по все время повторяющимся причинам, которые должны определить и осознать. Это доказывает эксперимент, проведенный Университетом Вашингтона в лаборатории психологии Дж. Готтмана, в котором приняла участие супружеская пара в возрасте около тридцати лет. Первое впечатление от них – модно одетые, приятные и интеллигентные люди. Те, кто позже посмотрел видеоролик, снятый Готтманом, получили такое же впечатление. Муж, назовем его Биллом, обладал выигрышным и слегка игривым шармом, его жена Сюзанна – острым и бойким язычком.
Их привели в небольшую комнату, усадили на расстоянии двух метров друг от друга и подвели к пальцам и мочкам ушей электроды, чтобы замерять частоту сердечных сокращений, потоотделение и температуру кожи. Под каждым из стульев был размещен складной метр для замера движений подопытных на стульях. Две камеры, по одной на каждого, записывали все, что происходило и говорилось. Супругов оставили на пятнадцать минут одних под работающими камерами и дали указание вести дискуссию на тему, которая, возможно, вызовет ссору. Для Билла и Сюзанны это была собака, о которой мечтала она, но не хотел он, о чем они и дискутировали все четверть часа.
Адаптационная бессознательность очень хорошо иллюстрирует, как с учетом информации, полученной из окружающей среды, можно предостеречь человека и направить его действия. Каждый раз решения принимаются в разных частях нашего мозга.
На первый взгляд видео этого разговора почти не отличалось от бесконечных ежедневных бесед между супругами. Ни один из них не был особенно раздражен, между ними не возникало «сцен» и яростных вспышек. Спокойным тоном Билл в начале беседы заявляет, что «он не особый любитель собак», после чего немного ворчит, не обвиняя жену, которая со своей стороны ему немного пеняет. Возникают моменты, когда кажется, что оба просто забыли о том, что должны поругаться. Например, когда они обсуждают запах псины, разговор принимает комический оборот, и оба начинают смеяться.
Можно ли сделать какие-либо выводы из пятиминутной беседы супругов о собаке, чтобы решить, насколько счастлив или несчастлив их брак? Ведь в нем имеется множество более важных вещей: дети, секс, деньги, родственники или работа. В любой семье бывают дни, когда пары живут в гармонии, а бывает, что они ссорятся. Бывают времена, когда супруги действуют друг другу на нервы, а вскоре планируют совместный отпуск и чувствуют себя как в медовый месяц. У сторонних наблюдателей возникает чувство, что для распознания отношений между супругами необходимо провести с ними недели или месяцы, переживая различные ситуации, при которых они счастливы, усталы, рассерженны, возбуждены, радостны, напряжены. Но что может рассказать расслабленное состояние, в котором Билл и Сюзанна болтают о собаке?
Готтман имеет на этот счет особое мнение: чтобы оценить будущее отношений между супругами, совсем не нужно проводить с ними много времени. Еще в восьмидесятые годы он начал свои исследования в «лаборатории любви» неподалеку от кампуса Университета Вашингтона, опросив с тех пор более трех тысяч пар, подобных Биллу и Сюзанне, каждую из которых снял на видео и проанализировал по собственной методике, называемой Gottman SPAFF (специфический аффект). Это система кодирования, разбитая на двадцать различных категорий, соответствующих каждому из возможных настроений супружеской пары. Готтман обучил своих сотрудников распознавать в жестах и мимике тестируемых малейшее проявление чувств, а также интерпретировать их словарный запас. Анализируя видео, сотрудники давали каждой из персон за каждую секунду определенную цифру, и в конце 15- минутного видео набиралось 1800 цифр – 900 для мужчины и 900 для женщины. К примеру, ряд «7, 7,14, 10, 11, 11» говорит о том, что один из двух в период из шести секунд сначала сердился, потом чувствовал себя нейтрально, переходил к фазе защиты и в конце концов начинал жаловаться. Кроме того, к видео присоединялись данные электродов и сенсоров, показывая, когда учащался пульс мужа. Иногда жена ерзала на стуле, дополняя картину исследования.
В любой семье бывают дни, когда пары живут в гармонии, а бывает, что они ссорятся. Бывают времена, когда супруги действуют друг другу на нервы, а вскоре планируют совместный отпуск и чувствуют себя как в медовый месяц.
