тюремщика.
Моди бросил кругом пытливый взгляд, впился глазами в высокую женскую фигуру в капоре, но, не давая понять, что заметил обман, спустился по винтовой лестнице.
Осторожно отворив дверь, он дал им уйти. Сэр Джон уже поздравлял себя с избавлением от тюрьмы, как вдруг тюремщик бросился к нему и крепко схватил его за руку.
Сэр Джон не решался сопротивляться, боясь, что тот позовет стражу.
— Ха-ха-ха! — залился тюремщик. — Вы думали, что вы уже на воле? Ошибаетесь. Не угодно ли вам пожаловать со мною назад?
— Пусти меня, я тебе дам сто фунтов, — сказал сэр Фенвик.
— Здесь я не буду говорить с вами, — грубо отвечал тюремщик, — идите назад.
Сэр Джон счел лишним спорить с ним и вместе с Беатрисой вернулся в свою камеру. Леди Мария сразу догадалась о том, что случилось, но встретила неудачных беглецов молча.
— Вот теперь будем говорить с вами о сотне фунтов, — начал тюремщик Моди. — Если вы мне ее дадите, то я выпущу вас отсюда.
— Отдайте ему деньги, — сказал сэр Джон Беатрисе.
— Вот вам сумма, которую вы просите, — произнесла молодая девушка, подавая тюремщику кошелек.
— Я не прошу денег, — отвечал тот, — а полагаю, что имею право потребовать их. Вы счастливо отделались, сэр Джон. Если бы я донес о вашем бегстве его величеству, то вас не замедлили бы отправить в Ньюгет. Не вздумайте вторично пытаться бежать, иначе вам будет плохо.
И с этими словами он вышел.
— Слава Богу, что все обошлось так, — заметила леди Мария мужу.
— Мне не хотелось огорчать тебя, но я была уверена, что наш план не удастся.
— А я страшно разочарована, — вскричала Беатриса. — Не обращайте внимания на слова тюремщика и попробуйте еще раз.
— Теперь меня будут стеречь тщательно. Передайте моим друзьям, которых я не увижу, что я им очень благодарен и что им незачем больше рисковать из-за меня.
Он сбросил женское платье и впал в глубокое уныние. Напрасно леди Мария старалась его развеселить.
Выпуская их из камеры, тюремщик заметил:
— Надеюсь увидеть вас завтра, леди. Надо вести себя так, как будто ничего и не случилось.
Между тем полковник Тильдеслей и Вальтер тщетно ждали в условленном месте, что вот-вот появится сэр Джон. Узнав о постигшей его неудаче, оба, скрепя сердце, посадили дам в лодку, нанятую было для узника, и вернулись на Сент-Джемскую площадь придумывать новые средства для спасения сэра Фенвика.
Не отчаиваясь в спасении мужа, леди Мария решилась, в случае необходимости, подкупить свидетелей, по доносу которых он был арестован.
Так как для привлечения к ответственности по обвинению в государственной измене требовалось два свидетеля, то стоило только устранить одного, и сэр Джон был бы спасен. Вальтер вызвался отыскать капитана Портера и попробовать как-нибудь с ним столковаться. С этой целью он вошел в сношение с хозяином гостиницы «Бычья Голова», который знал адрес Портера, но капитан наотрез отказался от всяких переговоров, желая оставаться верным правительству.
Тогда решили подействовать на другого свидетеля Гудмана. Здесь дело, по-видимому, обещало устроиться лучше.
После продолжительных поисков Вальтеру удалось разыскать его и уговорить прийти вечером в дом на Сент-Джемской площади. Слуга незаметным образом ввел его в комнату, где находились леди Мария, Беатриса, полковник Тильдеслей и Вальтер. С леди Марией Гудман встречался раньше, а Вальтер был ему хорошо знаком.
Хозяйка приняла его очень любезно и сказала:
— Я знаю, мистер Гудман, что вы выступаете свидетелем обвинения на процессе моего мужа и что правительство уплатило вам за это значительную сумму денег. Но, может быть, мы можем также столковаться с вами относительно сэра Джона, которому несмотря на все, вы не откажете в чувстве уважения.
— Вы совершенно правы, леди, — отвечал Гудман. — Я предпочел бы спасти сэра Джона, чем губить его, и был бы очень доволен, если б это удалось.
— Весьма возможно, что это и удастся, — заметил Вальтер. — Леди Мария оплатит ваши услуги очень щедро и предложит вам сумму, вдвое большую, чем дает правительство. Но вы должны будете оставить Англию и жить в Сен-Жермене до тех пор, пока не уляжется это несчастное дело.
— Я должен отправиться во Францию теперь же? — спросил Гудман.
— Вам придется ехать немедленно, — отвечала леди Мария. — Я знаю, как опасно медлить в таких случаях. Мой муж — наглядный тому пример.
— Вы сказали, капитан Кросби, что я получу вдвое больше, чем мне предложило правительство. А предлагают мне по сто фунтов в месяц.
— Вы получите вдвое, сэр, — подтвердила леди. — Уплатит вам сэр Барклей, которому уже даны соответствующие распоряжения. А на ваши расходы мы можем сейчас же выдать вам двести фунтов.
— Я уже приготовил их для вас, — сказал Вальтер, подавая деньги.
— Принимаю их без всяких колебаний, леди, — сказал Гудман. — Я очень рад ехать в Сен-Жермен и примириться с королем Иаковом, который мне всегда больше нравился, чем Вильгельм Оранский.
— Итак, дело решено? — спросил Вальтер.
— Да.
— Потрудитесь, Вальтер, передать деньги мистеру Гудману.
— Благодарю вас, леди. Скажу вам прямо, что вы прибегли к единственному средству спасти вашего мужа. Насколько я знаю, правительство решило добиться обвинения его в государственной измене. Но если оно не в состоянии будет выставить меня, оно неминуемо потерпит неудачу.
— Было бы очень хорошо, если б вы уехали во Францию незаметным образом, — заметил Вальтер.
— Постараюсь, сэр. Но мне необходимо отправиться как можно скорее во избежание всяких случайностей.
— Конечно. Я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, когда услышу, что вы уже в Сен-Жермене, — сказала леди Фенвик.
— Я постараюсь сейчас же уведомить вас о своем прибытии во Францию, — добавил Гудман, прощаясь с хозяйкой.
Сэр Джон вполне одобрил новый план своего спасения и опять просветлел.
На другой день после переговоров с Гудманом к леди Фенвик неожиданно приехала герцогиня Норфолькская. Леди Мария приняла ее в гостиной, посадив около себя Беатрису.
Красивая, богато одетая герцогиня являлась воплощением высокомерия. Она довольно прозрачно намекнула, что присутствие Беатрисы ее стесняет, но хозяйка сделала вид, что не поняла ее намека, и удержала молодую девушку около себя.
— Чрезвычайно сожалею о несчастии, постигшем сэра Джона, — начала гостья, — но я полагаю, что он еще может спастись, и приехала сказать вам об этом.
— Весьма обязана вам, — отвечала хозяйка.
— Граф Монмоут, которого я вчера видела, передавал мне, что если сэр Джон будет поддерживать обвинение против графа Шрусбери в том, что он поддерживает тайные сношения с королем Иаковом, то он выхлопочет для него прощение у короля.
— Я не припомню, чтобы сэр Джон когда-либо обвинял графа Шрусбери в этом. Может быть, вы припомните, — обратилась леди Мария к молодой девушке.
— Я тоже не припомню, — решительно отвечала Беатриса.
— Вот письмо, которое мне дал граф Монмоут. Может быть, вы передадите его сэру Джону?
Леди Мария взяла письмо и, взглянув на него, сказала:
