Парень должен быть весьма уверен в себе и раскрепощен, чтобы заинтересоваться девушкой с татуировкой дракона на спине и обеих руках. Я уже говорила, о том, что у меня над левым глазом нарисовано черное ангельское крыло? Я ее сделала в подростковом возрасте (моя первая татуировка) и, если честно, я даже не помню, как это произошло. Я была на вечеринке, а когда проснулась утром, та-дам… нежная кожа вокруг глаза была красная как свекла, и эта татуировка ну никак мне не подходила, я была далеко не ангелом.
Что бы я не чувствовала, мне казалось, что я сделала ее зря. На самом деле, зря. Но сейчас я привязалась к ней, и просто не обращаю на нее внимания. К тому же. Единственное качество, которым должен обладать мой парень — смелость. Установить с ним доверительные отношения, вот в этом была основанная причина, почему у меня до сих пор нет дружка. Эти две черты так редко встречаются вместе. Не то чтобы, я находилась в активном поиске…
— На что ты смотришь? — спросила Никс. Она смотрела на меня из-за спины лётчика, которому набивала татуировку. Никс повернула голову к переднему окну: — Я пропустила что-то интересное?
Я покачала головой.
— Вряд ли.
— Лгунья.
Я усмехнулась, еще раз покачала головой и продолжила свою работу.
Никс проверяла Сета дважды, и я бежала наверх, чтобы проверить его самой, как раз перед тем, как мой последний клиент приехал.
Он по-прежнему крепко спал. Он слишком долго спал, но я списывала всё на... что угодно. У подростков это ведь бывает? Я побежала через улицу, прикупила пару пирожных и направилась обратно в дом.
Я и Никс ели их, пока они были еще горячими, сахарная пудра превращалась в сладкий тягучий клей. Нет ничего лучше.
Уже после семи вечера, когда я и Никс были заняты расписыванием клиентов, наконец-то в магазин забрел Сет.
В мгновение, когда он вошел, Чейз приподнял голову с лап и зарычал.
— Чейз, прекрати! — скомандовала я. — Что с тобой не так?
Он никогда раньше не рычал на Сета или на кого-нибудь из нас.
— Что это с ним? — спросил Сет, глядя на собаку.
Он выглядело так, словно принял душ - его волосы были влажными, и от него не пахло, как раньше, слава Богу. Но он все еще не казался собой, даже после всего того отдыха.
— Не знаю, — ответила я. — Может он знает, что ты не очень хорошо себя чувствуешь.
— Может быть, — сказал он, подойдя ближе и осматривая мой набросок. — Хорошо выглядит, сестрёнка.
Я вытерла пятнышки крови со спины моего клиента марлей, быстро посмотрела на Сета, и продолжила работу с иглой.
— Спасибо, — сказала я и сосредоточилась, низкий гул Вдовы потянул меня в работу. — Проповедник хочет, чтобы ты помог ему обклеить стены газетами, если ты хорошо себя чувствуешь. — Я закончила место, над которым работала, вытерла, а потом отпустила педаль. — Я ещё не рассказала ему о прошлой ночи. Ты же знаешь, он немного помешанный, так что давай-ка лучше я это сделаю. Я приду, как только управлюсь здесь. Это мой последний клиент.
Сет просто кивнул, и убрал свою длинную челку с лица.
— Ладно. Да… со мной всё в порядке. Увидимся.
Он вытащил очки из заднего кармана, надел их на лицо и пошел вперед.
— Хай, Никс! — сказал он.
— Привет, дружище, — ответила она. — Хорошие очки.
— Спасибо!
Не оборачиваясь, Сет вышел за дверь и направился по тротуару к магазину «Черный глаз».
Никс послала мне вопросительный взгляд. Это не было похоже на Сета, уйти так быстро. Он обожал Никс, и не было ни дня, как он не обнял бы её или не приставал к ней. Он был таким милым парнем. Сегодня он ничего этого не сделал.
— Похоже, ему совсем дерьмово, — сказала Никс. — Бедный малыш.
— Да, — согласилась я, и продолжила свою работу.
К 9:15 я закончила с последним клиентом, а Никс работала над последними штрихами. Я чистила место работы, когда Джин (названный в честь Джина Симонса, естественно) оповестил нас о новом клиенте.
Джин был большим, черным как смоль вороном, который сидел прямо над входом и, когда кто-то входил или выходил, он пронзительно громко каркал. Самая забавная вещь, которую я когда-либо видела. Никс подарила его мне, когда я только открыла «Татуманию».
Я оглянулась через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть женщину средних лет с короткими волосами, в слаксах цвета хаки и синей рубашке, застегнутой на все пуговицы, перешагивающую через дверь.
Она улыбнулась, положила брошюру на журнальный столик и поспешно вышла.
Никс бросила на меня взгляд, а я усмехнулась и подошла к двери.
— Привет от Святого Джеймса, — прочитала я в брошюре. Я глянула на Никс и подняла бровь. — Ты должна мне обед.
— Это была совсем не женская одежда, — сказала Никс и фальшиво надулась.
— Безусловно, монахиня.
Я сунула брошюру в свой ящик.
— Они больше не носят привычные одеяния, дурында.
Я стояла перед дверью.
— Пойду, проверю Сета. Я скоро вернусь, ладно?
— Конечно, — ответила Никс, и я вышла уже второй раз за этот день.
Сейчас толпы людей, которые были ранее, таяли, и появлялись новые, другого типа — гуляки. Вечерние толпы. Те, на которых лежит ответственность за вонючую мочу и запах спирта в переулках. Множество интересного происходит после наступления ночи на Речной улице. И я видела их воочию. Я сама была такой днём раньше.
Подойдя к «Черному глазу», я вдохнула тяжелый морской воздух от реки Саванны; внизу по улице играл оркестр.
Я могла узнать уникальный саксофон Капоте из сотен других в центре города, и его мелодии, витавшие в воздухе, густые, как запах конфет, доносившийся с подветренной стороны Речной улицы.
Черт, эти вещи вызывают привыкание. Чистый сахар и сливки. Только при мысли об этом мой желудок заурчал.
Я ступила через переднюю дверь магазина Проповедника и почувствовала уникальные ароматы трав и неизвестных микстур, которым не удалось заинтриговать меня.
Стены были увешаны полками из темного мореного дуба, и все пространство было заставлено банками или флаконами с чем-то.
Глаз тритона? Уверена. Пыль кладбища? Абсолютно. Ногти мертвеца? Получи это. Измельченные перья? Да. Банки и фляги неизвестных, замечательных смесей были повсюду, включая банки чая. Сплетенные из травы корзины всех форм и размеров, которые свисали с колышков на стене и деревянных стропил были просто великолепны, как и длинные полосы стеганых одеял. Галла были известны тем, что сохранили свое наследие через язык, искусство, навыки и уникальную кулинарию.
У меня было несколько корзин, стеганые одеяла и банки со специями, которые Эстель и ее сестры сделали и отдали мне. Все ручной работы Галла и единственные в своем роде.
Эстель появилась из-за занавеса.
— О, дорогая, Проповеднику пришлось уйти. Твой брат обклеивает наверху стены. Мальчик не очень хорошо выглядит. Он болен?
— Да, мэм, — ответила я и отправилась обратно. — Или просто подхватил что-то. Возможно простуду.
