пронести их через океанские волны.
«То, что лишилось корней, обретает иную задачу...» — послышалось Алю.
Он вздрогнул, тряхнул головой, отгоняя непрошеное.
«Так никуда не годится, — сказал себе мальчик. — Иначе до слез станет жалко и тайху, и нас всех, застрявших на острове, и даже старого Вана».
Корабельная тайха являла собой совершенство. Очень плотное, легкое, гладкое дерево. На стволе — ни сучка, ни задоринки. Но мальчика, пожелавшего строить корабль, сейчас волновало не это. На поверхности дерева выступал тонкий, почти невидимый глазу узор. Как поры на коже. Да, живое — оно совсем разное. У него, Аля, рыжие волосы. У Теда — иссиня-черные. У Йерена — белые.
Вспомнив о гибели Йерена, мальчик не выдержал и наконец-то расплакался. Смахнув слезы, он посмотрел на вершину поваленной тайхи. На высоких ветках трепетали зеленые листья с бархатной серебристой изнанкой. Аль приложил ладони к поверхности дерева. Она была теплой. Ствол гудел изнутри, как струна, и полнился силой. Весенние соки бродили в нем.
«Ты такая красивая, — обратился мальчишка-художник к поваленной тайхе. — Тебя расчесывал ветер, поили дожди. Земля скрывала твои корни, словно сокровище. Каждой весной ты цвела. А теперь мы срубили тебя. Смерть пришла к Йерену. Но пришла не одна. Она захватила подружек, и тайхи порублены».
Аль сжал сухие губы. Голова закружилась. И мальчику вдруг показалось: на листьях запрыгали яркие сполохи, по стволу дерева потекли змеистые радуги. Казалось, сама древесина вдруг стала блестящей, как зеркало, и теперь отражает все вокруг: землю, небо, его, Аля, рыжую шевелюру... В листьях тайхи как будто запутались частые звезды. Мир вокруг точно ожил. Заиграл яркими красками. Восточный бриз, налетев, растрепал кудри мальчишки. Впереди — долгий путь! Разногласия пусть отправляются к демону! Йерен сказал нам...
Аль поднял глаза. Солнце почти не слепило. И горе внезапно ушло.
«Мы обещаем тебе, что пойдем до конца», — шепнул он.
Ветки единственной несрубленной тайхи слегка колыхнулись. Аль обвел взглядом поляну Совета и прикусил губу. День в разгаре, а рядом никого нет. Где Тед? Он обязан прийти! Не мог же он бросить дело.
Со вчерашнего дня Тед разительно изменился. Вокруг него встала незримая стена отчуждения. Все — сам, всюду — сам. И взгляд — властный, жесткий. Как будто приказывает. Не подойдешь. При мысли об этом Аля слегка передернуло. Он вспомнил, что будущий капитан сегодня встал до рассвета. Сказал, что направляется к северным скалам. Пятеро молодых мужчин, не ответив ни слова, поднялись с места и пошли за ним. Увязался и Эйр. И мальчика не отправили спать, все словно забыли, что ему всего двенадцать. Со вчерашнего дня он приклеился к Теду. Неудивительно — парни похожи. Оба — зохровой крови. Молчаливые, очень упрямые. А внутри — как сжатые пружины. Только сила в них разная. Что у Теда внутри — до поры и неведомо. Глянешь в глаза — и мурашки по телу идут. Сразу становится ясно, что момента, когда развернется пружина, лучше не видеть. Целее будешь. А Эйр — тот калибром помельче. Постоянно срывается. Словом, движением, взглядом. Неудивительно. Тед — крепкий пятнадцатилетний подросток, к тому же закаленный невзгодами. А Эйру — двенадцать. Тростинка, растущая веточка. Хоть и умен не по годам. Скажет что-нибудь — взрослые рты открывают.
Перебрав в уме эти мысли, как прибрежные камушки, Аль тихонько вздохнул. Во всем наблюдалась какая-то дисгармония.
«Капитан у нас есть. Юнга есть. А корабль не строят, — подумал он с легким упреком. — Все отправились к северным скалам».
