Никитин, совершенно не понимавший, о чем идет речь, охотно уцепился за последнее слово и поднял стакан с красным вином:
— Добавим обязательно. Как там в песне? «Выпьем за Родину, выпьем за Сталина, выпьем и снова нальем!»
Отчего же не выпить под хороший тост? Обязательно нужно выпить, тем более в приличной компании. Мы сидели за накрытым столом прямо на песчаном пляже пустынного островка посреди Волги и отмечали окончание небольшой, но очень прибыльной операции. Шашлык и вино являлись ее результатом, не самым главным, но самым приятным. Что еще нужно для хорошего настроения? Вечер, солнце садится, теплый южный ветерок гарантирует отсутствие комаров, угли подернулись серым пеплом… Только иногда шипят и вспыхивают от падающих на них капель жира. Идиллия. Будто нет на земле никаких забот и печалей, и кажется, что придет сейчас прямо по воде сын плотника, и улыбнется понимающе, и сядет рядом, приняв из рук стакан с чуть терпким вином урожая последнего мирного года.
Андрей был более прозаичен. Не обращая внимания на красивости, он откинулся на спинку пластикового стула, отсалютовал Никитину полупустой бутылкой и поинтересовался:
— А ты, Иваныч, сталинист?
— Конечно, — даже удивился тот. — А ты разве нет?
— Почему нет? Даже более чем… А вот тебе это зачем?
Владимир Иванович поправил висящую на косынке руку, поморщился от боли и, немного подумав, ответил:
— А был выбор? Так уж получилось, что в последние годы перед Нашествием общество в стране разделилось на три части: первая — сталинисты, пусть даже и не осознающие себя таковыми, вторая — те, кому все по херу…
— И еще?
— Вот третья — педерасты, самая многочисленная. То самое чудище, что огромно, озорно, стозевно и лаяй. Лаяли, да…
Я слушал их разговор краешком уха, но сам не вмешивался — в пору еще не почившего в бозе Интернета приходилось принимать участие и в более оживленных форумных баталиях. А что до сталинизма… тут Никитин целиком и полностью прав, за одним только исключением — вторая группа была не совсем равнодушна, она всеми силами стремилась войти в третью. А в идеале — заменить ее. Но таких, слава богу, сейчас практически не осталось, во всяком случае, во время наших вчерашних и позавчерашних заходов в уцелевшие деревни их встречать не приходилось. Выжили нормальные люди, те, кто привык работать сам и заставлять работать других собственным примером. Может, были не такие, но не выделялись на общем положительном фоне. Наверное, приспособились к новым условиям, что внушало надежду на исправление или, по максимуму, на перевоспитание. Их дети уже будут другими, если останутся живы.
Вот как раз решением этой проблемы мы и занимались. Нет, не носились по всей Волге, вытирая каждый сопливый носик батистовым кружевным платочком, совсем нет. Мы просто торговали хлебом, выменивая его на что-нибудь нужное нам и ненужное им, преимущественно инструмент и кое-какое оборудование. Тут совсем кстати пришлась купленная за недорого на судоремонтном заводе в Работках небольшая баржа. А также, кроме коммерции, рассказывали людям о земле обетованной под названием Дуброво, где находится центр зарождения новой цивилизации. Ага, пупок практически… Где работающий человек сможет прокормить семью, а дети будут учиться в настоящей школе по настоящим учебникам.
Зерна надежды дали неожиданно дружные всходы, чего, честно признаться, я сам не ожидал. Во всяком случае, такого быстрого отклика на предложение переселиться. Видимо, достаточно вкусили прелестей вольной жизни, чтобы наесться свободой досыта. До такой степени, что согласились на переезд, несмотря на то что всех честно предупредили — халявы нет и не будет. Предпочтение отдавалось семьям, но и одиночки с головой и с руками попадали в список, составляемый Андреем, на которого свалили все бумажные обязанности. Будущие жители Дуброво получали немного муки в качестве премии за смелость и неделю на сборы и раздумья.
