- Меня возьмете? - поинтересовался Сэл.
- Нет, - твердо заявил Иоллар. - Хоть раз за столько лет я могу куда-нибудь сводить жену, чтобы ты не увязался следом?
- Так ты её по таким интересным местам водишь, то на войну, то в Пустоши. Как я могу устоять?
Я заметила, что остальные ребята с любопытством прислушиваются к нашему разговору. Прислушиваются, и ничего не понимают. Видимо, чтоб им было не так обидно, Дуд тоже решил поговорить с товарищами. Да-да, наш обычно молчаливый Дуд.
- Мне рассказывали, парень один в Пустоши пошел и пропал. Полгода о нём ни слуху, ни духу. А потом вернулся домой. С женой и тремя детьми. И сам будто лет на двадцать постарел - его мать еле узнала. Говорил, что долго-долго в каком-то городе жил, там и женился, и детьми обзавелся. Сам удивлялся, что в родной деревне за это время и года не прошло.
- И что б это значило? - нахмурился Эйкен.
- А то, что гиблое место эти Пустоши, - назидательно поднял вверх палец Лони. - Задержишься тут на месяцок, а потом тебя и мать родная не узнает, и три спиногрыза на горбу сидят.
Шутку никто не поддержал.
- Это всё Повелитель Времени, - серьёзно сказал Мэт. - Он такие штуки откалывать мастак.
- Сказки это, - отмахнулся Лони.
- Может, и сказки. Но я тоже истории вроде дудовой слыхал. Крутит кто-то время в Пустошах. Кто, как не Повелитель?
- Ученые думают, что это такие провалы, - начал нерешительно Най.
- Много твои ученые знают, - поморщился Зэ-Зэ. - Посмотрел я вчера, как вас, магов, тут плющит. Понял, отчего вы сразу назад бежите. Небось перейдёт один такой ученый Черту, полежит на травке, отдышится и назад ползёт. А потом книженцию сочиняет, как он в Пустоши ходил, какие дива видал, и какие там есть провалы.
Мэт хоть парень деревенский, но в уме ему не откажешь. Готова с ним согласиться, что основная часть трудов о природе Пустошей писалась именно таким образом. Но поскольку таких трудов совсем немного, можно сделать вывод, что не все маги готовы пойти на откровенную ложь ради сочинения очередного трактата. Или же было очень мало магов, рискнувших сунуться за Черту.
- Ты всех под одну гребенку не равняй, - насупился Найар. - Мы-то идём.
- Вот и иди себе. И не рассказывай, чего не знаешь. Провалы у него! А мне бабка о Повелителе рассказывала.
- Так просвети нас, - попросила я. - Хоть будем знать, о чем речь.
И идти веселее.
- Нууу... Давно это было. Жил в одном поселке у Черты парень. И пришла ему пора жениться. Выбрал девку из соседских, ловкую, работящую, собой не уродину. Свадьбу справили, как положено: браги наварили, гостей позвали, музыкантов наняли. Одна беда - напился молодой на радостях так, что пришлось дружкам его на руках до постели нести. А супруге его новоявленной ничего не осталось, как рядом прилечь да в подушку поплакать. Обидно ведь - первая ночь. Может, девка всю жизнь этого ждала? Раньше ведь оно как было: до свадьбы ни-ни. Поутру в доказательство, говорят, простынь за окно вывешивали. Это сейчас... Но я не об этом. Уснул он, значит. А поутру проснулся и удивился: ни похмелье не мучит, ни жажда, как обычно с перепою бывает - как огурчик!
- Зелёный и в пупырышках? - не сдержалась я.
