этом случае истребители взаимодействовали с бомбардировщиками (штурмовиками) только по времени и рубежам. Боевой порядок, определявшийся как расстановка сил перед боем, включал разнородные элементы: воздушный командный пункт, самолет — постановщик помех и группу истребителей. Элементы представляли собой управляемую систему, синхронно функционирующую и реагирующую на внешнее воздействие — угрозы, создаваемые противником.
Увеличение темпа боя произошло вследствие сокращения продолжительности каждого из его этапов. Сближение во всеракурсном бою слилось с атакой. Противники сходились почти с двойной скоростью звука. При возросшем темпе боя оставалось требование, без выполнения которого закрывался путь к успеху: упреждение противника в атаке. Летчику и думать, и действовать следовало намного быстрее. Скоротечность боя вошла в противоречие с резко возросшим объемом работы, выполнявшейся летчиком в боевом полете. Пилотирование самолета, оценка воздушной обстановки, слежение за противником совмещались с бесчисленными операциями в кабине с арматурой и органами управления. Летчик вышел на пределы своих психофизиологических возможностей. Двигательные процессы уже опережали умственные, а бой продолжал оставаться борьбой умов. Конфликт мышления с черновой работой определил необходимость быстрейшей разработки экспертных бортовых систем, которые должны оказывать помощь летчику в планировании боя и принятии решений в сложной воздушной обстановке.
Повышение результативности боев — следствие роста поражающих возможностей истребителей. Несмотря на предпринимавшиеся меры по совершенствованию средств защиты, наступательный потенциал накапливался значительно быстрее. Противники расходились без потерь уже намного реже. В ближних маневренных боях количество ничейных исходов было достаточно внушительным, опытный летчик даже в положении обороняющегося не позволял зайти себе в хвост и попасть в ограниченную область возможных атак противника. При ведении всеракурсного боя ракетный удар наносился до начала маневрирования, поэтому парировать его стало сложнее. Повысилась роль скрытности, внезапности, организации оповещения, осведомленности в обстановке.
Одна из причин возросшей результативности — неподготовленность летного состава к устранению внезапно возникающих и разнообразных угроз. Оборонительный маневр не являлся уже единственным средством уклонения от атак противника, а другими способами срыва нападения овладеть пока не удалось. Реальностью стал встречный бой, элементы которого в процессе подготовки не отрабатывались. Теория отстала от практики (как неоднократно бывало и прежде). Летный состав повышал свою тактическую выучку в схватках с противником путем проб и ошибок.
Отрицательное влияние оказала и слабость материальной базы — отсутствие совершенных средств управления и боевого обеспечения, отвечающих потребностям всеракурсного боя. Снижение выживаемости — следствие информационного голода, вызванного ограниченной дальностью обнаружения воздушного противника наземными поисковыми станциями.
Самолет-истребитель слишком долгое время рассматривался создателями как самостоятельный боевой комплекс вне рамок системы боя, элементом которой являлся. В боевых условиях он вошел в нее и передал другим ее элементам часть своих функций. На практике давно уже утвердился комбинированный поиск — с помощью автономных внешних и бортовых средств. Только такой метод обеспечивал эффективное применение оружия средней дальности, ведение встречного воздушного боя.
В итоге в локальных войнах 80-х годов уровень потерь истребителей оказался выше, чем во второй мировой. Количество боев было меньше, а сбитых самолетов больше.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Воздушный бой по сравнению с другими видами боевых действий авиации наиболее динамичен и изменчив по содержанию. Ускоряющийся технический прогресс, поступление на вооружение современных самолетов и более совершенного оружия обязывают командиров постоянно разрабатывать новые способы ведения воздушного боя. Изменяются боевые порядки, совершенствуется организация управления, в сферу боя включаются элементы радиоэлектронной борьбы. При подготовке к бою летный состав все чаще обращается к его моделированию.
Однако все эти изменения в содержании боя сочетаются с устойчивостью его основ. Неизменными остаются цели, принципы и даже этапы воздушного противоборства. Нарушение принципа равноправия маневра и огня явилось, например, одной из причин поражения американских истребителей в боях во Вьетнаме. Подавляющее численное превосходство не помогло летчикам «фантомов», которые вели маневренный бой на неманевренном самолете.
Дорого обошлось забвение принципа взаимодействия (коллективизма) в период господства тактики одиночных перехватов. Успех в групповом бою, не сдавшем своих позиций (несмотря на прогнозы теории), непосредственно зависел от налаженной взаимной поддержки в паре или звене.
Отрицательно сказывалась на боевой эффективности недооценка принципа непрерывности управления. Привыкшие к указаниям с командного пункта и ставшие исполнителями перехватчики терялись и не могли самостоятельно принимать решения в автономном полете. А частые срывы управления стали являться следствием интенсивных помех, ставившихся противником.
Поэтому прошлый боевой опыт необходимо критически осмысливать, творчески увязывая его с возможностями современных средств вооруженной борьбы в интересах поиска нового в тактике воздушного боя.
