– О! Сударыня, как вы добры! Вы всегда были нашим ангелом-хранителем. Как прекрасно было очутиться наконец в Голдсборо, пусть даже после кораблекрушения, и увидеть на берегу вас, видеть, как вы бежите к нам навстречу и бросаетесь в волны спасать меня.
И с серьезностью сироты, преждевременно повзрослевшей, она добавила:
– Ваша доброта искупила зло, причиненное герцогиней.
Анжелике казалось, что она старалась вытащить прежде всего огромную Петрониллу Дамур. Но раз уж малышка так настаивает на том, что ее вытащила именно она…
– Тот человек утверждал, что вы и господин де Пейрак увезли всех остальных девушек, моих подруг, в Квебек, куда мы первоначально направлялись. Тогда я подумала, что если моя сестра в Квебеке, то она попытается дать мне знать о себе и постарается разузнать, что со мной приключилось. Со временем я стала меньше бояться встретить нашу благодетельницу, поэтому я и приехала сюда.
Сегодня я впервые осмелилась покинуть наш дорогой Пор-Рояль.
– Как зовут вашу сестру?
– Анриетта.
– Тогда я могу вас обрадовать и сообщить о ней много хорошего.
– Она уже вышла замуж?
– Нет еще, но скоро выйдет. У нее множество поклонников, но ей хочется самой сделать выбор. Пока же она служит экономкой у госпожи де Бомон, которая очень довольна ее работой и веселым, жизнерадостным нравом.
Жермена с удивлением посмотрела на Анжелику.
– Вы говорите, что она счастлива, трудолюбива и весела?
– Ну конечно! Ее все любят, она помогает многим дамам в делах благотворительности, и весь Квебек просто не нахвалится ею.
– Ах! Как я рада! Сестра была так привязана к госпоже Модрибур, что я боялась, как бы она, узнав о смерти последней, не покончила с собой. Она сделалась настоящей рабыней госпожи Модрибур, ловила каждое ее слово, следовала за ней словно тень. Это было как болезнь, в последнее время она перестала замечать даже меня. Напрасно я умоляла ее остаться со мной в Пор-Рояле: она была готова следовать за благодетельницей куда угодно, хоть в ад.
– Вот видите! Когда зло погибает, прекращается его тлетворное влияние и жизнь возрождается, – заметила Анжелика, которая никогда не видела разумную и веселую Анриетту такой, какой представила ее сестра.
Внезапно ее бросило в дрожь: образ безумной Амбруазины, словно летучая мышь, пронесся в ее мозгу, хлопая, будто крыльями, полами огромного черного плаща, подбитого красным шелком. Анжелика побледнела.
Слова маленькой парижанки окончательно убедили ее в том, что другие давно поняли сущность Амбруазины, а ей, Анжелике, ее подозрения казались преувеличением или домыслом. Эта женщина напоминала вампира, она лишала свои жертвы сил и выматывала из них душу. Освободившись от ее влияния, они становились вполне нормальными. Молодая женщина, сидевшая сейчас перед ней, была простодушна и искренна, у нее не было оснований лгать.
Сменив тему разговора, Анжелика заметила Жермене, что, та, по-видимому, так и не вышла замуж за своего матроса из Голдсборо потому, что все это время оставалась в Пор-Рояле, он же, как видно, уже осуществил свой супружеский долг по отношению к ней. Молодая женщина рассмеялась и сказала, что ей действительно не подворачивалась возможность перебраться на другой берег бухты, однако она вышла замуж за одного шотландца и от него приобрела этот ужасный акцент: именно так говорили по-французски шотландцы из отряда сэра Александра.
Юная жительница Акадии восхищенно глядела на малышей, спавших в своих колыбельках. Их бдительно охраняли ирландская акушерка с дочерьми; женщины сидели у изголовья и вязали.
– Как они милы! – восторгалась крошка Жермена Майотен. – Девочка такая пухленькая, а мальчик такой крупный. Мне бы тоже хотелось иметь близнецов.
Дети приносят радость в дом. Работы я не боюсь, я научилась прясть шерсть и ткать холсты для пеленок и рубашек. Когда родится наш ребенок, мы и еще несколько молодых семей переедем в другой поселок, в Гранпре, где нужны работящие люди.
Упомянутое ею поселение было основано года три-четыре назад. Некоторые обитатели Пор-Рояля уже отправились туда осушать болота, как это обычно делалось при закладке новых поселков. Земли, изначально готовые к возделыванию, были редки на полуострове Акадия. Мощные приливы образовали на берегах бухточек участки плодородных земель, и акадийцы, осушив их по примеру голландцев с помощью дамб и запруд, – превращали их в сады и заливные луга для выпаса скота.
Граф де Пейрак обещал поселенцам свою помощь, прежде всего орудиями и текстилем, привозимыми из Европы. У французов всегда были в избытке мужество, умение работать, страсть к возделыванию земли и разведению скота, но постоянно не хватало инвентаря.
– Приезжайте к нам в Пор-Рояль, – настойчиво приглашала госпожа де Ла Рош-Позе, собиравшаяся отплывать послезавтра.
Она приехала со своими многочисленными детьми и их гувернанткой, мадемуазель Радегонд де Фержак. Господин де Ла Рош-Позе остался дома, так как опасался набегов англичан и считал необходимым поддерживать гарнизон в состоянии боевой готовности.
Жена управителя Пор-Рояля выразила свою признательность за подарки: вино, оливковое масло, свинец, скобяные изделия и ткани, все это были предметы первой необходимости, нехватка которых уже начинала остро ощущаться, ибо с нетерпением ожидаемые корабли все не прибывали. Никто не представлял себе, как трудно приходится губернатору колонии исполнять свои обязанности в этом суровом краю. К счастью, недавно неподалеку от Пор-Рояля появились симпатичные и энергичные соседи, и в жизни бедных французских сеньоров начались изменения . Девочки привезли из Салема свои чудесные куклы, самую большую радость этих маленьких благородных изгнанниц.