Да, вернемся сюда через семь дней. Думаю, что этого времени хватит, чтобы принятое решение осело в головах попрочнее, а также выветрился ненужный энтузиазм. Ни к чему он, совсем ни к чему. Лучше пусть сомневающиеся передумают сейчас, чем потом будут шипеть в спину, напрашиваясь на удар в морду. И это тоже проходили, даже в более глобальных масштабах — целые страны тащили за собой в светлое будущее. И что получили в ответ? Да, у стран та же самая градация, что и у общества, разве только вторая категория почти отсутствует, а третья составляет подавляющее большинство.
Невыясненным оставался один-единственный вопрос — каким образом мы поведем народ на новое место жительства? Моисею было легче — впереди сорок лет, вокруг пустыня, а египтяне только сзади. Нас же твареныши поджидают со всех сторон. Мы, собственно, и собирались обсудить эту проблему, только собеседников отчего-то потянуло на политику. Неужели сытость так пагубно подействовала? Вполне может быть — на голодный желудок подобной хренью не заморачиваешься.
Тем временем Владимир Иванович продолжал философствовать, рисуя шампуром в воздухе восклицательные знаки, и сейчас напоминал институтского преподавателя марксизма-ленинизма, обмывающего с друзьями защищенную диссертацию. А если бы еще бородку с лысиной, так и сам основоположник, где-нибудь в Разливе.
— Вот ты, Андрей, спрашиваешь. — Никитин зачем-то отставил шампур на вытянутую руку и полюбовался им. — Да, спрашиваешь…
— Я?
— Ну, или хотел спросить про репрессии.
— А будут?
— Обязательно. Это же не погромы, без которых можно с трудом, но обойтись, а дело очень серьезное и ответственное. Не буду упоминать теорию ротации элиты и необходимости не менее регулярных кровопусканий для нее. Об этом достаточно много писали, говорили многие и признавали полезность. Но! Но давай посмотрим на проблему с другой стороны, с позиции кухонного политика, так сказать.
— Кого? — не понял Андрей.
— Ну да, ты же не застал, а вот твой отец… — Владимир Иванович кивнул в мою сторону. — Он хорошо помнит времена, когда на кухнях перемывали косточки политикам, местным властям. Позднее — олигархам. И вздыхали грустно — расстрелять бы гадов! В принципе, словами все и заканчивалось, даже на самом высоком уровне. Обещали мочить в сортире… и обманули. Так что сталинизм, Андрюша, это не политическая теория, а в первую очередь ответственность за свои обещания и поступки. В том числе и собственной головой, вот как вы.
Я только хмыкнул и поставил пустой стакан на пластмассовый стол. Походной мебелью, как и запасами неплохого вина, мы разжились на базе отдыха «Татинец». Да… лихо Иваныч завернул. Но, в общем-то, он прав. Каждый порядочный человек, если он не порядочная сволочь, обязан отвечать за слова и действия. Не по понятиям, как у урок, а по совести. При ее отсутствии — по всей строгости… и так далее. И если это называется сталинизмом, то пусть будет сталинизм. Я согласен.
— Значит… — Андрей интонацией выделил вопрос, — строим коммунизм?
— Возможно, — согласился Никитин. — Советская власть плюс электрификация всей страны… Нечто подобное, без электрификации, конечно, мы сейчас наблюдаем практически во всех выживших деревнях и городских анклавах. Но это военный коммунизм, который неизбежно перейдет, ну, или скатится, к феодализму.
— Как так?
Владимир Иванович пожал плечами:
— Право сильного. Думаешь, в вашем Дуброво не получилось бы образцово-показательное баронство? Еще как бы получилось, особенно при населении, на восемьдесят процентов состоящем из бывшей интеллигенции. Даже скажу — люмпен-интеллигенции. Понимаешь, натура-то осталась прежней — наступивший на горло сапог обязательно должен быть облизан. Вот когда давление ослабнет, укусят непременно, такова порода.
— Да и хрен с ними.
