— Что бы ты хотела посмотреть? — спросила я, подойдя к ней.
— Что-нибудь увлекательное, но не слишком серьезное.
Немного поразмыслив, мы решили взять последний фильм о Джеймсе Бонде и встали в очередь у прилавка. Шон подошел к нам, чтобы записать диски на свое имя. К счастью, в этот раз он вел себя более сдержанно.
— Знаешь, кого ты мне напоминаешь? — спросил он Софи, рассматривая фильмы, которые мы выбрали.
Софи покачала головой.
— Ирэн Жакоб.
— Кто это?
— Французская актриса. Красивая. Вы очень похожи, только у нее волосы гораздо темнее.
— Прости, но я ее не знаю.
— Поверь мне, это был комплимент, — сказал Шон и, повернувшись ко мне, добавил: — Дэни, а ты слышала об Ирэн Жакоб?
— Нет.
— Не может быть, вы должны знать ее! Она играла главную роль в «Три цвета: красный». Потрясающий фильм! Один из лучших, что я когда-либо видел. И сценарий отличный. — Шон быстро произнес несколько фраз на французском.
— Ты говоришь по-французски? — удивилась Софи.
Он усмехнулся:
— Только репликами из фильмов… Но я хочу пойти на курсы. С удовольствием освоил бы разговорный французский. У них масса замечательных фильмов, особенно трилогия «Три цвета».
Я удивленно уставилась на Шона. Неужели это мой маленький братик, тот самый глупыш, который любит «Место преступления» и «Главный госпиталь»? Когда у него появился вкус к хорошему кино?
Софи улыбнулась. Шон явно произвел на нее впечатление. И как это ни странно признавать, я тоже была удивлена.
— Кажется, у нас есть один диск в разделе «Зарубежное кино»! — Шон торопливо вышел из-за прилавка в зал. Минуту спустя он снова появился, уже с фильмом. — Потом расскажешь о своих впечатлениях… — Он закончил сканировать штрихкоды и сложил диски в пакет.
— Хорошо, — согласилась Софи и, когда мы вышли на улицу, помахала ему рукой. — Шон, приятно было познакомиться!
— Мне тоже, — сказал он, краснея. — Спасибо, что решили провести вечер за просмотром фильмов из «Блокбастера»!
21
Четвертый этап мучительного расставания: рецидив
В воскресенье вечером у меня зазвонил телефон. Я тут же схватила трубку.
— Алло?
Это Шон.
— Мы только что по душам поговорили с мамой. У меня отличные новости!
— Неужели?
— Да, правда здорово? В тот момент, когда, казалось, уже ничего нельзя сделать, мы отправились выпить кофе и поговорить.
Я сдержала стон. Похоже, моя привычка вести серьезные разговоры за кофе передалась всей семье.
— Как все прошло?
— Было немного неловко, но, не буду скрывать, все равно приятно. Кажется, я никогда не знал, что мама за человек, если так можно выразиться… Она всегда была для меня просто мамой. Надеюсь, сейчас мы начинаем общаться на равных.
Я удивленно молчала. Шон говорил как вполне зрелый человек — никогда раньше за ним такого не замечала. Вот к чему может привести развал семьи!
— О чем вы беседовали?
— Да обо всем. Работа, карьерные цели, жизнь, настоящая любовь…
— Настоящая любовь, — повторила я, смутившись, как девочка-подросток. — И вы с мамой об этом говорили?
— Да, сравнивали ее отношения с отцом и с Джудом.
Я в шоке.
— Тебе это не показалось странным?
— Не настолько, как ты могла бы подумать. Даже приятно было впервые в жизни поговорить начистоту.
«Начистоту». Я вздохнула. А вот с этим у меня большие проблемы.
— Мама сказала, что у них с отцом вполне нормальные отношения, только не хватает страсти! Мы могли бы воспользоваться этим.
Хорошие новости.
— Значит, если мы сможем убедить ее вернуться к отцу, все проблемы будут решены?
Мне уже двадцать восемь, и, наверное, не стоило так расстраиваться из-за возможного расставания родителей. Но я не хотела встречать Рождество и День благодарения дважды. Будь мне двенадцать, в этом был бы смысл. Но, поскольку мне не было безразлично, что происходит, это угнетало меня. Как было бы здорово, если бы все оставалось по-прежнему!
— А теперь плохие новости… — Шон некоторое время помолчал. — Но сначала я хочу, чтобы ты поверила — у мамы все будет хорошо. Поэтому не расстраивайся. Будем просто считать это ямой на нашем пути, ладно? Неприятно, но я верю: наша семья сможет из нее выбраться.
— Хорошо, я готова.
— Я обнаружил у отца в компьютере несколько очень неприятных писем.
Мой брат превратился в настоящего шпиона.
— Что ты нашел?
— Отец удалил папку с письмами Гретчен, но мне удалось восстановить все, что он хотел уничтожить. Пересылаю их тебе.
— Но я не хочу… — Я подскочила на месте.
— Слишком поздно. Все отправлено.
— Я все удалю, — предупредила я, нервно перебирая телефонный провод.
— Нет, ты этого не сделаешь.
Он прав. Я не смогу.
— Я не хочу читать порнографические послания отца!
— Это не порнография, но все равно очень неприятно. Я подумал, что тебе самой стоит на них взглянуть. Он пишет о своих «дочери и сыне», хотя и не называет имен. Хочет познакомить Гретчен с нами. А еще он говорит о… — У Шона дрогнул голос. — Не сердись, но ты должна сама это прочитать.
Мы поговорили еще пару минут, и я повесила трубку. Вошла в гостиную и огляделась. На кухне жужжал холодильник, и я некоторое время размышляла, не доесть ли остатки вчерашней еды из китайского ресторана, но решила обойтись. Что бы я сейчас ни съела, прочитала, посмотрела или сделала — это
