удержать Инну Павловну.
Мама слегка кокетничала, Рита ей подыгрывала, только и всего.
На кухню заходила дочь с недовольным лицом, молча рылась в холодильнике в поисках вкусненького, находила и уносила к себе. Инна Павловна тихонько посмеивалась, а Рита скрепя сердце переживала, что дочь от таких перекусов непременно растолстеет.
— Лисенок, возьми яблоко, — советовала она, поглядывая на плитку шоколада в руках дочери.
— Я не хочу яблоко!
— Пусть ест, — вступалась бабушка.
Рита вздыхала. Дочери тринадцать, и она пампушка. Ростом с маму, но вещи носит на два размера больше. И что ждет ее в будущем? С пренебрежением говорит о мальчишках и что никогда не выйдет замуж. Конечно, ей еще рано об этом думать, но все-таки как-то ненормально. Если бы у девочки был отец, то она, возможно, по-другому смотрела бы на жизнь… Смотря какой отец, конечно. У Риты тоже есть отец, но она не жаждет его увидеть, хоть он ушел, когда ей было восемнадцать. Но если дело не в отцах, то в чем же? Может, в таком настроении в обществе, упадке, деградации семейных ценностей? Девушка должна стремиться замуж, встретить любимого, создать с ним семью, родить детей… Или не должна? Что в приоритете? Ритина дочь с головой ушла в учебу, казалось, кроме учебы, ее ничто не интересует. Вот недавно намекнула Рите, что хотела бы поехать в Англию практиковать язык. Кто-то из ее класса уже ездил летом. Но ведь она еще маленькая, боязно отпускать одну, без присмотра, в чужую страну.
Мысли, мысли, невероятное количество всяких проблем и проблемок, требующих решения. И как раз в этот момент зазвонил телефон.
— Марго, ты где? — Гоша чуть растягивал гласные, особенно когда был не в духе или ему хотелось покапризничать.
— Я дома. — Рита вскочила, прижав трубку к уху, вышла в прихожую.
— Прости, я, наверное, не вовремя, просто ужасно себя чувствую, не хотел тебя беспокоить, но знаешь, так что-то навалилось… Тоска-а…
— Гош, что-то случилось? — быстро спросила она.
— Почему непременно случилось? — в голосе прозвучала обида. — Разве люди звонят друг другу только тогда, когда происходит беда?
Она догадалась, у Гоши обострение осенней депрессии, попросту говоря, хандра. Одинокий мужик сидит дома, бездельничает и занимается самоедством. Или нет? Вдруг, помотавшись по Америке, он осознал, как необходима ему Рита?
— Марго, ты бы приехала…
— Гошенька, но я сейчас не смогу, зайчик, потерпи до завтра, — нежно проворковала она.
В ответ — короткие гудки. Обиделся?!
Рита уставилась на трубку, нажала повтор, долго ждала.
— Да! — услышала раздраженное.
— Там что-то прервалось, — зачем-то пояснила. Он промолчал. Ждал.
— Гоша?
— Да!
— Я действительно не могу, неделю своих не видела. «Зачем я оправдываюсь?» Рита сжала губы и закрыла глаза: «Может, бросить все и рвануть к нему?»
— Вопрос закрыт, — резко ответил он.
— Я приеду завтра сразу после работы.
— Хм… — Он еще помолчал, выдержал паузу. — Позвони предварительно, возможно, я буду занят.
«Чем это?» — хотелось спросить, но не спросила, ясно же, Гоша капризничает, как маленький мальчик, лишенный сладкого. Когда же он повзрослеет? А она-то надеялась, что теперь у них все будет по- другому…
— Хорошо, я позвоню, или… ты мне позвони, если забуду, — не удержалась, последнее слово должно было остаться за ней.
Глава 25
Сергей. Кто виноват?
Жена опять с кем-то болтала по телефону. Ушла в другую комнату и пропала. Я не прислушивался.
Вот она вернулась, поставила трубку на базу, я поднял голову, посмотрел, у нее было такое озабоченное лицо, уголки губ почти скорбно опущены.
— Что случилось? — осторожно спросил я.
Жена со вздохом уселась напротив, взглянула пристально, когда она так смотрит, я чувствую себя виноватым, так, на всякий случай.
— Это Рита, — сообщила жена.
— Да? Сегодня вы как-то особенно долго беседовали, — заметил я.
Во взгляде жены появилось сомнение, она поджала губы, как будто пыталась сдержать рвущиеся наружу новости. Она усиленно боролась с собой, новость жгла, она требовала немедленного обсуждения, ей было необходимо поделиться. С кем, как не со мной? В отличие от ее подруг и приятельниц я абсолютно безопасен. Аня знает об этом. Во-первых, я никак не заинтересован в том, чтобы распространять о Рите сплетни, во-вторых, я человек свой и в то же время, посторонний, поскольку Ритины проблемы меня абсолютно не трогают. Подозреваю, что жена как-то так и думала, точнее, у нее в голове пронеслось несколько хаотических мыслей, практически на уровне подсознания, эти мысли выдали на-гора короткий вывод: «расскажи мужу!».
— Гоша Рите изменил, — скороговоркой выдала жена.
Я на секунду замер, потом пожал плечами:
— В чем трагедия?
Жена испуганно отмахнулась:
— При чем здесь трагедия? Неприятно же!
— Не понимаю… Гоша не единственный ее любовник.
Жена вздохнула:
— Ну да… конечно… Но она сейчас очень расстроена. Только что рассталась с ним, едет домой…
— Она что, за рулем? — Я сразу же подумал о том, что расстроенная Рита может запросто попасть в какую-нибудь весьма неприятную дорожную ситуацию.
— Позвони ей, скажи, я сейчас подъеду и заберу.
Жена замялась:
— Сереж, она просила ничего тебе не рассказывать.
— Да плевать мне на твои рассказы. Скажи, что соврала мне, мол, у нее голова болит, плохо себя чувствует, неважно.
Аня схватила трубку, набрала:
— Рит, ты где? — воскликнула, прислушалась, быстро закивала, соглашаясь, — да, да, конечно. Хочешь, Сережа за тобой приедет?…Нет, что ты! Я ничего не сказала! Что? Уже почти добралась? Ну ладно… Хорошо, давай там, осторожно.
Она положила трубку, я понял, что ехать никуда не надо, и расслабился.
Позднее Рита позвонила еще раз. И снова жена надолго повисла на телефоне.
Что мне до нее? По идее я вообще не должен был реагировать на все эти дрязги, тем более Ритины. Я