- Нет, - серьезно продолжил Мэт. - Трезвый натурально, как ведунья над ним пошептала. Дай, думает, порадую молодую жену и сам порадуюсь. Простыню, опять же, соседям предъявить надобно со следами. Но только глядит он, а жены-то рядом и нет. Решил, что встала уже, пошел по хате искать. Нет её нигде. Ни жены его, ни подарков, что родичи принесли. С вечера, точно помнил, в общей комнате от мешков да коробок пройти нельзя было, а теперь пусто. Вот, думает, зловредная баба, обиделась, небось, забрала всё и к отцу-матери сбежала. Вроде как и вернуть надо, а вроде и стыдно за ней идти - сам ведь в первую ночь опозорился, с мужским делом не справился. Решил, само как-нибудь наладится. Девка-то была отходчивая, подуется-подуется и назад прибежит. Сел у окошко, ждет, когда ж его суприжница явится. Когда смотрит: идут его друзья, а с ними музыканты, потешники, несут хлебы неразломленные, катят бочки закупоренные. В аккурат, как вчера было. А ему говорят: 'Чего это ты, жених, не причесан, не одет? Или забыл, что у тебя свадьба сегодня?'. Парень сперва задумался, а после обрадовался. Решил, что всё это сон ему был со знамением: мол, не хочешь в первую ночь осрамиться, не пей лишку. Всю свадьбу молодцом держался, три чарки всего выпил. Но как лег в постель с молодой женой, так и сморил его сон. А с утра сызнова всё повторилось. Тут уж задумался парень. Пошел к колдуну местному, разузнать, может, сглазил его кто, может, девку он себе выбрал порченую какую. Поглядел колдун на него, головой покачал. Нет, говорит, на тебе никакой порчи, и на девку не наговаривай, а что да как - не разъясню. Выше это, говорит, моего понимания. В общем, женился парень в третий раз. А потом и в четвертый. А в пятый - не захотел. Собрал узелок, да рванул с самого утра подальше из родного посёлка. Идёт по дороге, а навстречу ему мужик корову ведет. Купи, говорит, у меня корову. А деньги потом вместе в корчме пропьем. Парень удивился, а мужик ему объясняет: 'Всё равно мне этих денег не видать. Седьмой раз продаю тварь эту рогатую, а поутру она снова под окном стоит и мычит. Проклятый, видать, я'. Тогда парень ему свою историю рассказал. И сообразили они, что одна у них беда. Бросил мужик свою корову, пошел с новым товарищем лучшей жизни искать, коли правды найти не получится.
- А вечером они заснули, и проснулись каждый у себя дома: один в день свадьбы, а второй с коровой под окном, - шепнул мне Буревестник. - Так должно было быть, если это временная петля.
- Это сказка, Сэл. В сказках по-всякому бывает.
Рассказчик на время наших перешептываний умолк, остановился, поправил сумку, одарил нас укоризненным взглядом (перебивают тут всякие) и продолжил:
- Долго они шли. Еще троих встретили. У одного дядьки теща умерла - десять раз гроб тащил, десять раз зарывал. А с утра она на кухне его встречает: 'Угостись блинчиками, зятек дорогой'. Тут неровен час сам помрёшь. У бабы хата горела. Тоже раз десять. Тушить умаялась. А третий, которого встретили, сам топиться хотел. Жизнь ему, значит, опостылела. Раз утопился, второй - а всё с утра в свое постели просыпается. На третий раз уж повесился...
- Настойчивый какой, - хихикнула Лил. - А если бы перестал ерундой маяться? Вдруг это ему знак был, что не нужно жизнь свою губить? И остальным тоже: тому жениться не надо, тому - корову продавать...
- Шибко умная, да? - надулся Зэ-Зэ. - Не знаки то были, а чары Повелителя Времени. Но они про то позже узнали. А сначала Велерину повстречали. Все знают, что она часто по лесным деревням и поселкам разъезжала, людям помогала, болезни лечила, от нежити заслоны ставила. Рассказали они чародейке о своих бедах. А она на них посмотрела, руками поводила, в глаза каждому заглянула...
- Поверхностное ментальное сканирование, - негромко сказал Сэл. - А может, и глубокое.
- Я ни так, ни так не умею, - вздохнула я.
- В общем, посмотрела она на них и поняла, что насланы на них чары откуда-то из Пустошей. Не волнуйтесь, говорит, люди добрые, ступайте по домам, а я разберусь, что за колдун или нечисть покоя вам не дает. Но те не послушали - дома-то всё сызнова начнется - с чародейкой за черту пошли. Долго шли...
- Три дня и три ночи, - вспомнила я земные сказки.
- Нет. Дольше. Две длани, кажется. А к началу третьей повстречали они того самого колдуна, что своими чарами время назад возвращал. Люди, те сразу ничего не поняли, потому как был тот колдун видом - чистый эльф. А вот Велерина сразу его темную душу разглядела и к ответу призвала. Так мол и так, зачем... кх-кх... Зачем, говорит, добрых людей мучишь. Хм...
Мэт запыхался, рассказывая на ходу. Но историю хотелось дослушать, а потому мы остановились посреди дороги... Точнее, не было тут никакой дороги - просто остановились, дали Зэ-Зэ отдышаться, и он продолжил:
- Прикинулся тот эльф-не эльф добреньким. Я, говорит, зла никому не желал, мне бы только за Черту перейти, и вернётся всё, как было. И давай Велерину упрашивать, ему помочь. Мол, если выведет она
