отрабатывает баронский герб, заодно мозгам разминка - пусть так и будет, если его это устраивает.
- А если не устраивает?
- Ты так плохо знаешь собственного мужа? Когда это Сумрак делал то, что ему не нравится?
Никогда. И за примерами далеко ходить не нужно. Месяца два назад у Лары появилось новое развлечение - заплетать папе косички. Почему папе, а не маме, дочка не объяснила. Каждый вечер она вооружалась расческой и по часу истязала Ила, сооружая на его голове самые немыслимые куафюры. Супруг мужественно терпел, отказать любимице в маленьком удовольствии не смел, но когда понял, что это надолго, решил проблему радикальным способом. Подстригся.
Так что Сэл прав. Иоллар не молчал бы. Или молча сделал бы по-своему.
- Не забивай голову ерундой, - посоветовал Буревестник, вставая с дивана.
- Не буду. И спасибо тебе.
- Не за что. Я пойду. Мама, наверное, не ложится, ждет, когда вернусь.
Подошла, обняла его, вдыхая въевшийся в китель запах моря.
- Спасибо. Есть за что.
- Ну ничего себе! - послышалось притворно-возмущенное от дверей. - Жену ни на минуту оставить нельзя!
- Не оставляй, - усмехнулся Сэллер, не отстраняясь, а напротив, обнимая меня за талию. - Тем более с тем, кто три месяца провел на корабле в сугубо мужской компании.
- Но-но, гроза морей! Держи дистанцию! - муж за плечи мягко оттащил меня от приятеля и уже сам заключил в объятия.
- Не судьба, - вздохнул лейтенант, подмигнув нам обоим. - Пойду искать счастья в другом месте.
- На завтра планы есть? - поинтересовался у него Ил.
- Пока нет.
- Загляни с утра. Есть одна идея.
Я хотела спросить, что это за идея, когда Сэл ушел. Но Лар возвратился из прихожей - постоянной прислуги в доме не было, гостей впускали-выпускали сами - и, не дав сказать ни слова, прижал к себе, поднимая, отрывая от пола так, что наши лица оказались на одном уровне. Губы соприкоснулись, сначала легонько, словно невзначай, робко и нежно, как в первый раз. Затем жадно, жарко, страстно - как в последний. В глазах потемнело, голова закружилась, а поцелуй не заканчивался бы, если бы мы не вспомнили о том, что нам нужно дышать...
- Ревнуешь, значит? - не отпуская меня, спросил муж.
- Ты слышал?
- Так получилось.
Спрятала лицо у него на груди, чтобы он не видел, как вспыхнули щеки.
- А ты не думала, что я тоже могу ревновать, - тихий голос звучал серьезно, ни намека на шутку. - Да, родная. Очень сильно ревновать. Ты рассказываешь Сэлу то, о чем должна была поговорить со мной. Я уже не стою твоего доверия?
- Ил...
- Если тебе не нравится, чем я занимаюсь, я пошлю к демонам и Беату, и Дистена, и Аэрталь, если понадобится. А мы уедем куда-нибудь. Хоть на болота, в это убогое баронство, хоть во дворец к шеирскому каффи. Только скажи мне. Скажи, и все будет так, как ты захочешь.
- Поцелуй меня еще раз.
Это все, о чем я могу тебя попросить, любимый.
Потому что дать мне то, что я хочу, не в твоей власти...
...Серый камень. Дикий плющ. Под ногами трава зеленым ковром...
- Отдай то, что взяла...
Высокие своды. Небо в узких окнах. Радужные блики от разноцветных витражей...
- Отдай то, что у тебя есть...
Каменный стол... Костяной нож...
- Отдай чужое, вернешь своё...
***
Пять лет назад
Кармол, округ Энтау, апрель 1059 г.
Кармольцы отступали. Организованно, без паники отходили вглубь страны. Сквозь ветви высокого густого кустарника, ставшего их временным укрытием, Иоллар видел поднимающийся над полями дым - все, что не удавалось унести и увезти с собой, сжигали, чтобы не досталось имперцам: телеги, временные постройки, тяжелые метательные машины. А из бойцов, по-видимому, остались только они втроем.
Нужно было догонять своих, но...
- Лайс! Лайс, ты как?
- Нормально... всё...
Если бы. Стрела засела глубоко. То, что не в сердце - хорошо, но ребра раздробило, и, судя по тяжелому прерывистому дыханию и выступившей на губах крови, задето легкое.
- Идти можешь? - склонился над другом Сумрак.
- Сейчас... нет. Нужно время. И... Давай так: ты выдернешь болт, я... остановлю кровь, обезболю... и продолжим.
- Ты вырубишься, если я это сделаю. И истечешь кровью.
- Лайс, он прав, - подошел Сэл. - Сначала заморозку, чтобы ничего не чувствовать.
- Нельзя... Если я не буду чувствовать, не пойму, что... что там... Шшш-шек! - кард дотронулся до торчащего из груди древка и скривился от боли. - Дерьмо... дерьмо, а не отряд! Даже... целителя нет...
- У нас есть целитель, - возразил Лар. - Лучший. Беда в том, что это ты, приятель.
- Ш-шутник, блин... Тяни уже...
Знакомая короткая вспышка, волна образов, легкая пульсация открывающегося портала: 'Это я! Я! Я!..'. Галла всегда так делала, прежде чем выйти - нервы у всех на пределе, не хватало еще, чтоб свои зацепили.
- Что тут у вас?
А потом увидела брата:
- Демоны!
- Нет... - Эн-Ферро растянул губы в подобии улыбки, - всего лишь... подстреленный кард...
- Вижу. Значит так: сейчас латаем тебя по-быстрому и уходим. Имперцы получили поддержку с юга. Связи с Аэном нет, город, скорее всего, уже их. Отряд Эжарра перебит...
Она говорила, а тонкие длинные пальцы ощупывали раненого, перебегая с его вспотевшего лба на шею и ниже, на грудь. Иоллар с запозданием вспомнил, что его жена тоже занималась целительством в Школе, даже в лечебнице работала. Правда, как травница.
- Два ребра. Легкое, - она вынула из-за голенища нож и аккуратно разрезала ткань одежды вокруг стрелы. - Важные артерии не задеты, но кровь заполняет плевральную полость, поэтому действуем быстро. Лайс, я тебя отключу.
- Только попро...
Возражения не принимались.
- Сэл, достань у меня из сумки бинты. Ил, ты делай то, что и планировал. Но по моей команде. Выдернешь стрелу, я... я расширю рану, откачаю кровь и воздух и уберу осколки кости. Потом собираем его кое-как и уходим. Оклемается, сам себя долечит.
Она нервничала, и сильно.
- Гал, может, все-таки в полевой госпиталь его перенесем? - предложил Сэллер.
- Как? Я не смогу открыть еще один портал. К вам еле пробилась. А оставаться тут нельзя. Вы не заметили, что отстали?