Казалось бы, выводы Готтмана не имеют ничего общего с инстинктом и интуицией. Не принимая спонтанных решений, он сидит перед монитором и анализирует научную достоверность видеосъемок, секунда за секундой, олицетворяя собой классический пример сознательного и целенаправленного мышления. Но от него мы можем почерпнуть многое о структуре быстрого принятия решений, называемой «thin-slicing» – «рассечение на тонкие ломтики», что означает не что иное, как способность нашего подсознания на основе мельчайших составляющих любого события обнаруживать определенные характеристики исследуемых объектов в различных ситуациях и выявлять их отражение в поведении человека.
На основании своих расчетов, связанных с поведением в течение часового разговора сидящих на стуле перед экранами мониторов супругов, Готтман делает очень важное заключение, с 95% вероятностью определяя крепость брака двух партнеров на последующие пятнадцать лет. Если время наблюдения сокращается до пятнадцати минут, квота вероятности предсказания снижается до 90%. Но даже трехминутного наблюдения достаточно, чтобы с большой степенью вероятности определить, надолго ли останутся эти партнеры мужем и женой. Опубликованная им работа «Математика брака» полностью испещрена формулами и кривыми, напоминая мне спрятанный у меня на антресолях в свое время доклад О’ Кинси.
Итак, ученые берут себе на вооружение открытия, которые они делают при исследовании интеллекта для широкого использования их в нашей повседневной жизни. Ученые сходятся во мнении, что эмоции возникли в ходе эволюции, обеспечивая быструю реакцию в критических ситуациях. Такие новые критерии оценки интеллекта многообещающи, и ученые связывают с ними надежды.
Стремительный рост IQ
Ум двигает массу.
Публий Вергилий Марон
Интеллект в любом своем проявлении – величина не постоянная. Она может меняться как в худшую, так и в лучшую строну. Особенно наглядно это можно наблюдать на детях, лишенных необходимых условий, но имеющих возможность довольно быстро наверстывать упущенное в развитии при наличии должной заботы. Поэтому американский проект «Head Start» старается совместить в одной программе педагогические и медицинские требования для обездоленных детей дошкольного возраста. Большинство исследований этой программы отмечают заметное увеличение IQ детей в среднем на десять пунктов. К сожалению, достигнутый положительный эффект часто теряется в течение нескольких лет пребывания ребенка в обычной школе.
В эту программу включаются дети в возрасте около трех лет, значительно позже фазы интенсивного формирования нейронной структуры мозга. Поэтому некоторые экспериментальные методы предполагают начало работы с детьми более раннего возраста. Убедительные результаты получили французские исследователи, проанализировав большое количество данных и выделив четыре категории детей:
1. Дети родителей с низким социально-экономическим статусом (СЭС), усыновленные родителями с также низким СЭС;
2. Дети родителей с низким СЭС, усыновленные родителями с высоким СЭС;
3. Дети родителей с высоким СЭС, усыновленные родителями с высоким СЭС;
4. Дети родителей с высоким СЭС, усыновленные родителями с низким СЭС, что очень редко происходит на практике, но именно такие случаи делают оценку наблюдений всесторонней (
Ученые еще раз убедились, что гены и окружение почти в одинаковой мере влияют на интеллект. При этом немаловажное значение имеет социально-экономический статус (СЭС): чем выше СЭС, тем выше IQ.
Такое преимущество кажется на первый взгляд незначительным. Но в действительности оно отражает существенное улучшение общей ситуации в пересчете на все население планеты. И тому еще одно доказательство: с тех пор как сто лет тому назад были введены тесты IQ, каждое следующее поколение имеет более высокие показатели, чем предыдущее.
Самый большой рост IQ наблюдается в Западной Европе и Японии, где каждое последующее поколение улучшает показатели на двадцать пунктов. В США этот рост значительно ниже, но все же весьма значителен – на три десятых пункта больше ежегодно (примерно восемь пунктов за поколение). Однако по сей день ученые спорят о том, действительно ли люди становятся все умнее или улучшение показателей тестирования можно объяснить многократным повторением упражнений и тренировок.
Интеллект в любом своем проявлении – величина не постоянная. Она может меняться как в худшую, так и в лучшую строну.
Объяснить генетикой этот эффект тоже невозможно – слишком быстро растет IQ. Чтобы гены людей с высоким IQ вытеснили генетику их менее интеллектуальных собратьев, «гении» должны были бы размножаться до абсурдности быстро. Остается одно объяснение:
