Кошмарный принц

делила тело с незнакомым мальчиком из сна — ощущение восполнения чего-то потерянного будоражило дух в эти долгие секунды наряду с отождествлением себя в окружаемом мире и пространстве). Егорке даже вспомнился эпизод из «Терминатора 2» — таким похожим было ощущение — когда в башмак Т-1000 втёк последний осколок его металла.

Егорка напрочь забыл о существовании демона, которого он самолично отпустил на волю, дал свободу. Где сейчас это исчадие? Что делает старое божество?

И с чего это вдруг он приснился? Да ещё так правдиво приснился!

В самом центре груди зародилась тягостная тревога. Смутное понимание непоправимых вещей отягчило эйфорию пребывания в самодельном рае. По волшебному краю Грёз пополз белесый туман, неся промозглую неуютность. Как ни старался Егор его рассеять, туман продолжал наползать, стирая яркие краски прекрасного мира. Сколько ещё неподвластных моему волшебству факторов существует во Вселенной, не по-детски (с появлением в нём задатков волшебника, мальчик сильно повзрослел и поумнел не по годам) подумал Егор. Закрыл глаза и поспешил сбежать из уютного мира своих фантазий.

Открыл глаза и увидел потолок собственной комнаты, где потолочные обои усеяны собственноручно им наклеенными люминофорными звёздочками. В центре хаоса нелепых созвездий гордо «светила» Кассиопея.

Глава 49

Сигнал, похожий на пароходный гудок в раннем утре, отнял

лечение

внимание смотрителя от рукописи. Чтобы прийти в себя

выйти из мира фантазий нечистых духов

потребовалась пара секунд. Чем дальше он углублялся в историю, тем легче и незаметнее происходил переход из мира в мир — мозг адаптировался к подобной нагрузке.

Внешний фактор подсказал то, что произошло, прежде, чем Виктор Ильич сам смог бы осмыслить, что на сей раз отвлекло его от рукописи. Скрип ступеньки. Пятой! Кто-то поднимался по лестнице и, судя по всему, не торопясь. «Юрка! — мелькнуло в голове Виктора Ильича. — Что ему ещё надо?!».

Детектив преодолел половину лестницы, походя рассматривая музей, когда голос сверху напугал его.

— Если мне не изменяет память, вы говорили, что вам категорически запрещено появляться в музее, — сказал Виктор Ильич. — Поправьте меня, коли не так.

— Вы меня напугали, — сказал блондин, занеся ногу на следующую ступеньку. Но непреклонно- стальной взгляд смотрителя, казалось, такой не свойственный ему, заставил ногу убрать и потоптаться на месте.

Смотритель продолжал не мигая смотреть на сунувшегося в запретную зону человека словно цербер, охраняющий двери Аида: одно движение — и ты разорван в клочья. В желудке детектива невольно стало холодно и пусто, под ложечкой засосало. Не дождавшись ответной реплики, блондин инстинктивно почувствовал необходимость, унизительную необходимость, в оправдании:

— Я был обеспокоен. Вчера у вас был такой вид…

— Вчера?

— Ну да. Уже, — блондин взглянул на свои командирские часы. — Уже скоро сутки, как вы поднялись туда, наверх. И ни слуху от вас.

— Сутки? — Пронзительный взгляд смотрителя потух. «Сутки! Неужели какие-то три страницы можно писать сутки? Куда провалилось чертово время? И сколько времени я успел так форсировать за столько дней?». — Я думаю, вам не стоит здесь находиться.

— Вы думаете…

— Я думаю! Вам нужно покинуть музей сейчас, немедленно!

— Но что такое?! — негодуя развел руками детектив. — Что происходит?

— А лучше давайте-ка вместе выйдемте на улицу. — Виктор Ильич начал спускаться.

— Я не понимаю…

— А вам незачем понимать. — Виктор Ильич спускался. — Кстати, как вы удовлетворяете свои физиологические потребности? — Виктор Ильич напирал и распалялся. Детектив видел: мужик закусил узду. И ему невольно пришлось спускаться задом. А смотритель продолжал пороть горячку:

— Откровенно говоря, я поэтому-то… из чистейшего любопытства и поинтересовался, покидаете ли вы периметр или нет. «Куда они справляют нужду?» — спросил я себя. Да-да, так и спросил. А вы расценили меня как шпиона! Вас наняла Надежда Олеговна — родной мой человек с детства, так какого черта мне за вами шпионить? — Голос Виктора Ильича набирал мощь, а сам себя он чувствовал одержимым, будто не он сейчас выдавал тираду, а кто-то за него, кто-то вселившийся и подначивающий изнутри. И хорошо кончиться это не могло. Виктор Ильич ничего не мог с собой поделать. А может, и не хотел ничего делать. Он так устал от противостояния, что мог позволить сейчас всем исчадиям ада устроить великий шабаш на руинах музея, если Кошмарный Принц позволит превратить своё обиталище в руины. — Вас не учили в школе детективов дедуктивному анализу?!

Заминка в словесном фонтане Виктора Ильича длилась ровно столько, сколько необходимо набрать в легкие воздух. Он наговорил бы ещё кучу того, о чём впоследствии бы жалел и долго переживал, если бы не…

Пятая ступенька жалобно скрипнула под ногой детектива.

И Виктор Ильич тут же почувствовал себя сдувшимся шариком.

— Вам, правда, лучше уйти, — предельно спокойно закончил Виктор Ильич.

Блондин сошёл с лестницы, молча развернулся и пошёл к выходу.

— Хотя постойте! — окликнул Виктор Ильич.

Блондин остановился в дверях. Помедлил. Обернулся, ухватив руками притолоку.

— Почему вы стреляли… в последний раз? — неожиданно для себя спросил не то, что собирался, Виктор Ильич.

Детектив удивленно вскинул брови.

— Один из подонков пытался перелезть через забор. Мой напарник выстрелил ему под ноги. Этого хватило… Почему вы спросили? — «После всего, что ты мне тут наговорил, странный вопрос тебя интересует. Может, ты совсем сбрендил?», — читалось на лице детектива.

— Я вас ещё больше удивлю, — Смотритель усмехнулся. — На самом деле мне вовсе не это интересно. — Виктор Ильич аккуратно переступил пятую ступеньку. — Вопрос о стрельбе мне показался неожиданным для вас, поэтому я его и задал. Чтобы вы не ушли так поспешно, — Смотритель подошёл вплотную к блондину и проникновенно заглянул тому в глаза. — Ведь я вас обидел?

— Я не ребёнок, чтобы обижаться.

— Уже говоря это, вы обижены. Но это ваше дело, детектив. У меня же к вам дело другое.

— Да, — прозвучало, как «слушаю».

— Пойдёмте со мной, — Виктор Ильич поманил детектива рукой и пошёл к каморке пульта видеонаблюдения. — Знаете, получился замкнутый круг: я вам докучаю расспросами, на которые вы мне так и не сказали ничего конкретного — покидаете ли вы по необходимости вверенную вам территорию. Я бы не спрашивал, будь цел второй монитор. А перекидывать шлейфы кабелей, извините, для моих больных рук — задача практически не выполнимая.

Они зашли в каморку.

— Вот ведь, незадача, согласитесь, правда? Мне нужен монитор. Я уж молчу о продуктах, запаса которых у меня осталось с гулькин нос… Откройте секрет, как вы собираетесь достать то, что мне нужно? Или не собираетесь вовсе? — Виктор Ильич воззрился на детектива, ожидая ответ.