после обстоятельного изучения вопроса я пришел к выводу, что из двух твоих любовников наиболее перспективным является субъект номер один…
Жена вспыхнула и опустила голову:
— Ну, зачем так резко?
— Я привык называть вещи своими именами, — отрезал я.
— Вот! — воскликнула жена, — все вы, мужики, одинаковые! Я знаю, о чем ты думаешь: у женщины два любовника! Да она же просто шлюха!
— Я этого не говорил! Кто я такой, чтоб судить ее?
— Но думал!
Я запнулся. Ну, возможно, немножко думал… Наверное, это не совсем справедливо. Будь на месте Риты мужчина, мое отношение к количеству его любовниц было бы другим… Хотя, справедливости ради, надо заметить, мужчина не стал бы обращаться к психологу, чтоб тот помог ему в выборе. У нас все проще. Как говорится, «много любовниц не бывает».
В современном мире вообще все упростилось до примитива. Наши отношения скоро перейдут в форму сосуществования одноклеточных. Кажется, мы все забыли о том, что такое семья, целомудрие, верность, честь…
Вот мы с женой запросто говорим о том, что у ее подруги два любовника, одного она вроде как «любит», а другой ей бывает нужен по хозяйству. Мужчины друг о друге не знают, но у них тоже скорее всего кто-то есть помимо полигамной Риты… Браки, разводы, дети… сейчас все трое вроде как свободны, вот они и пользуются своей «свободой».
— Никто не просит тебя выбирать, — жена хмурилась. — Рите кажется, что она любит Гошу, но их отношения не развиваются. А ей замуж хочется, и не за того, с кем спокойно и удобно, а за того, от кого хочется рожать детей. И не надо думать, что она такая меркантильная или развратная. Она не раз обжигалась, а это больно! Неужели так трудно помочь человеку? Что тебе стоит?
Я вздохнул и пожал плечами. Кажется, этот раунд я проиграл, нужно смириться. И вообще, как я уже не раз говорил, если женщина чего-то хочет, надо это ей дать. Иначе она возьмет сама.
— Ну хорошо, — согласился я. И у жены мгновенно посветлело лицо, она улыбнулась.
— Ой, правда?! Ты не волнуйся, никто ни о чем не догадается, мы устроим нечаянную встречу…
Гм, по-моему, она изначально не сомневалась в том, что я соглашусь.
Женщины придают особенное значение мелким деталям. Через пару дней жена провела со мной инструктаж. Немного смешно, ну да ладно.
Итак, в назначенное время я должен был ей позвонить и спросить, где она. Она в это время якобы случайно встретилась с Ритой, которая заранее спланировала свидание с Гошей. Таким образом, они втроем сидели в кафе, куда я должен был подъехать, якобы для того, чтоб забрать жену. Вот такая цепочка.
Естественно, я позвонил и приехал. Напустил на себя полное безразличие и неведение, вошел в кафе, где и происходили эти сложноорганизованные смотрины. Они сидели за столиком у окна и мирно пили кофе. Заметив меня, жена излишне бурно обрадовалась, кинулась представлять Гоше. Он — ничего. Руку пожал равнодушно. Видимо, я не вызвал у него никаких эмоций. Что ж, оно и к лучшему.
Женщины усадили меня, стали спрашивать наперебой, не хочу ли я перекусить, я отказался и заказал стакан сока.
«И что дальше?» — думал я, исподтишка поглядывая на Гошу. Рядом со мной сидел вальяжный мужик, просто, но дорого одетый, явно следящий за своей внешностью. Он производил впечатление вполне успешного и уверенного в себе человека, если бы не его взгляд. Он старался не отводить глаз и смотреть прямо, но не выдерживал, прятался, да и само выражение, как будто испуганное, нет-нет да и проскальзывало, выдавая Гошу с головой.
Вся его самонадеянность была просто хорошо подогнанной маской. И еще, Рита льнула к нему, говорила чуть с придыханием, волновалась. А он словно отстранялся, держал дистанцию, показывая нам: «Видите, между мной и этой женщиной ничего такого нет, мы просто приятели…» Возможно, его просто смущало присутствие посторонних. Но он не был похож на человека стеснительного, к тому же он преподавал, читал лекции студентам, вообще часто выступал, являлся человеком публичным, много ездил по миру. Так откуда такая чопорность?
Когда я пришел, они, судя по всему, говорили о его работе или что-то в этом духе, но как только появился я, разговор прервался.
— Помешал? — спросил я.
— Нет. — Он активно затряс головой и натянуто улыбнулся.
— Мы говорили о его новом проекте, правда, Гош? — засуетилась Рита.
Он пожал плечами:
— Просто работа… — и быстро взглянул на меня, — а ты чем занимаешься?
Это «ты» как бы подчеркивало его независимость, я должен был почувствовать — вот передо мной сидит человек без комплексов, весь такой свободный, открытый.
— Я журналист.
Он снова отвел взгляд, пальцы забарабанили по столешнице:
— Хорошая специальность, интересная.
— Мне нравится…
Гоша обратился к женщинам:
— Кстати, нам как раз требовался журналист, надо статейку тиснуть…
Те закивали. Гоша повернулся ко мне:
— А ты на какие темы пишешь?
— На разные. Я работаю на несколько изданий, так что приходится писать и рекламу, и общественно-политические статьи, и публицистику…
— А на заказ? — не отставал Гоша.
— Смотря о чем.
Было видно, как он расслабился, откинулся на стуле, посмотрел снисходительно:
— Видишь ли, есть одна тема… Нам бы хотелось ее продвинуть.
Ага! Он меня нанимал!
Гоша пустился в довольно нудное описание какого-то проекта, который сводился целиком к тому, чтобы выбить деньги у спонсоров, но взамен ничего не дать. Возможно даже, что деньги требовались на благое дело, например на науку, но об этом Гоша не сказал ни слова. Он разводил руками, на что-то намекал, бродил вокруг да около, поглядывал на меня, то ли проверяя реакцию, то ли ожидая одобрения. Я молча вежливо слушал.
— Тебе было бы интересно взяться за это? — наконец спросил он.
Я решил, что и так слишком много времени уделил ему:
— Нет, — ответил я.
Он удивленно моргнул, посмотрел непонимающе:
— Но это очень важная тема, весьма перспективная… весьма, — добавил он, видимо, для полной убедительности.
— Вероятно, я далек от нее, — я чуть заметно усмехнулся.
— А, если ты насчет этого, не волнуйся, все материалы мы предоставим! Даже дилетант разберется. — Он снова взглянул самодовольно.
Я покачал головой:
— Нет.
Гоша вздохнул и развел руками:
— Ну, на нет и суда нет, — но было видно, что он разочарован.
Я поднялся:
— Пожалуй, нам пора, разрешите откланяться.
Жена сразу же встала:
— Ой, правда, нам домой надо!
Мы распрощались с Ритой и Гошей. Уже уходя, я обернулся:
