Дядька Йэне услышал впереди глухой удар и тут же замер, стараясь выставить перед собой дуло ружья. Зловещее ворчание тоже прекратилось, и перемещения собаки теперь выдавал лишь неясный ореол света вокруг её угловатого тела. Старику показалось, что пёс склонил голову к самым скалам и что-то вынюхивает. Однако это замешательство продолжалось недолго и, неловко встрепенувшись всем телом, животное вцепилось клыками во что-то, лежавшее у её трясущихся лап, и стало пятиться в сторону трещины в скале.
Дядька Йэне хотел было позвать Чеснокова, но внутренний голос упорно твердил ему, что не стоит этого делать. Старик упорно сжал зубы и старался заставить себя издавать как можно меньше звуков. Он снова поджал руки под себя и принялся медленно продвигаться вслед за страшным чудищем. Сил становилось с каждым движением всё меньше, но старик не обращал на это никакого внимания.
Внезапно небо над головой резко вспыхнуло, и дядька Йэне почувствовал, как под шапкой зашевелились его скудные волосы. В ушах послышался электрический треск, а всё пространство вокруг осветилось словно днём. По скалам заплясали длинные тени деревьев, а сгорбленный силуэт собаки причудливо изогнулся, словно должен был вот-вот растаять или просто провалиться обратно под землю. Старик попытался было поднять голову вверх, чтобы определить, что именно происходило над ним, однако больная спина не позволила воплотить в жизнь задуманное, и его взгляд снова упал на скалы.
Только сейчас, под действием ослепительного света, продолжавшего литься с неба, дядька Йэне окончательно смог разглядеть, что в клыках у собаки торчала нога Чеснокова. От последовавшей за этим догадки старик невольно замер на месте и с трудом проглотил подступивший к горлу комок. Он снова выставил перед собой руки и уткнулся лбом в твёрдые скалы. Мысли путались в голове, от чего дядька Йэне никак не мог сообразить, что же следовало предпринять дальше.
Всё происходящее сейчас на его глазах совершенно не походило на реальность, и должно было непременно являться элементом ночного кошмара. Да и присниться нечто подобное могло, разве что напрочь больному человеку или обыкновенному психу.
Старик снова заставил себя посмотреть на собаку, которая упорно продолжала утягивать недвижимое тело милиционера вслед за собой. Она периодически замирала на месте и, подняв уродливую голову, тщательно осматривалась по сторонам, словно пытаясь между делом определить местоположение другой жертвы. Затем она снова вцеплялась острыми клыками в безвольную плоть Чеснокова и продолжала пятиться в сторону своей жуткой берлоги.
Понимая, что ему больше ничего не остаётся, дядька Йэне собрал остатки всех своих сил и, вскинув ружьё перед собой, стал тщательно целиться в ужасное создание. Его глаза застилала качающаяся пелена, а руки предательски дрожали. Кроме того ниже колен поселился пугающий холод, а мысли в голове носились на огромной скорости и больно стучались в кости черепа. Долго так продолжаться не могло и, задержав на секунду дыхание, старик медленно нажал непослушным пальцем на необычайно твёрдый спусковой крючок.
В ту же секунду блеснуло яркое пламя, и в нос ударил резкий запах горящего пороха. Пространство вокруг дядьки Йэне заполнилось едким дымом, и он совершенно не понимал, достиг ли его выстрел цели или только ещё больше разозлил страшного зверя. Испытывая в плече тянущую боль, старик опустил трясущиеся руки и, выпустив из пальцев ружье, снова уткнулся подбородком в холодные скалы. Он закрыл глаза, ожидая того момента, когда на него налетит злобное исчадие ада и вцепиться зубами в плоть, чтобы непременно разорвать её на части.
Однако ничего так и не произошло. Шли секунды, а он по-прежнему оставался жив. Дядька Йэне не понимал, что происходит и попытался снова поднять голову.
Перед ним ничего не было. Только над головой всё так же мерцало небо, и изредка слышался треск атмосферных помех. На том месте, где старик видел последний раз пса, валялась непонятная куча чего-то тёмного. Никакого движения не было и в помине, однако дядька Йэне не спешил верить в собственное спасение и продолжал внимательно всматриваться в окружавшее его пространство.
-Чесноков! – наконец негромко произнёс старик, но ответа так и не последовало.
Преодолевая нестерпимую боль уже во всём теле, дядька Йэне откинул в сторону ставшее бесполезным ружьё и стал медленно ползти в сторону возвышавшегося на скалах тёмного пятна. Сердце безумно колотилось, однако старик не мог с уверенностью сказать, из-за чего это происходит. Особого страха он не испытывал, хотя в данной ситуации это было довольно странно, так что скорее всего эта аритмия являлась следствием большой потери крови. Так что, скорее всего, ему осталось не так уж и долго. Стараясь не думать о плохом, дядька Йэне продолжал упорно двигаться вперёд. Он опасался лишь одного: что животное просто притворилось мёртвым, чтобы подманить его как можно ближе к себе.
Однако приблизившись практически вплотную к собаке, дядька Йэне окончательно понял, что она не притворяется. Пёс распластался на земле во всю свою длину и чуть заметно подёргивал лапами. Дробь прошла по касательной к голове и оторвала порядочный кусок черепа. Из образовавшегося провала на скалы капала серая жидкость, а всё пространство вокруг было усеяно странными светящимися кристаллами, которые вспыхивали и угасли в такт мерцанию неба над головой.
Старик старался не прикасаться к этим странным частям, разлетевшимся из расколотого пополам черепа собаки, и попытался нащупать тело Чеснокова. Милиционер не подавал признаков жизни, и в первоначальный момент дядьке Йэне показалось, что тот и впрямь не дышит. Его глаза безвольно закатились, а с подбородка тонкой струйкой сочилась кровь. Однако грудная клетка еле заметно приподнималась, обозначая медленное дыхание, что вселяло некую надежду на благополучный исход. Правая нога участкового, за которую по все видимости его и тащило животное, была согнута под неимоверным углом и, скорее всего, была сломана не в одном месте.
-Лейтенант, - прошептал дядька Йэне и потрепал недвижимое тело за руку.
Милиционер никак не прореагировал на этот звук, отчего старик, тяжело вздохнув, перекатился на спину и растянулся на скалах, устремив безразличный взор на бордовое небо. Он понимал, что нужно было хотя бы попытаться спуститься к воде, где оставался крохотный шанс на спасение. Однако оставить Чеснокова тут, рядом с ужасным монстром, пусть уже и не живым, было, по крайней мере, подло.
Стараясь не думать о том, что его ждёт, дядька Йэне сжал зубы и принялся трясущимися руками стягивать с себя ремень. Пальцы с трудом слушались его, но старик непреклонно заставлял их, не смотря ни на что, двигаться и выполнять свои команды. Он изредка продолжал коситься на безжизненного пса, словно тот мог восстать из мёртвых и снова накинуться на свою жертву.
Вытащив ремень из лямок брюк, дядька Йэне приподнялся и стал тщательно обматывать им собственные ноги, стараясь таким образом остановить кровотечение, хотя как ему казалось, всё что могло, уже давно вытекло из его тела. Занятый этим делом старик не сразу услышал отдалённый шорох и треск ломающихся веток, однако тот с каждой секундой нарастал, и игнорировать его и дальше не представлялось возможным.
Дядька Йэне замер и медленно стянув недвижимые ноги вместе, осмотрелся по сторонам. Из чащи леса в его сторон что-то двигалось и, судя по раздающимся звукам, это что-то совершенно не пыталось скрыть своего присутствия. Старик напряжённо надул ноздри и, нащупав трясущимися руками под собой кирпич, закрыл глаза, с нетерпением ожидая очередного противника.
ГЛАВА 16.
Светка приоткрыла глаза и, оторвав голову от жёсткой подушки, медленно огляделась по сторонам. В помещении царил полумрак и небывалая тишина, от которой девочке сразу же сделалось не по себе. У противоположной стены стоял стол и на его неровной поверхности раскачивался папин фонарь. Дрожащий луч света упирался бледным конусом в потолок и, казалось, тоже испытывал страх от витавшей вокруг него темноты.
В углу коптила небольшая железная печка. Пламя в топке чуть слышно потрескивало и отбрасывало на лицо Светки извивающиеся тени. Особого тепла от неё не было, однако и холода девочка
