- Зубы болят, - пожаловался он приятелям. - Кусать больно.
Крестьяне переглянулись. Отправляясь в горы на пару дней они не взяли ни рису, ни сладких клубней, чтобы не возиться с готовкой. Лепешки из рисовой муки с сыром, да горячий чай. Кусок валяной рыбы, что захватил Бигун, они съели вчера в обед.
Проблему как всегда, решил Римхо. Он поломал лепешку на куски и залил ее горячей водой.
- Кто ты? - не справившись с любопытством, спросил Бигун, глядя как Аль Екс почти не жуя, глотает полужидкую кашицу.
- Алекс.
- Аль Екс? - уточнил Римхо.
- Просто Алекс, - вытирая губы, проговорил неизвестный.
Приятели переглянулись.
- Он, наверное, с побережья? - предположил Бигун.
- Не знаю, - пожал плечами Алекс. - Может и с побережья.
Александра глядела на своих спасителей чистыми глазами главных героев рекламы подгузников. Сегодня ей было гораздо лучше, и она даже приподнялась на локте, чтобы поесть.
Мужчины переглянулись. Алекс продолжала работать ложкой, походившей на маленькую совковую лопату и исподтишка рассматривала своих спасителей.
Их одежда походила на ту ,что была на старике и стала на нем. У усатого куртка казалась, поновей и выглядывавшая из-под нее рубаха почище чем у безусого, щеголявшего большой заплатой на боку.
- Может, ты беглый? - осторожно спросил безусый. Он был немного постарше, но держался не так уверенно как его приятель.
- Может, - пожала плечами Александра.
- Ты случайно не благородный? - задал вопрос усатый, заметно насторожившись. - Может быть ты ратник? Или чей-то соратник? Откуда ты взялся в этих горах.
Александра отложила опустошенную чашку. Впервые за долгое время, она почувствовала себя сытой.
- Не помню я ничего. Ни кто я, ни откуда. Я даже не помню, кто такие благородные или ратники с соратниками.
Приятели переглянулись.
-Такого не бывает, - покачал головой безусый.
- Бывает, - авторитетно возразил другой. - Помнишь, на свадьбе сына старосты Лусако-сей рассказывал, про случай на войне с Самозванцем, когда соратник барона Малышо потерял память после ранения в голову. Он тогда не мог вспомнить даже собственное имя.
- Мало ли чего спьяну не наболтаешь. Лусако-сей любит за бутылкой языком трепать.
Слушая их перебранку, Александра не понимала ровным счетом ничего и решила взять беседу в свои руки.
- Спасибо, что не дали мне пропасть, добрые люди, - проникновенно поблагодарила она умолкших от неожиданности мужчин. - А как вас зовут?
- Я Римхо, - представился усатый
- Я Бигун.
- Мы крестьяне рыцаря Одо Гатомо из деревни Кувами-но-Гатомо-но-Токого-но-Канаго.
'Оба на! Да тут кажись феодализм!' - подумала Алекс. - 'Благородные рыцари, прекрасные принцессы и я - старый стручок с сознанием девочки. Похоже, будет весело'.
Она усмехнулась и вытерла пот. Беседа здорово утомила Александру, но прекращать ее она не собиралась.
- Расскажите мне, добрые люди: Где я? Кто такие благородные, кто такие ратники, может после ваших слов я сама, что-то вспомню.
Поняв, что проговорилась, Алекс закашлялась.
Римхо обратил внимание, что Алекс говорит о себе в женском роде, но решил, что это от усталости и потери памяти. Бигун похоже, не заметил ничего.
- Мы в великой Поднебесной, иначе, Тонгойской империи! Благородные - это воины. У них есть право носить оружие, они не занимаются простой работой. Это роняет их честь. Самые благородные - сегуны! Выше них - только Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет!
- Да продлится, - поддержал Римхо. Он решил не прерывать разговорившегося друга. Все в деревне знали, что Бигун любит поболтать. Только слушать его пустые разговоры мало кому нравилось. Поговаривали, что дома даже жена и дети старались поскорее уйти или заняться чем угодно, только не слушать его нудные речи.
- Ниже сегунов стоят бароны, потом рыцари. Все они владеют землей, а значит и всем что на ней находится.
- И людьми? - уточнил Алекс.
- Разумеется! - подтвердил Бигун. - Мы принадлежим рыцарю, господину Гатомо-сею! Как и наша деревня Кувами.