Рыжий парень слегка потянулся, расправил мышцы, затекшие после вчерашнего, и собрался идти за своим капитаном. Если Теда где-то демоны носят, то его, Аля, прямая обязанность выяснить, где. Но идти не понадобилось.
За ближайшим холмом раздался лязг железа о камни. Даже по звуку чувствовалось, что железяка, которую кто-то волок, старая и неудобная. Аль встрепенулся, вскочил на ноги. И тут его взгляду предстала картина, достойная кисти художника: вверх по склону холма бежал Тед. Он несся большими прыжками, волоча за собой здоровенную ржавую железку. За всю свою жизнь Аль не видел настолько нелепой конструкции. К тому же еще и с педалями. Цепляясь за валуны и булыжники, педальная штука производила немелодичные звуки.
— Уф! — выдохнул Тед, положив железяку на землю и садясь рядом.
— Что это ты приволок? — спросил Аль оживленно. Юный зохр молча переводил дыхание.
— Пилу, — наконец произнес он. — Она делает ровные доски. Два часа по чуланам искал...
Аль скептически хмыкнул, присев рядом с этим чудом механики. Взялся рукой за педаль, провернул ржавую цепь.
— Осторожно, — предупредил Тед. — Не смазана.
— Вижу, — разочарованно сообщил рыжий. — Пойдем поищем что-нибудь другое. А то эта штука нам все перепортит.
— Есть четыре тупые ножовки! — оживленно сказал Эйр, вырастая из-за кустов. — Но Рад Скала категорически запретил их использовать.
— Если так, то тогда где же он сам? — Аль вздернул подбородок.
— Смотался, — хмуро бросил Тед. — Сказал, что сейчас его помощь не надобна, мы и сами со всем этим справимся.
Рыжий, услышав это, перестал обращать внимания на товарищей. Взяв из рук Эйра масленку и старую тряпку, он начал стирать пятна ржавчины с допотопной пилы и промазывать цепь с шестеренками.
— Масленку на место поставь, — брякнул Эйр. — Масла мало.
Аль закусил нижнюю губу, быстро глянул на мелкого зохра, потом перевел взгляд на Теда.
— Где вас демон все утро носил? — спросил он, поставив масленку на землю.
— Я тренирую команду, — тяжело уронил юный зохр.
— И как? — бросил рыжий.
— Паршиво...
— А точнее?
— Я сказал бы, чего у них нет, — зло произнес Тед. — При качке повалятся за борт.
— Понятно. А что у них есть?
— Сила есть. Правда, мало. И подчиняться умеют, — ответил будущий капитан. По его виду чувствовалось, что он не желает сейчас обсуждать эту тему.
Рыжий, посмотрев на зохра, потупился и приуныл. Губы мальчика сжались.
«Если уж капитану противно смотреть на команду, то дела плохи. Но Тед не отступится. Раньше идея побега была только нашей. Теперь это — общее дело, но от этого лишь тяжелее...» — рассуждал Аль, продолжая заниматься делом.
— Мы их посадим на весла! — вдруг выпалил Эйр. — Аль, а у нас весла будут?
— Не знаю пока, — протянул тот, нехорошо посмотрев на пилу. — Нам сырые деревья пилить этой штукой…
— Нормальная штука, — уверенно сообщил Эйр. — Это велосипед.
— Пила с велоприводом, — терпеливо сказал Тед, поднимая конструкцию. — Рад Скала говорил: это просто. Садишься и едешь.
Аль набычился, закусил губу и смолчал. Он принялся вдумчиво и осторожно пристраивать режущий диск велопилы к торцу спиленной тайхи.
— Этот велик не едет, — вдумчиво произнес Эйр. — У него нет колес. Значит, поедут деревья.
Рыжий кивнул. Он уже разобрался в конструкции. Спереди входит ствол, сзади выходят две половинки. Понятно и просто.
Аль уже собирался влезть на сиденье, как Тед взял его за плечо и сказал:
— Начну я. А ты ствол подержи.
Кораблестроитель Лаока, похожий на тонкое юное деревце, согласился и спрыгнул на землю. Тед решил, что он, капитан, самый сильный. Ну и пусть. У него, Аля, сил ненамного больше, чем у кузнечика. Надолго, опять же, не хватит. Зато голова на плечах имеется!
