов ВС отказалось принять поправку к 70 статье Конституции Лит. ССР, которая объявляла верховенство республиканских законов над союзными.
В ответ лидеры «Саюдиса» немедленно организовали толпу сторонников, которая встретила
